– Нам с Чарли лучше вернуться к Клариссе, – совсем тяжко вздохнула Флисс. – Опять будет командовать каждые пять минут. Можешь поверить? Заставила меня почистить всю ее обувь! И это сейчас, когда она почти не ходит!

– А еще она все время говорит мне, чтобы я не говорила «фигушки», – нахмурившись, добавила Чарли. – А я и не собираюсь! Фигушки!

Бетти не смогла не улыбнуться.

– Как бы там ни было, но бабушка приободрится, узнав, что ты проснулась, – заключила Флисс, заматывая шарф.

– Я с вами. – Бетти все же надеялась уломать бабушку остаться ненадолго в Глухомани.

Но когда она откинула одеяло, ее осенило: стоит пойти на небольшую хитрость. Возвращения домой куда проще избежать, если она просто полежит тут, в постели. Да и голова у нее до сих пор была довольно мутной. Наверное, прояснится, если еще поспать.

– Пожалуй, я не пойду, – сказала она. – Голова все-таки немного кружится.

Флисс подозрительно взглянула на нее:

– Ты ведь говоришь это не для того, чтобы не ехать домой, правда, Бетти?

– Конечно, нет, – слукавила Бетти, чувствуя себя слегка виноватой.

– Хм-м, – сказала Флисс. – Тогда я оставлю тебе ключ. Она взяла за руку Чарли. – Не забудь запереть за нами дверь. Бабушка обещала прийти сюда около полшестого, чтобы отвести тебя к Клариссе на ужин. Да, а еще тебе должны были принести поднос с едой – она договорилась, но, похоже, об этом забыли. Обслуживание здесь становится все более и более скверным!

Флисс с Чарли ушли, и Бетти заперлась, оставив ключ в двери. Отыскала в чемодане свою книгу и уютно устроилась с ней под одеялом. Если остается какой-то шанс не уезжать, надо этим воспользоваться и хотя бы попробовать послушаться бабушку. Она прочитала пару глав и даже сумела насладиться тишиной, что выпадало очень редко. Сестры Уиддершинс, выросшие при трактире, тишиной были не избалованы. Сейчас же раздавались лишь редкие звуки: кто-то из гостей прошел по своей комнате, пару раз донеслись чьи-то голоса. Зимний свет из окна угасал, и Бетти почувствовала, что ее клонит в сон. Тени в комнате вытянулись и сгустились.

«Просто дам глазам чуть-чуть отдохнуть, – подумала она и опустила раскрытую книгу на кровать. – Пять минут, и все».

Когда Бетти проснулась, в комнате висел полу-мрак, только окно светилось тусклым темно-серым пятном. Легкие шаги пересекли пол, и Бетти почувствовала, как что-то положили на кровать, ей в ноги. Шаги явно не бабушкины – наверное, вернулись сестры.

– Флисс? – сонно окликнула она. – Чарли? Это вы?

Приподнявшись с подушки, она слегка помотала головой, чтобы вытрясти воду из ушей. Все сейчас казалось еще больше приглушенным. И почему вдруг здесь стало так холодно?

Ей послышался тихий невнятный голос, но вода в ушах не давала разобрать слова. Что-то вроде «не должно было… не должно…»

У окна стояла темная фигура. Моргнув и прищурившись, Бетти разглядела в полутьме форменное платье и наколку. Должно быть, кто-то из горничных по бабушкиной просьбе принес ей поесть.

– Спасибо, – сказала Бетти, когда фигура беззвучно двинулась к выходу.

Ответа не последовало. Не поднимая глаз, молодая женщина склонила голову. Направилась к закрытой двери…

И… прошла сквозь нее.

Бетти застыла, ледяная дрожь пробежала по всему телу. Сжавшись под одеялом в комочек, она не смела пошевелиться.

– Я не сплю, – прошептала она себе. – Это действительно было. Это наяву.

Секунды превратились в минуты, но больше ничего не происходило. В комнате становилось все холоднее, и Бетти наконец осмелилась повернуться и взглянуть на окно. Оно было распахнуто, створки чуть покачивались. Как будто кто-то открыл его настежь и в спешке забыл закрыть.

Медленно, с обмирающим сердцем, Бетти выбралась из-под одеяла и встала. От ее дыхания ледяной воздух затуманивался. После долгого лежания в кровати ноги казались ватными. Она подошла к окну и закрыла его нетвердой рукой. Стук рамы заставил ее вздрогнуть, и в этот самый момент она заметила, что верхний ящик комода открыт и все вещи оттуда – точно так же, как вчера утром – валяются на полу.

Страх усилился. Бетти не сомневалась: когда сестры ушли, окно было закрыто и ящик был задвинут. Преодолевая себя, она подошла к двери и подергала ручку. Дверь заперта, и ключ торчит в скважине, как она его и оставляла. Кто же мог пройти через закрытую, запертую дверь?

Элора. Имя всплыло само.

Дрожа, Бетти зажгла лампу. От разлившегося по комнате теплого света испуг немного отступил. Несмотря на потрясение, она почувствовала, как пробуждается азарт. Призрак! Настоящий призрак в их комнате! Тайны Поместья Эхо, похоже, сгущались, как тени. Отказаться от попытки раскрыть их Бетти не могла. Однако, если завтра они вернутся в Пендлвик, шанс будет упущен.

Внезапно она вспомнила, как, проснувшись, ощутила какую-то тяжесть в ногах. Может быть, померещилось? Но, подойдя к кровати, увидела что-то темное в складках смятого одеяла. Бетти протянула руку, уже зная, что там лежит.

Конек, точно такой же, как тот, что пропал вчера. Тот, что, по словам Флисс, должен покоиться на дне Дрожь-озера. Так как же он мог оказаться сейчас здесь, на ее кровати?

Бетти прикоснулась к ботинку. Он был очень холодным, намокшие шнурки разбухли. На лезвии конька остались мелкие капли воды, а одеяло под ним было влажным. Как будто конек только что вытащили из озера. И все это доказывало, что фигура в комнате не почудилась Бетти. Кто-то побывал здесь. Или, скорее, что-то.

Бетти поняла, что больше не может находиться тут ни минуты. Она готова была признать, что изрядно напугана, но, кроме того, ей хотелось порыскать вокруг, пока не появилась бабушка. В Глухомани творилось нечто очень странное. Особенно – в Поместье Эхо.

«И я попробую выяснить, что происходит», – прошептала она.

Бетти знала, как действовать, не вызывая подозрений. Она достала из комода волшебные деревянные матрешки – семейную ценность Уиддершинсов. Взяла самую большую разрисованную куклу и разделила на две половинки. Затем, как делала много раз раньше, выдрала волос из своей кудрявой каштановой гривы и положила его во вторую матрешку. Аккуратно закрыла, снова спрятала ее в большую и осторожно повернула две половинки, точно совместив их рисунок. Открыла шкаф и встала перед зеркалом.

В зеркале отражалась пустая комната. Теперь Бетти была совершенно невидима.

Много чем можно заняться там, где тебя никто не видит. Можно со всей мочи бить в ладоши в пустом коридоре, и хлопки будут громко звучать, отражаясь от высоких потолков. Можно оседлать изогнутые деревянные перила парадной лестницы и съехать вниз, как будто летишь на метле. Можно подсматривать, как люди, считая, что они одни, ковыряют в носу и почесываются, не заботясь о приличиях. Можно даже стянуть сколько влезет шоколадных эклеров с буфетной стойки – и никто не подумает, что ты жадничаешь.