– Но эта чертова хрень сводит меня с ума! – выдала Нэсса вслух после многочасового молчания. – Я знаю этого хвастуна каких-то несколько дней! Какого хрена я за него переживаю?!

– Вы просто мне льстите, госпожа Саир! – Кромешную тьму деревьев разрезала отделившаяся от нее фигура. – Ругайся! – обреченно произнес маг.

Нэсса молча встала и подошла вплотную к Риду. Так близко, что чувствовала его дыхание, ровное и спокойное биение его сердца.

Да, кричать и ругаться – именно то, чего ей сейчас хотелось.

Но вместо этого девушка обняла мага, прижала его к себе. Он не отвечал, не обнимал в ответ. И, кажется, был сильно удивлен.

– Ну, ты супер, – наконец сказала она, отпуская Рида и пытаясь изобразить легкую усмешку. Вышло неубедительно.

– А ты сомневалась? – усмехнулся он чуть более убедительно, но легкая неловкость сквозила и в его голосе.

Луна скрылась где-то за облаками, а костер в этот вечер так и не был зажжен. Спутники не видели глаза друг друга, поэтому голоса остались единственным, что выдавало их чувства.

Спасибо, что дождалась, – уже более искренне добавил маг.

– Спасибо, что вытащил меня оттуда, – вторила ему Нэсса.

– Я же обещал.

В этот момент бывшая воровка отступила на шаг и словно пришла в себя. Она вновь опустилась на бревно.

– Значит, любишь продумывать планы заранее? Все рассчитывать? – усмехнулась, наконец, Нэсса.

– Даже я не могу предусмотреть всего, – улыбнулся маг в ответ.

– И насколько быстро нам нужно сейчас драпать?

– Неподалеку от дороги у меня есть лошадь.

– Она там с голоду одна в лесу не померла?

– Обижаешь!

Тракт оказался довольно далеко от места их ночной стоянки. Ни единой тропы не было в густом лесу. Прошло не менее часа, прежде чем они выбрались на дорогу. Луна взошла высоко над головами беглецов и теперь освещала утоптанный путь до самого горизонта. Рид, погруженный в собственные мысли, хранил молчание. Нэсса чувствовала, что в ее спутнике что-то неуловимо изменилось, но так и не решилась спросить, что произошло.

Угольно-черный конь послушно ждал хозяина, сытый и довольный.

– Пустынно здесь, – произнес Даниэль, оглядываясь.

– А ты ожидал увидеть ночную ярмарку на тракте? Не в столице же.

– Да нет, Нэсса, оглядись!

Она послушно огляделась, но так и не разгадала, что маг имел в виду. Действительно, абсолютно пустой тракт уже стал слегка зарастать. Будто неделю или две им никто не пользовался. Лишь свежие следы одинокой кареты прорезали дорогу.

– Не самое популярное местечко. Ты удивлен?

– В городе убили наместника. В том городе, где стоит крупный гарнизон.

– Они должны были отправить отряд в столицу, – догадалась Нэсса. – Отчитаться королю… Или искать тебя! Может, это была карета гонца? – Она указала на свежие следы.

Лицо мага мгновенно ожесточилось, и он молча помотал головой.

Будто в ответ на их вопросы, вдали со стороны города показался одинокий всадник. Он гнал лошадь во всю прыть.

Даниэль накинул капюшон на голову и отошел в тень. Но ночной путник промчался мимо них, даже не оглянувшись.

– А вот и гонец, – сказала Нэсса вслед удаляющемуся всаднику.

– Поздновато, – недовольно отозвался маг.

– Так что ж ты Слэна не поторопил? – съехидничала девушка.

Рид запрыгнул на заждавшегося коня и протянул руку. Проигнорировав ее, Нэсса ловко вскочила на кобылу, устроилась впереди Даниэля и со всей дури стеганула поводьями.

– Держись покрепче! – радостно завопила она, рванув с места.

Одновременно с рывком вперед Даниэль нежно обхватил девушку за талию. Нэсса прерывисто вздохнула и наклонилась поближе к шее скакуна. Довольно быстро все посторонние мысли уплыли из головы, она нырнула в привычную жизнь, погрузилась в наслаждение скоростью и шумом ветра в ушах. Лошадка рвалась вперед, словно и не было на ней двух всадников (или сказать за это спасибо магу?), и через несколько минут они обогнали гонца из Терний, оставив его глотать пыль далеко позади.

Лесная тропа довольно быстро сменилась бескрайними полями, тонущими в блеклом лунном свете. Нэсса улыбалась, чувствуя на затылке ровное и спокойное дыхание мага.

Великое празднество в столице Авелора всегда справлялось пышно. Повсюду в честь праздника Четырех богов и наступления Нового года развешивали украшенные еловыми ветвями кресты, маги пускали по улицам разноцветные ленты и шары, огромные деревья, зеленеющие листьями и хвоей, искусственно выращивали на городской площади буквально за одну ночь. Хмель и зелья, а может быть и сама атмосфера, погружали горожан в ожидание надвигающегося чуда задолго до наступления самого праздника.

Эрин нервно бродила по своей комнате. Полтора года назад это небольшое помещение на долгие шесть лет стало ее домом. Но сегодня вся новая жизнь могла рухнуть в мгновение ока.

С недельным запозданием, скорее, намеренным, чем случайным, ворон принес письмо от отца. После долгой разлуки граф впервые лично написал ей. Всего несколько слов: «На Великое празднество буду в столице».

Конечно, ее родные знали, куда сбежала блудная дочь. Эрин регулярно переписывалась с матерью и старшим братом. Но вот от отца не было ни слова, а прочие письма, приходившие из родового поместья, обходили эту тему стороной.

Первое письмо матери состояло сплошь из причитаний. Она не корила ее за побег, лишь просила не делать глупостей и вернуться. Намекала на грозящую ей в столице опасность. Но ни слова не написала о проклятии.

Поняв со временем, что упрямая дочь не переменит своего решения, мать сменила причитания и уговоры на угрозы. А когда и это оказалось бесполезным, графиня смирилась. С тех пор тон переписки значительно потеплел, что не могло не радовать Эрин.

В отличие от матери, старший брат Ларос с самого первого письма восхищался поступком сестры. Их всегда связывали довольно теплые, почти дружеские отношения. Поэтому он искренне радовался за нее и мечтал вырваться погостить в столицу. К сожалению, дела не позволяли. Или отец…

Не писал и самый близкий друг юной графини, Мартин. А ведь именно он помог ее мечтам осуществиться. Эрин отправила ему не одного голубя с письмом, но ответа не было. Она боялась, что отец узнал о его роли в этой истории и прогнал со двора. Но Ларос утверждал, что ее личный слуга все еще в замке.

Девушка обреченно вздохнула. Предыдущую бессонную ночь она провела, составляя отцу ответ. Когда она вспоминала историю с проклятием и непреклонность родителя, Эрин охватывало отчаяние. Что она может ему сказать? Что может противопоставить его главному аргументу?