— Проклятье! — Я сел на кровати, протирая глаза.— До каких пор это будет продолжаться!

— Действительно,— недовольно пробурчал Андрз, приоткрыв один глаз.— Заткните уже его!.. Э?..

Я недоуменно прислушался. Утренний воздух был прохладен, вокруг царил покой. Солнце еще не выглянуло из-за горизонта, и лишь легкая розоватость в небе указывала на близость рассвета. Со двора доносились первые нестройные звуки просыпавшегося замка.

Что-то было не так.

— А что... петух-то вроде не орал,— удивленно произнес Андрз.— Чего это он?

Меня охватила тревога.

— Андрэ, помоги мне одеться! Быстрее! Что-то случилось — Гай ни за что не пропустил бы свое утреннее приветствие солнцу!

Наскоро замотав морду платком, я сбежал по лестнице во двор и первым делом бросился на конюшню. Здесь все еще мирно спали, Я отыскал Иголку и, убедившись, что Транквилл, обычно спавший на ее спине, отсутствует, завопил в самое ухо лошади:

— Иголка! Подъем! Тревога!

— А?! Что?! Горим? Волки?

— Иголка, где Транквилл?

— Как — где? — Лошадь помотала головой.— А, ну да! Капитан, да вы не волнуйтесь! Он еще вчера вечером отправился проведать сородичей в местном курятнике.

Недослушав Иголку, я бросился на скотный двор. Мои худшие опасения подтвердились — в курятнике царил переполох. Курицы галдели, цыплята испуганно пищали, а петухи топорщили гребни и грозно квохтали, всем своим видом демонстрируя, что их-то не напугать.

— Эй! Что здесь произошло? — закричал я, оглядывая курятник. Транквилла нигде не было видно.— Где Транквилл?

— Ко-ко-кот? — испуганно взвизгнула пухлая, встрепанная курица, шарахаясь от меня.— Ко-ко-кошмар!

— Заткнись, дура! Э-э-э… то есть, сударыня, не бойтесь! Я не трону ни вас, ни ваших цыплят! Я здесь с единственной целью — найти моего друга, петуха Гая Светония Транквилла.

— Он и правда ваш друг? — настороженно спросила курица.— А! Вы, наверное, тот самый капитан Конрад фон Котт! О! Какая романтичная история! Гай столько говорил о вас! Неужели все это происходило на самом деле?

— Дорогая барышня,— прошипел я сквозь зубы,— я охотно отвечу на все ваши вопросы, но сначала скажите мне, где Гай.

— Гай? Какой Гай? Ах да! — Курица испуганно округлила глаза.— О! Это было ужасно! На рассвете пришел этот страшный человек из замка, увидел Гая и сказал... сказал...

— Ну?!

— «Откуда здесь этот старик? Как я его раньше проглядел? Ладно, сойдет для пирога...»! Куда же вы, господин Котт?

Спотыкаясь и теряя на ходу сапоги, я бросился на замковую кухню. Сказать, что слова курицы меня напугали,— ничего не сказать, в какой-то момент мне показалось, что я вижу кружащиеся в воздухе перья, и у меня на мгновение остановилось сердце. Это на самом деле были перья, но не куриные. На крыльце кухни поваренок старательно ощипывал рябчика. А на колоде рядом с ним лежал Транквилл. Повар уже занес тесак, собираясь отсечь голову бедолаге...

— Стоять!

— Блин! — Повар испуганно вздрогнул, отскакивая от меня и прикрываясь безвольно болтающимся Транквиллом, словно щитом.— Господи! Как вы меня напугали, сударь! Зачем так кричать-то?

— Уф-ф-ф... — Я обессилено опустился на землю и стал обмахиваться шляпой.— Успел...

— Господи! Говорящий кот!

— Ой, я вас умоляю! — проворчал я.— Я уже устал слышать эти слова каждый раз, стоит мне открыть рот. Да, говорящий кот. И что дальше?

