Рассказ обо всех этих событиях был опубликован на страницах районной газеты (редактора и двух ведущих журналистов которой тоже в первый же день освободили от исполнения обязанностей), а потом перепечатан в областной. Некоторые малозначительные детали, вроде возвращения Резо, были опущены, и в целом получилась очень убедительная статья о борьбе с местечковым сепаратизмом и формировании вертикали власти на областном уровне. Этот положительный пример в постоянной работе по восстановлению государственности очень заинтересовал руководителей одного из центральных телевизионных каналов, давно испытывавших нехватку в позитивных сюжетах. В районный центр для создания специальной передачи под рубрикой «Жизнь регионов» направилась съемочная группа. Правда, сразу по их прибытии случилось досадное недоразумение. По какой-то причине местные власти о целях приезда группы оказались не осведомлены. Развернувших свою технику на центральной площади телевизионщиков сначала слегка побили какие-то случайные хулиганы, а потом задержала прибежавшая милиция. Утром, однако, после звонка из Москвы и соответствующих разъяснений всех отпустили, не извинившись, но и не взяв даже штрафа.

* * *

— В расшифровке вам будет помогать Георгий, — сказал Магистр, — вы с ним уже знакомы. Честно говоря, лучшего специалиста по криптографии я пока не знаю.

Георгий воспринял слова Магистра как должное и лишь слегка растянул уголки губ в знак согласия. Для работы ему и Нестерову выделили отдельный кабинет под самой крышей институтского здания. Несмотря на то, что Георгий — Гоша — был моложе Нестерова лет на пять, отношение его к напарнику выглядело подчеркнуто покровительственным, что Нестерову не понравилось. Может быть, Гоша и в самом деле был компьютерным и математическим гением, но без знания диалектов старогерманского языка вся его гениальность в данном случае и гроша ломаного не стоила. Все это Нестеров попытался Гоше деликатно объяснить. К чести гения, тот схватил мысль на лету, как только начал знакомиться с текстом, и сбавил обороты. Гоша искренне уважал профессионалов, а Нестеров свой профессионализм тут же наглядно показал.

— В принципе, особых трудностей не предвидится, — поразмыслив, сообщил Гоша. — Но повозиться придется, конечно. Шифр, как мне кажется, не слишком сложный — он выполнен методом обычной подстановки. Ну, может быть, не одинарной, а двойной. Главное, чтобы вам удавался как можно более точный перевод, как только я начну пробовать разные алгоритмы. Подходящая программка у меня есть…

Так началась их работа. Гоша пропускал через компьютер текст, а Нестеров затем пытался отыскать смысл в наборе букв, слов и предложений в продукте усилий напарника. За полтора дня работы им удалось опробовать шесть различных вариантов без видимых результатов, что Гошу ничуть не смутило. Напротив, каждая новая неудача, казалось, служила для него источником новых сил и оптимизма. Естественное любопытство Нестерова по этому поводу он с удовольствием удовлетворил во время одного из кратких перекуров-передышек.

— Ты понимаешь, то, что, я делаю, похоже на работу каменотеса, — объяснил он. — После каждого удара молотка от громадного монолита отваливается вроде бы небольшой кусочек. Но я-то знаю, куда нужно бить, чтобы однажды после очередного удара вся эта каменюка рухнула целиком!

Их никто не беспокоил. Пару раз точно во время перекуров заходил Гонта. По мнению Нестерова, просто потрепаться, поскольку никаких вопросов по делу не задавал. Спрашивал в основном Нестеров, а Гонта охотно отвечал. Нестерова очень интересовали Периметры. Как, например, удается внутри его производить отбор и вытеснение хищников?

