Не следует торопиться и с политической интеграцией в Евразийском экономическом союзе. Неслучайно президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предупредил об излишней политизированности процесса создания этого интеграционного объединения. Он прямо заявил, что охрана государственных границ, миграционная политика, системы обороны и безопасности, а также вопросы здравоохранения, образования, науки, культуры, правовой помощи по гражданским, уголовным, административным делам не относятся к экономической интеграции и поэтому не могут быть задействованы в формате экономического союза.

Весьма важная проблема – создание совместной зоны свободной торговли. Но эта перспектива – долголетняя. На встрече АТЭС в ноябре 2014 года, например, вновь обсуждался вопрос о создании единой зоны свободной торговли. Эту идею настойчиво поддерживает Китай. По его предложению такая зона должна охватывать 21 страну, входящую в АТЭС, включая КНР, Россию, США, Японию, Канаду, Мексику. Эта идея противопоставляется американской, согласно которой создается альтернатива китайскому предложению в виде сокращения участников зоны до 12 стран на основе тихоокеанского партнерства, но без Китая, стран АСЕАН и России. Что касается китайского предложения единой зоны свободной торговли, поддержанному Россией, то по официальным оценкам процесс может занять не менее десяти лет.

Так или иначе, но развитие интеграционных процессов – одна из определяющих параметров глобализирующегося мира.

Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) была создана с целью расширения взаимодействия России, Китая, Казахстана, Киргизии, Узбекистана и Туркмении. Был создан институт наблюдателей. В него вошли Афганистан, Индия, Иран, Монголия и Пакистан. Статус партнера по диалогу получили Белоруссия, Турция и Шри-Ланка. Обозначилась тенденция к расширению состава ШОС, в первую очередь принятия в организацию Индии и Пакистана. На полноправное членство в ШОС претендует также Иран. Несомненно, что такое решение будет способствовать стремлению и других азиатских стран войти в ШОС – все большее их число обращается за получением статуса наблюдателя или партнера по диалогу.

Первоначальный акцент в деятельности Шанхайской организации сотрудничества делался на экономической стороне. В этом сказывалось влияние Китая. Однако развитие получили и другие направления: совместная борьба с терроризмом, экстремизмом, наркобизнесом, сотрудничество в области политики и культуры.

Страны ШОС однозначно не собираются создавать аналог НАТО. По словам министра иностранных дел России Сергея Лаврова, ШОС отличается от «архаичных, унаследованных от прошлой эпохи структур, основанных на жесткой блоковой дисциплине… В то же время в числе ее основополагающих принципов – недопущение противоправных действий против интересов стран-участниц»[84]. К подтверждению этих слов можно отнести совместные масштабные военные учения, а также развитие военно-технических связей на двусторонней основе.

Несомненно, ко всему этому подталкивают членов ШОС острые конфликты, которые развиваются не только в Центральной Азии, но и за ее пределами. К их числу относятся конфронтация России с Западом по украинской ситуации, уже породившая антироссийские экономические санкции США и их союзников, резкое расширение военной деятельности террористической организации «Исламское государство» в Ираке и Сирии, отнюдь не снятые с повестки дня планы США по свержению режима Башара Асада, далекий от урегулирования арабо-израильский конфликт. Не изгладились из памяти членов ШОС и других азиатских стран и бомбовые удары по Югославии, предпринятые НАТО без резолюции Совета Безопасности ООН, и вторжение США в Ирак тоже без санкции ООН, да и «выбомбление» режима Каддафи в Ливии. Никто не может отрицать, что американские акции погрузили Ирак и Ливию в хаос, над ними нависла реальная угроза потери территориальной целостности. Большое опасение вызывает также возможность прихода в Кабул талибов после вывода американских войск из Афганистана. Это может стать прямой угрозой для многих стран, включая центральноазиатские.

Что касается экономического взаимодействия, то его развитию, несомненно, будет содействовать экономический разворот России на Восток с уже достигнутым результатом – углубление российско-китайских экономических связей, которым придан масштабный характер. Резюмируя, можно прийти к обоснованному выводу: Шанхайская организация сотрудничества постепенно обретает черты азиатской системы безопасности.

В этой связи остановлюсь на комплексе проблем. Не выстраиваю их иерархию, так как считаю, что каждая из них играет большую роль в нашей арктической политике.

Первая проблема – оформление на основе международного права внешней границы континентального шельфа России в Северном Ледовитом океане. Ряд успехов в этой области достигнут. Так, пленум Комиссии ООН по континентальному шельфу России согласился с нашими доводами по расширению российского континентального шельфа на Охотском море за счет той части, которая ранее считалась открытой. Но на этом нельзя ставить точку. Тем более что начали поступать заявки других стран, особенно Дании, претендующей чуть ли не на весь шельф Ледовитого океана – от материковой части до Северного полюса. Необходима постоянная, кропотливая работа на двустороннем и многостороннем уровнях с правительствами приарктических государств, отстаивая наши права на другие участки континентального шельфа.

Вторая проблема. Следует констатировать некоторые успехи в возрождении Северного морского пути. Но предстоит сделать гораздо больше того, что уже достигнуто. Речь идет о нарастающем строительстве атомных и дизельных ледоколов, о совершенствовании систем навигации и связи на всем протяжении Севморпути. Мы все знаем, что Россия переживает этап экономических трудностей, что наш бюджет очень напряжен. Но особое внимание к развитию Северного морского пути имеет не только экономическое, но и приобретает все большее политическое значение. Если иностранные судовладельцы будут заинтересованы в том, чтобы их суда шли по Севморпути под нашим флагом, это будет еще одним шагом в противодействии планам изолировать Россию.

Третья проблема – освоение ресурсов, особенно энергетических, в арктической части Российской Федерации, естественно включая разработку на нашем континентальном шельфе. Работа в этом направлении начата. Вдохновляющим примером служит разведка крупного месторождения нефти и газа на нашем шельфе в Карском море. Месторождение названо «Победа». Это победа, в том числе и с учетом того, что разведка произведена в сотрудничестве «Роснефти» с ExxonMobil. Однако стало известно, что дальнейшее сотрудничество с этой американской компанией будет отложено из-за санкций. А это означает, что на определенном этапе нам придется вести расширение разведывательной работы и промышленной добычи на наших северных шельфах практически в одиночку. Это важное обстоятельство должно учитываться, так как под санкции попал экспорт в Россию оборудования для глубинного бурения, в том числе для добычи нефти и газа на шельфе. В создавшихся условиях особое внимание следовало бы уделить импортозамещению, нацелив на решение этой задачи в первую очередь, как представляется, наш ОПК.