И он показал на стоявших недалеко от входа в банк четверых бравых полицейских в темных очках и в фуражках с пижонскими высокими околышами и огромными сверкающими кокардами. На поясных ремнях у полицейских висели внушительные пушки. Служители закона стояли кучкой и, лениво переговариваясь, посматривали по сторонам.

– Вижу – ответил Череп и приложился к большому стакану, в котором звенел лед, плававший в «кока-коле», – как раз четверо. По одному на каждого.

– Ты не каркай, – злобно повторил Крот, – иди, вон, лучше такси возьми.

И он указал на остановившуюся недалеко от их столика машину, из которой вылезали трое арабов в цивильных европейских костюмах. Машина тоже была расписана, но стиль был уже несколько другим, чем на той колымаге, которая привезла братков.

Крот встал и пошел к машине.

– Дай ему сразу полтинник и сиди внутри, – сказал ему вслед Крот и, достав из пачки сигарету, снова уставился на вход в банк.

И тут произошло что-то непонятное.

Двое из вылезших из такси арабов неожиданно схватили Черепа за руки и, вывернув их, с размаху приложили рылом об капот. Череп взвыл от боли и от злости, а третий араб выхватил пистолет и, направив его на сидевших за столиком и оцепеневших от неожиданности Крота, Веселого и Банщика, оглушительно закричал что-то на своем языке.

Одновременно с этим рядом с такси, на капоте которого ерзал и ругался прижатый к нему Череп, резко остановились непонятно откуда взявшиеся белый «мерседес» и военный запыленный джип. Двери машин распахнулись, и из джипа посыпались военные с автоматами, а из «мерса» ловко выскочили пятеро в штатском. Они мгновенно окружили столик, и через секунду совершенно ошарашенные братки уже лежали на пыльном асфальте мордами вниз, а их руки были завернуты за спину и скованы наручниками. Крот, лежавший щекой на земле, упирался носом в грубый шнурованный военный ботинок, а когда, скосив глаза, он взглянул вверх, то увидел до боли знакомый ствол АКМа, который был направлен ему в голову.

Ну, бля, приехали! – подумал он. Его грубо подняли за локти и, не отпуская, толкнули в сторону подъехавшего к месту событий военного грузовика. Через минуту грузовик, взревев, тронулся с места и в сопровождении разукрашенного такси, белого «мерседеса» и военного джипа скрылся за углом. В кузове грузовика, на грязном деревянном полу, прижатые к нему военными башмаками, лежали лицом вниз четверо российских граждан, приехавшие в Египет посмотреть на пирамиды и приобщиться к истории древней цивилизации. Но вместо этого они сами попали в историю, смысл которой был им еще не понятен, и, судя по всему, эта история не должна была им понравиться ни при каком раскладе.

Когда дядипашиных агентов повязали и увезли, Наташа взглянула на витрину ювелирного магазина, находившегося в двух шагах от места событий. Дверь магазина открылась, и появился Губанов, а следом за ним еще трое «руссо туристо». Они наблюдали за происходящим из окна и, когда все закончилось, спокойно вышли на улицу и направились к Наташе.

Губанов уселся за ее столик, а трое федералов – за соседний.

– Ну, что, – сказала Наташа, – первая часть вашего плана прошла удачно.

– Да, пожалуй, – согласился Губанов, удовлетворенно кивая.

Он был вполне уверен, что план этот принадлежал ему, и, как и подавляющее большинство мужчин, не подозревал, что на самом деле являлся игрушкой в руках хитрой и коварной самки. Но, желая показать, что он отдает должное и Наташиному участию, одобрительно сказал:

– Без тебя было бы сложновато. Откуда ты знаешь этого сутенера?

Наташа засмеялась и ответила:

– Секрет фирмы, Александр Михайлович. Но вам – открою. Я отдаю ему половину того, что получаю от клиентов, и поэтому он меня ценит и всегда готов помочь.

– А иди ты в жопу, – благодушно отмахнулся Губанов, – вечно корчишь из себя шлюху большую, чем ты есть на самом деле. Так все-таки откуда?

– Александр Михайлович, – задушевно сказала Наташа, – в пословицах и поговорках заключена вся народная мудрость. Про любопытную Варвару знаете?

– Ладно, ладно, – сказал Губанов, – не хочешь – не говори. Я тебе не начальник и приказывать не могу.

Он подумал и спросил:

– А колумбийский снежок от него же?

– А от кого же еще?

– Ой, допрыгаешься ты когда-нибудь со своими связями! И даже я тебе не смогу помочь.

– Типун вам на язык, – сказала Наташа и трижды плюнула через левое плечо.

В это время официант принес кофе и разговор сам собой затих.

* * *

Крот сидел за белым столом в пустой белой комнате без окон.

У двери стоял араб в военной форме и держал руки на поясе. Правая лежала на кобуре. Кобура была расстегнута.

С момента задержания прошло около двух часов, и у Крота была возможность проанализировать то, что произошло. Когда в полицейском участке из их карманов в присутствии фотокорреспондентов и телеоператоров были извлечены двадцать два маленьких пакетика с белым порошком, он был изумлен, затем разозлился, а когда понял, что сидеть ему предстоит не на родной зоне, где гарантированы грев, безделье и относительный комфорт, а в непонятной арабской тюрьме, то ему стало страшно.

А потом он вспомнил, как в тесном переулке их окружила египетская мелюзга, как маленькие и жадные руки дергали его за одежду, и все понял. Именно тогда им и подложили кокаин. Это было понятно.

Но – зачем и, главное, кто решил таким образом прибить их?

И, конечно же, Крот не мог предположить ничего иного, как то, что это происки конкурентов. А именно – тех людей, кому на самом деле принадлежали эти камни. И опять ему стало страшно. «Аль-Каида» – это тебе не чеченская братва, с которой на худой конец всегда можно решить вопрос. Если они смогли привлечь к этому полицию Египта, то дело плохо.

А интересно, какие у них тут сроки за наркотики, подумал Крот, и в это время дверь открылась, и в комнату вошел седой моложавый мужчина. Охранник вышел и закрыл за собой дверь, а мужчина устало сел напротив Крота и, помолчав, сказал:

– Меня зовут Виктор Сергеевич. Я помощник российского консула. Вы можете сделать заявление, и я в соответствии со своим долгом позабочусь о том, чтобы оно было рассмотрено в соответствующем порядке.

К заявлениям Крот готов не был, поэтому он просто спросил:

– А сколько здесь дают за наркотики?

Виктор Сергеевич поднял брови, посмотрел на Крота и ответил:

– Если бы это было местное зелье, то не так много, но все равно достаточно. Но поскольку у вас нашли колумбийский кокаин, а это уже контрабанда, то по новым законам – от тридцати лет до пожизненного.

Крот был крепким парнем, не боялся ни ножа, ни ствола, но при этих словах у него в глазах потемнело, и он повалился со стула, сильно ударившись головой о цементный пол.