Никто, оказывается, хищников намеренно не вытесняет, объяснял Гонта. Настоящие суперанималы уезжают сами просто потому, что внутри Периметра им нечего делать. Путь во власть заказан, а любая попытка криминальной активности жестко пресекается по закону. Что же касается пособников, то с ними еще проще. Пособники — умелые приспособленцы. В отсутствие хищников и при постоянном жестком контроле со стороны общества они живут по его правилам, потому что это становится единственным способом существования. Собственно, сказал Гонта, по такой схеме ныне живет любое цивилизованное государство, давным-давно и навсегда загнавшее хищников в ниши (или, скорее, щели), из которых они не имеют возможности вылезти, если не принимают правил, по которым живет подавляющее большинство населения.

Но у нас-то государство вовсе не цивилизованное, возражал Нестеров, что мешает банде хищников прийти в Периметр и установить «понятия», как на всей остальной территории страны? Милиция мешает, отвечал Гонта. Нормальная милиция. И граждане, которые не боятся, а возмущаются и активно содействуют нормальной власти, которую сами избирали. Попытки такие были, но заканчивались всегда одинаково: бандитов скручивали, возбуждали уголовные дела, спокойно доводили их до суда и отправляли преступников за решетку. Как правило, надолго. Хищники — они не дураки, сами в петлю совать голову не любят и территории Периметров очень быстро научились обходить за тридевять земель. Пойми ты, втолковывал Гонта Нестерову, ничего особенного в этом нет, если люди помнят, что они — люди, и знают, что их больше, чем зверей, а потому они всегда сильнее. А мы просто немного им в том помогаем…

Нестеров понимающе кивал головой, но от этих объяснений ему отчего-то становилось немного грустно.

В редкие минуты отдыха он, конечно же, вспоминал об Ирине. Сейчас, когда она была так недалеко, Нестерову страшно хотелось ее увидеть. Причина вовсе не в сексе — после смерти отца, когда Нестеров остался совершенно один, Ирина незаметно сделалась для него единственным, по-настоящему близким человеком. Он понимал невозможность встретиться с ней сейчас и не собирался этого делать, но однажды, когда Гоша отправился в буфет вновь заполнить опустевший термос горячим кофе, просто набрал телефон ее квартиры. Он хотел всего лишь услышать ее голос. Зачем? Да разве можно внятно ответить на такой вопрос! Ирина подняла трубку, сказала «да», потом после паузы «алло… извините, вас не слышно». Нестеров слушал и глупо улыбался. Ирина подождала еще немного и разорвала связь.

* * *

Зря он позвонил, совершенно зря.

Андрюша Калитовский, оскорбленный до глубины души, развил бурную деятельность в поисках и наказании обидчиков. Первым делом он помчался к своему старшему товарищу Бене, «смотрящему» территории, на которой располагались магазины Калитовского. По версии Андрюши, некие неизвестные беспредельщики ворвались в его дом, отняв компьютер и триста баксов при странном попустительстве охраны. Насчет баксов Андрюша, естественно, приврал, причем даже сам не понял зачем, но Беня на это внимание не обратил, зато поведением охранников очень заинтересовался, заставив Андрюшу пересказать все до мельчайших деталей два раза подряд. Потом тут же побежал кому-то звонить. Вернулся странно возбужденный и велел Андрюше немедленно ехать с ним на встречу, как он объяснил, с очень большим человеком.

Андрюша перепугался. Особенно после того, как ему не разрешили ехать на собственной машине. Бенины быки почти запихнули его в джип с тонированными стеклами, усевшись по обеим сторонам. Беня сидел рядом с водителем, на робкие вопросы Андрюши отвечать не собирался и после очередного просто приказал заткнуться. Андрюша совсем уже решил, что его везут на природу, чтобы после негромкого выстрела в затылок закопать где-нибудь в посадках, но через полчаса езды джип въехал в закрытый от чужих глаз каменный двор за высокими железными воротами где-то недалеко от центра Москвы. Андрюшу довольно невежливо вытолкнули из машины и провели в кабинет, почти ничем не отличающийся от его собственного. За исключением хозяина, разумеется. Лишь взглянув в его глаза, Андрюша проклял себя за то, что поднял весь этот базар из-за никому не нужного ноутбука.