Она так глубоко ушла в свои мысли, что не услышала, какпоявился Соловьев.

– Сейчас будем обедать, – сказал онрадостно. – Слава богу, Марине действительно удалось восстановить тоттекст, который я вчера сделал.

Настя отрицательно покачала головой.

– Спасибо, Володя, но я поеду. Мне пора.

– Так скоро? – огорчился Соловьев. – Ты жетолько недавно приехала.

– Мне пора, – мягко повторила Настя. – Несердись.

– Жаль, – вздохнул он. – Когда ты сноваприедешь?

– Я позвоню.

– Когда?

– Володя, я замужняя женщина, к тому жеработающая, – улыбнулась она. – Не требуй от меня невозможного. Я невсегда могу распоряжаться собой. Приеду, когда смогу.

Спустившись с крыльца, она села в машину, но до шоссе недоехала, остановившись у коттеджа номер 12. Все семейство Якимовых было всборе. Женя в присутствии супруги смущался, казалось, еще больше. ЯнинаБорисовна, или просто Яна, как назвал ее Саша Каменский, подавляла мужаполностью. Ее действительно было много. Но это было только первым впечатлением,и, как часто случается, впечатлением неверным. Очень скоро Настя заметила, чтовзгляд Янины, когда она смотрит на своего невысокого невзрачного супруга,становится нежным и любящим, и, несмотря на громкий голос и уверенный тон,дама-бизнесменша ни разу не позволила себе ни одного пренебрежительного словаили жеста в адрес отца своих детей.

Настя вспомнила, как охарактеризовал Янину Борисовну еебрат. Красотка, но всего много. Рост, голос, шевелюра. Да, все правда. Красивоеяркое лицо с правильными чертами и чистой гладкой кожей, крупное полное тело,густые вьющиеся волосы, в беспорядке рассыпанные по плечам и закрывающиелопатки. Встретила она Настю настороженно, но изо всех сил изображалаприветливость.

– Проходите, пожалуйста, проходите, – говорила она. –Мне Женя рассказывал о вас, да и дети тоже.

Сам Якимов топтался рядом, то и дело посматривая на жену соткровенным испугом. Насте стало смешно. Да она же ревнует! Господи, онадействительно любит Женю и оттого с подозрением воспринимает невесть откудавзявшуюся женщину, которая мало того, что, оказывается, знакома с ее мужем, такеще и является в их дом в отсутствие хозяйки. Забавная парочка.

– Я на минуту, – сказала Настя, решительноотказавшись проходить дальше прихожей, заставленной велосипедами и еще неубранными после зимнего сезона лыжами. – Помните, я говорила, что нашафирма собирается заняться страхованием индивидуальных жилых строений? Так вот,мои руководители наконец созрели, и в этой связи у меня к вам просьба. Не моглибы вы, если вас это не затруднит, поспрашивать у ваших соседей, кто из ниххотел бы застраховать дом. Я ведь здесь никого не знаю, кроме вас и Соловьева,а Володя ни с кем не общается.

Настя ожидала, что Янина сама ответит за мужа: конечно, Женяспросит. Но Якимова промолчала и вопросительно посмотрела на него.

– А что конкретно я должен говорить? – неувереннопромямлил тот.

– Наши представители приедут, осмотрят дом, сделаютоценку строения и имущества, установят сигнализацию и составят договор. Послевнесения первого страхового взноса наша фирма берет на себя полную материальнуюответственность за сохранность дома. Если из двадцати коттеджей в результатеокажутся застрахованными больше половины, то фирма за свой счет организуетвокруг «Мечты» круглосуточную охрану. Правда, страховые взносы предполагаютсядовольно высокими, но мы – люди серьезные, если уж беремся за дело, то и делаемкак следует, на совесть. Так как, Женя, спросите?

– Спрошу, – кивнул Якимов.

– Как ты думаешь, может, нам подать примеростальным? – вдруг сказала Янина.

Настя по достоинству оценила этот жест. Якимова не заявила освоем желании застраховать дом, а сделала вид, что советуется с мужем. А может,и не сделала вид, а на самом деле советуется. Настя все больше проникаласьсимпатией к этой паре.

– Хорошая мысль, – оживился Женя. – Мы –первые, ладно? Я, конечно, буду спрашивать у соседей, как только человекатри-четыре желающих наберется, так и присылайте своих людей.

От Якимовых Настя вышла вполне удовлетворенной. Еесовершенно не интересовали жильцы, которые захотят страховать свой дом. Ей былинужны те, кто откажется от страховки и охраны. Потому что среди них будут люди,которые по тем или иным причинам не захотят, чтобы в дом пришли посторонние иначали его осматривать вплоть до подсобных помещений и подвалов. Как знать, несвязано ли это нежелание с тем, что в доме есть что-то такое, что хозяин хотелбы скрыть от чужих глаз…

Визит к Соловьеву оставил у нее странное ощущение. Словносошлись на ковре два опытных бойца-чемпиона, долго присматривались друг кдругу, вспоминая свои былые поединки и прикидывая, в какой форме сейчаснаходится противник, готовились к схватке, примерялись, а потом вдруг один изних отлучился на минутку и исчез с поля боя. Без объяснений. А другой,оставшийся, так и не понял, что бой отменяется, расхаживает по ковру,разминается, греет мышцы и в уме составляет план предстоящего поединка. Настячувствовала себя тем сбежавшим бойцом и никак не могла понять, осуждает онасебя или считает, что все нормально.

На всем пути домой она так и не сумела справиться сохватившим ее чувством неловкости и вины.

* * *

В понедельник с утра Гена Свалов принес материалы пооставшимся пунктам проката. Лицо у него было уже не просто брюзгливым, аоткровенно злым. Наверное, он собирался в выходные дни заниматься своимиделами, зарабатывать деньги, как делает сегодня большинство молодых работниковмилиции, несмотря на всяческие запреты, приказы и инструкции. А вместо этоговынужден был тратить время на всякую ерунду.

После оперативного совещания Настя взяла свою дискету иотправилась в информационный центр в надежде выпросить возможность поработатьна временно свободном компьютере. Место для нее нашлось, и она, разложив передсобой принесенные Сваловым записи, стала вносить в составленные дома таблицы новыеданные. Название фильма, адрес пункта проката, фамилия, название, адрес,фамилия, название, адрес… Она работала быстро, мелькали на синем экране белыебуквы, пальцы летали над клавиатурой. Такая работа требовала полнойсосредоточенности и концентрированного внимания, чтобы ничего не перепутать,записывая очередную фамилию в нужный столбец и на нужной строке. Память у НастиКаменской была отменная, и к тому времени, когда она дошла до сведений изпоследнего пункта проката, она могла бы с уверенностью сказать, что ни однафамилия не встретилась ей четырнадцать раз – в связи с четырнадцатью фильмами,копии которых были украдены.

Закончив таблицу, она посмотрела на часы и в ужасе охнула –рабочий день близился к концу. А она, кроме этой злосчастной таблицы, несделала ни одного полезного дела. А дел этих – море. Утешала только мысль отом, что ничего срочно-пожарного за это время не случилось, иначе Гордеевнепременно нашел бы ее здесь.