В начале сентября над Южной и Центральной Англией установилась зона высокого давления, и благоприятная погода использовалась для дневных и ночных налетов, главным образом на аэродромы в окрестностях Лондона, в результате чего британская истребительная авиация оказалась существенно ослабленной – в истребительных эскадрильях теперь насчитывалось вместо 12 – 15 только 5 – 7 самолетов. После этого был нанесен так называемый ответный удар по Лондону. Он начался с налета в ночь с 6 на 7 сентября на доки и днем 7 сентября – на восточный и западный районы города. В нем участвовало 300 бомбардировщиков. В последующие дни и ночи налеты продолжались, даже после ухудшения погоды, начавшегося 8 сентября. При налете обоих воздушных флотов 15 сентября над Лондоном произошли большие воздушные сражения, которые завершились для немецких ВВС, из-за недостаточного истребительного прикрытия, потерей 56 самолетов. Противник потерял около 70 машин. Тремя днями позже вблизи британской столицы имели место бои истребителей, которые, как и упомянутые выше воздушные бои, показали, что британское истребительное прикрытие значительно усилилось. Это объяснялось тем, что британцы забрали из летных школ весь имеющийся контингент, даже до окончания подготовки, а с самолетостроительных заводов – все только что построенные истребители, иногда даже неокрашенные. Но и потери британских истребителей после начала активной воздушной войны были чрезвычайно высоки. Британский министр авиации в середине сентября упомянул о потере 621 машины[41].

Поэтому пришлось, помимо использования многих бомбардировочных соединений против Лондона, британских промышленных центров и портов, снова возобновить борьбу против британской истребительной авиации, которую считали уже сокрушенной. Но тем не менее теперь появилась уверенность в собственном превосходстве и своей способности успешно вести активную воздушную войну. Этому в немалой степени способствовала основанная на информации нейтральных стран переоценка влияния немецких воздушных налетов на Лондон. В период с ночи на 6 сентября до утра 19 сентября, то есть меньше чем за 14 дней, на него было сброшено 5187 тонн фугасных бомб и 6907 кассет зажигательных бомб по 36 штук в каждой. Для того времени это было весьма впечатляющее количество.

Британские налеты на Германию в начале сентября распространились еще дальше в центральные районы страны и неоднократно затрагивали Берлин, противовоздушная оборона которого была усилена 29 тяжелыми и 14 легкими зенитными батареями, а также 11 прожекторными батареями. В середине месяца их интенсивность существенно уменьшилась. Зато усилилась британская разведка над бельгийско-французским побережьем Канала, за которой тотчас последовали сильные воздушные налеты на порты. 18 сентября, к примеру, было потоплено 80 барж.

А тем временем продолжались приготовления к операции «Морской лев». Генеральный штаб сухопутных сил, опираясь на полученные от фюрера и ОКВ указания, разработал инструкцию по развертыванию, согласно которой теперь 16-я армия (штаб-квартира в Рубе) из гаваней между Роттердамом и Кале высадится на побережье от Фолкстона до Истборна, а 9-я армия (штаб-квартира в Лимси, севернее Руана) из Булони и Гавра переправится в район Брайтона. Операция пройдет под командованием группы армий «А» генерал-фельдмаршала фон Рундштедта. Для приведения в соответствие с имеющимся в наличии тоннажем силы вторжения были ограничены 25 дивизиями, из которых 13 должны были вести первое наступление, а остальные 13 следовать в резерве. Кроме того, в Нормандии находилась в полной готовности 6-я армия, чтобы при необходимости усилить фронт вторжения или, если позволят обстоятельства, переправиться из Шербура в район Веймута. Трудности доставляла разная продолжительность переправы первых эшелонов в 9-й и 16-й армиях. Если одной для этого требовалось только три дня, другая рассчитывала не менее чем на 16 дней. Эта неравномерность могла быть устранена только другим распределением войск или портов. Дувр и важные высоты к северу от него должны были быть взяты с земли при поддержке парашютистов. Первую цель наступления составляла линия устье Темзы – Гилфорд – Портсмут. Впрочем, начальник Генерального штаба сухопутных сил придерживался мнения, что на принятом теперь узком участке операции ее первоначально задуманный масштаб невыполним. Речь может идти только о том, чтобы нанести последний удар уже почти поверженному в результате воздушной войны противнику, так сказать, добить его. Об этой точке зрения он и уведомил 30 августа через полковника Хойзингера, первого офицера оперативного отдела Генерального штаба сухопутных сил, генерала Йодля.

По данным отдела иностранных армий Генерального штаба сухопутных войск, британские сухопутные войска на территории метрополии насчитывали в конце августа 35 дивизий, из которых только половина была полностью готова к использованию. По имевшимся данным, 16 дивизий находились на побережье, еще 19 – в оперативном резерве[42]. Общая численность сухопутной армии на Британских островах оценивалась в 1 миллион 640 тысяч человек, из которых 320 тысяч человек имели военную подготовку, 100 тысяч резервистов, 900 тысяч новобранцев и 320 тысяч народных ополченцев.

30 августа начальник отдела обороны страны сообщил генералу Йодлю, что после сбора данных окончательное решение фюрера относительно проведения операции «Морской лев» должно последовать за 8 – 10 дней до ее начала, то есть при намеченной в настоящее время дате, между 5 и 7 сентября. Однако в этот же день морское командование проинформировало, что подготовка кригсмарине из-за усилившихся налетов англичан на бельгийско-французские порты до 15 сентября не может быть завершена. Гитлер, который и без того по существующему положению дел с ведением воздушной войны считал предпосылки для проведения операции невыполненными, 3 сентября наметил новую дату начала – 21 сентября, с принятием окончательного решения 11 сентября.

От командования сухопутных сил 2 сентября поступило потребованное в директиве от 27 августа сообщение относительно намеченной структуры предназначенных для перевозки сил и предположительной временной последовательности переправы. Из него следовало, что, если не произойдет ничего непредвиденного, до вечера шестнадцатого дня после начала операции высадится пять штабов корпусов с 10 дивизиями, включая корпусные подразделения и тыловые службы. А в течение четырех недель всего может быть переправлено 16 дивизий. Гроссадмирал Редер 6 сентября доложил фюреру о планомерном ходе приготовлений и высказал мнение, что при условии достигнутого превосходства в воздухе есть все основания рассчитывать на выполнение флотом поставленных перед ним задач.

Хотя после этого следовало принимать в расчет своевременное завершение приготовлений, Гитлер 10 сентября решил не отдавать предварительных распоряжений о начале операции «Морской лев», потому что, как он объяснил генерал-фельдмаршалу Кейтелю, результаты активизации воздушной войны еще полностью не проявились. Для высадки следует иметь в виду не 21, а 24 сентября, поскольку наступит более благоприятная фаза Луны. Отсрочка предварительного распоряжения не имеет столь далекоидущих последствий, как отсрочка окончательного приказа в (S-3)[43] день. Ибо при сдвиге последнего противник получит время для траления установленных на входах в Канал начиная с (S-10) дня фланговых заграждений и постановки новых мин на водных путях перехода. На люфтваффе сдвиг окончательного приказа тоже окажет крайне неблагоприятное воздействие, потому что с (S-10) дня выделенная для участия в операции зенитная артиллерия должна будет выдвигаться со своих прежних позиций, а значит, не может быть использована для других целей.