Неожиданно в руку Айре ткнулось что-то твердое, мокрое и холодное.

Девушка вздрогнула от неожиданности и пошевелила пальцами, настороженно ощупывая странный предмет: он оказался круглым, шершавым на ощупь и… шевелящимся?!

Айра в панике распахнула глаза, заглянула под парту, воспользовавшись тем, что преподаватель повернулся спиной, и в шоке уставилась на незаметно подкравшегося ящера, который заискивающе выглядывал из-под соседней скамейки и смущенно теребил передними лапами свой хвост. А носом настойчиво толкал ее пальцы, то ли желая запихнуть их себе в пасть, то ли, наоборот, отталкивал от чего-то… или пытался привлечь внимание?

Айра не вскрикнула только потому, что все еще не обрела дара речи. А пустынный дракончик вдруг сжался в комок и показался таким жалким, несчастным и виноватым, что она успокоилась. А вскоре осмелела и осторожно поскребла чешуйки на его толстеньком хребетике.

— А ты, оказывается, совсем не страшный, — прошептала она, поглаживая уродца.

Дракон, вздрогнув всем телом, расплылся бесформенной лужей прямо у нее в ногах, засопел, умильно заворковал, а потом от счастья пустил слюни, нещадно перепачкав пол и единственные башмаки, которые Айра так старательно берегла. Других у нее просто не было, так что пришлось, спохватившись, поспешно спихивать разомлевшую ящерицу и подбирать под себя ноги. Однако не тут-то было: Зоргу так понравилось, когда его чешут, что он ни в какую не захотел шевелиться.

— Кыш… чего разлегся? — неслышно шикнула Айра, воровато косясь по сторонам, но ученики были слишком увлечены собственными ощущениями, чтобы обращать внимание на посторонний шум, а господин Огэ застрял возле старательно дышащей Розы, у которой от волнения плохо получалось. — Кыш, зараза… вот привязался… к хозяину иди! Брысь отсюда!

Поняв, что девушка сердится, ящер обиженно засопел, а потом поднял на нее взгляд, и столько в нем было огорчения, такая неподдельная тоска и искренняя жалость, что у Айры снова дрогнуло сердце.

— Ну, иди же! — взмолилась она, отчаянно дергая ногой. — Ну, пожалуйста… да что ж за напасть такая?!

Поняв, что упрямый дракон не собирается уходить, Айра решила испробовать другую тактику: прекратив пихаться, она нагнулась и принялась остервенело скрести жесткую холку, надеясь, что размякший зверь распластается пузом по полу и сползет с нее сам.

На этот раз угадала: Зорг буквально расплылся киселем, блаженно подергивая лапками. Скатился с ее башмака, а потом издал такое громкое урчание, больше похожее на рев разбуженного дракона, что в классе мгновенно наступила безрадостная тишина.

Айра торопливо выпрямилась и крепко зажмурилась, старательно делая вид, что вовсе ни при чем. Да еще со страху умудрилась проделать все так быстро, что господин Огэ, обернувшись, застал почти идиллическую картинку, в которой не было ни одного подозрительного лица или сомнительного движения.

Учитель быстро прошелся вдоль парт, выискивая источник беспокойства, и довольно быстро обнаружил питомца — Зорг с совершенно одуревшим видом сидел в проходе и ошеломленно тряс головой, пытаясь прийти в себя. Рядом исправно занималась юная ученица, к которой дракон проявил необычный интерес, старательно дышала и честно поддерживала щит Овсея на весьма приличном уровне. Более того, судя по общему фону ауры, она была очень близка к настоящему Озарению.

— Брысь! — сердито велел маг, коротким жестом отослав питомца прочь.

Зорг послушно встал и направился к давно облюбованному месту на столе, но пошел как-то странно — вихляя из стороны в сторону и, кажется, с трудом держа равновесие. При этом пластинки на его хребте то и дело меняли цвет с серого на зеленый, затем — на коричневый, рыжий и снова зеленый. А усыпанный шипами хвост чертил в каменном полу глубокие царапины, так явно свидетельствуя о нешуточном расстройстве координации зверя, что пиромант ощутимо обеспокоился за здоровье любимца.

Впрочем, пока он все равно не мог ничего сделать — ученики требовали повышенного внимания, поэтому маг только взглянул в последний раз на Айру, озадаченно потер затылок и вернулся к горько плачущей Розе.

На заключительный урок Айра снова пришла последней.

Достичь Озарения на Огне ей, к сожалению, так и не удалось, хотя она честно старалась. И даже скупая похвала от господина Огэ не сумела поднять ей настроение.

В довершение всего класс опять пришлось покидать в спешке, чтобы опередить вездесущего Асграйва. Прятаться от него в тайных переходах академии. А после звонка со всех ног мчаться в тренировочный зал, бросать в раздевалке свои вещи и представать перед новым преподавателем в еще более растрепанном, виноватом и слегка запыленном виде — паутины в потайных ходах было предостаточно.

Господин Дербер — учитель по физической подготовке — отличался строгой военной выправкой, роскошной седой шевелюрой, подтянутой фигурой и совершенно бесподобными усами, которыми, судя по всему, очень гордился. Усы, разумеется, тоже были седыми, но ухаживали за ними так, словно они по-прежнему имели сочный рыжий цвет и сводили с ума многочисленных поклонниц.

Сказать, что учитель был стар, язык не поворачивался: на жестком, словно задубевшем и просоленном морскими ветрами лице хоть и появилось немало морщин, но до сих пор не виднелось старческой дряблости. Он странным образом походил на выкованный и закаленный в боях клинок, вышедший из рук отменного мастера и прошедший немало кровавых боев. Руки же у него были сильными, крепкими, а ладони твердыми, как лошадиное копыто. Военный камзол сидел на подтянутой фигуре учителя как влитой, а двигался Дербер так, словно и сейчас был готов в любую секунду метнуться в сторону, чтобы увернуться от шального заклятия.

— Мое уважение, леры и лерессы, — сухо бросил преподаватель, внимательно оглядев выстроившихся в ряд учеников. Неторопливо прошелся вдоль молчаливого строя и наконец заметил разрумянившуюся от бега Айру. — Вы почему не готовы, леди?

Девушка непонимающе моргнула.

— Что, простите?

— Почему не в форме, я спрашиваю?

— Какой еще форме?

— В самой обычной, — хмуро пояснил господин Дербер и кивнул в сторону остальных учеников.

Она непонимающе огляделась и только тут заметила, что на одноклассниках больше не было мантий — лишь удобные штаны свободного покроя, мягкие туфли с гибкой подошвой, одинаковые рубахи с треугольным воротом и стеганые безрукавки, совершенно не стесняющие движений. Ни платьев, ни юбок, ни изысканных камзолов, ни бесформенных балахонов, к которым все уже успели немного привыкнуть. Более того, девушки предусмотрительно подвязали длинные волосы, чтобы не мешались, а юноши нацепили кожаные пояса, на которых виднелись специальные кольца для ножен.

Айра растерянно посмотрела на свои растоптанные башмаки и выглядывающий из-под мантии подол.

Честно говоря, она даже не подумала, что здесь есть занятия, на которых требуется переодеваться, а потому совершенно не озаботилась этим вопросом. Более того, просто не знала, где взять подходящий наряд, и теперь лихорадочно соображала, что делать.