к Себе сердца и проповедуя отменение закона; за что и принял суд по закону, который хулил. И что сказать? Разве мы не знаем, что закон дан был Моисею Самим Богом, что его соблюдали патриархи и пророки, которым Бог даровал силу совершать такие чудотворения, каких не мог Иисус: кто не знает Моисея с Богом, как с человеком беседовавшего? кто не знает Илию, взятого в рай на огненной колеснице? кто не слышал, что умерший, выброшенный на мертвые кости Елисея ожил? И иные угодники Божии сколько совершили чудес, однако, ни один из них не дерзнул на такое дело, как Иисус, – присваивать себе честь Божию и устанавливать новый закон; пророки, вдохновляемые Святым Духом, говорили исполненные смирения, а Он с гордостью говорил Свои собственные измышления и дошел до такого безумия, что первосвященников и князей подвергал укоризненным порицаниям, а книжников и фарисеев называл лицемерами; сделал ли что подобное кто-либо из пророков? И по гордости Своей Он обрел соответственный конец, приняв мзду по делам Своим. О, если бы память Его с Ним погибла, и учения Его, с Ним умершего, никто не воскрешал! Особенно же печально, что храм Божий, святой город и законы отцов находятся в рабстве у римлян, и нет ни сострадающего, ни соболезнующего, ни избавляющего; нас без вины влачат по судилищам, а мы терпим; нас обольщают, а мы даем молчаливое согласие; нас грабят, а мы не издаем и звука; и – что всего печальнее, – галилеяне предают нас в руки римлян, без стыда обвиняя нас и народ наш в убиении Иисуса, как неповинного. Лучше пусть погибнут эти немногочисленные галилеяне, чем это святое место и весь народ наш подвергнется истреблению от римлян; из двух зол, – если нет возможности избежать обоих, – следует избирать меньшее, более терпимое. И этот, сейчас стоящий пред нами ученик Иисусов, достоин смерти; но пусть сначала сам в себе размыслит, – мы не отнимаем времени для размышления, потому что не погибели, а исправлении его желаем, – и из двух пусть изберет одно, – или следовать закону, данному Богом через Моисея, и тем сохранить жизнь, или именоваться христианином и умереть.

В ответ на это святой Матфий, подняв руки, сказал:

– Мужи и братья! Я не хочу говорить много о том обвинении, которое вы возлагаете на меня, – для меня имя христианина не преступление, а слава. Ибо Сам Господь говорит чрез пророка, что в последние дни «назовет рабов Своих новым именем» (Ис.65:15).

Первосвященник Анан возразил:

– Разве не преступление считать за ничто святой закон, не почитать Бога и слушать пустые рассказы о волшебствах?

– Если послушаете меня, – ответил святой Матфий, – я объясню вам, что проповедуемое нами учение не басни и волшебство, но сама истина, уже давно засвидетельствованная законом.

Когда первосвященник дал свое согласие, святой Матфий открыл свои уста и начал истолковывать ветхозаветные прообразы и пророчества об Иисусе Христе, как Бог дал обетование праотцам Аврааму, Исааку и Иакову из семени их воздвигнуть такого Мужа, чрез Которого благословятся все земные племена, о чем и Давид говорит в словах псалма: «и благословятся в нем [племена], все народы ублажат его» (Пс.71:17), – как несгораемая купина прообразовала воплощение Христа от Пречистой Девы (Исх.3:2), о Которой предсказал Исаия: «се Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил» (Ис.7:14), то есть с нами Бог. Моисей то же ясно предвозвестил о Христе, говоря: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня воздвигнет тебе Господь Бог твой, – Его слушайте» (Втор. 18:15). Он же предуказал вольные страдания Спасителя, вознеся на дерево змея, об чем говорил и Исаия: «как овца, веден был на заклание» (Ис.53:7)и: «и к злодеям причтен был» (Ис.53:12); пророк Иона, вышедший невредимым из чрева китова, был прообразом тридневного воскресения Господня.

Эти пространные изъяснения ветхозаветных книг, говорящих о Христе Иисусе, привели Анана в гнев, так что он не выдержал и сказал святому Матфию:

– Так ли ты осмеливаешься посягать на закон? Разве тебе не известны слова Писания: «если восстанет среди тебя пророк, или сновидец, и представит тебе знамение или чудо, и сбудется то знамение или чудо, о котором он говорил тебе, и скажет при том: «пойдем в след богов иных, которых ты не знаешь, и будем служить им"… «И пророка того или сновидца того должно предать смерти?» (Втор.13:1, 2, 5).

Святой Матфий отвечал:

– Тот, о Котором я говорю, не только Пророк, но и Господь пророков, Он – Бог, Сын Божий, о чем свидетельствуют истинные чудеса Его; поэтому-то я и верую в Него и надеюсь быть непоколебимым в исповедании Его пресвятого имени.

– Если тебе дадут время для размышления, покаешься ли ты? – спросил первосвященник.

– Да не будет, чтобы я отступил от истины, которую уже обрел, – отвечал святой Апостол. – Я всем сердцем моим верую и открыто исповедую, что отверженный вами и преданный на смерть Иисус Назарянин есть Сын Божий, единосущный и совечный Отцу, а я раб Его.

Тогда первосвященник, затыкая уши и скрежеща зубами, закричал:

– Хулит! хулит! Пусть выслушает закон!

Тотчас была открыта книга закона и было прочтено то место, где написано: «Кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой, и хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его всё общество, пусть не щадит его око ваше и тем изымете зло из дел Израиля» (ср. Лев.24:15–16).

По прочтении этого места, первосвященник сказал Апостолу Христову:

– Твои слова свидетельствуют против тебя; кровь твоя падет на голову твою.

После этого первосвященник осудил святого Матфия на побиение камнями; и Апостола повели на казнь. Когда пришли на место, называемое Вефласкила, то есть дом побитых камнями, святой Матфий сказал к ведшим его иудеям:

– Лицемеры, справедливо говорил о подобных вам пророк Давид: «толпою устремляются на душу праведника и осуждают кровь неповинную» (Пс.93:21); то же говорит и пророк Иезекииль о такого рода людях, что они умерщвляют души, которые не должны умирать (Иез.13:19). После этих слов Апостола Христова два свидетеля, – как требовал того закон, – положили свои руки на его голову и засвидетельствовали, что он хулил Бога, закон и Моисея; они же первые бросили камни в святого Матфия, причем последний просил, чтобы эти первые два камня были погребены с ним, как свидетели его страданий за Христа. Потом и остальные начали бросать каменья, побивая святого Апостола, и он, подняв руки