— Э-э-э... — растерянно протянул повар.— Ну... необычно же... сэр.

— А тролли, писающие на брюкву — это типа унылая рутина? — ехидно поинтересовался я,— Отпусти петуха-то. Не ровен час, придушишь.

— Так ему же все равно в пирог...

— Ему — нет.— Я строго погрозил пальцем.— Этот петух приехал с нами, Со мной и с королем Гремзольда. Это — чтоб ты знал — Личный Петух короля! Так что отпусти-ка его, пока не совершил случайно государственного преступления.

Испуганный повар послушно разжал руку, и Транквилл безвольно шлепнулся на землю. Я добрел до приятеля и уселся рядом. Глаза петуха были полны ужаса, он явно ничего не соображал и только слабо скрипел что-то протестующее жалобное.

— Гай... Ну ты чего? Все в порядке. Я успел. Никто тебя не тронет...

— Ко-ко-конрад? — Петух повернул голову на мой голос, взгляд его более-менее прояснился.— Конрад, забери меня отсюда! Обещаю, больше никогда не буду кричать по утрам! И надоедать тебе не буду! Клянусь! Только забери меня-а-а-а!

Тут как раз подоспели Аядрэ и Коллет. Услышав, в чем дело, король только недоуменно пожал плечами, но все-таки бережно поднял с земли Транквилла и, бросив повару золотой, величественно удалился в свои покои.

— Было из-за чего паниковать,— хмыкнул Морган, когда я рассказал отсутствовавшим при происшествии членам отряда, что случилось.— Упустили такой шанс избавиться от крикуна.

Против обыкновения, Транквилл не возмутился. Он вообще никак не отреагировал на подначку мага, продолжая безучастно таращиться в пустоту и что-то бормотать. Более-менее он пришел в себя лишь через несколько часов езды по Истошной Пустоши, когда Фаршбург уже казался маленькой темной точкой на горизонте. Заняв свое привычное место на голове у Иголки, нахохлившийся петух пробормотал:

— Спасибо, Конрад...

— Гай, ты в порядке? — осторожно спросил я.

— Нет,— коротко ответил Транквилл.— Я совсем не в порядке. Но я философ, а значит, справлюсь с этим.

Впрочем, через пару дней петух окончательно вернулся в прежнее состояние духа. А на четвертый день судьба решила испытать нас с Андрэ.

Отряд наш спокойно пересекал Истошную Пустошь, вдоль дороги тянулись бесконечные выжженные солнцем такыры с редкими колючими кустами. Пейзаж был такой скучный, что казалось странным даже думать о том, что в таком месте нам может грозить какая-либо опасность. Вот почему, увидев на горизонте приближающееся облачко пыли, я лишь равнодушно отметил сей факт, нимало не обеспокоившись. Как выяснилось часом позже, совершенно напрасно! Когда облако оказалось настолько близко, что стали видны бегущие в нашу сторону тролли, пытаться удрать было уже поздно — чудовища мчались со скоростью галопирующей лошади.

Я назвал троллей чудовищами, но на самом деле в их облике не было ничего такого уж чудовищного, кроме их роста и сложения. Самый мелкий из пяти троллей, что приближались к нам, был на голову выше Андрэ и вдвое шире в плечах. Остальным наш король едва достигал грудной клетки. Все тролли имели могучее сложение и выглядели бы словно античные боги, какими их можно увидеть на мозаиках, если бы не короткие кривые ноги и свисающие ниже колен руки, делавшие их похожими на огромных обезьян. Ну и морды... лица... нет, наверное, все-таки еще морды — злые карикатуры на людей. Сначала мне показалось, что на головах у троллей растет что-то вроде ветвей, но, приглядевшись, я понял, что это пряди волос, скрученные при помощи то ли воска, то ли смолью в длинные толстые жгуты. Эта попытка хоть как-то украсить себя вкупе с набедренными повязками говорила о наличии у троллей зачатков разума.