— Говорят, ваше высочество, — осторожно начала она, — что деньги тратятся на постройки — это новое здание муниципалитета, особняки для премьер-министра и других членов правительства, статуи, арки и фонтаны в лучших частях города! Люди думают, что этого уже слишком много, в то время как муниципальных школ не хватает и дети, которые их посещают, часто голодают.

Ксения сжала губы. Об этом она тоже прочитала в газете, но, произнесенные вслух, слова эти приобретали более страшный смысл.

— Я согласна, Маргит, — прочувствованно сказала она, — что это ошибка, большая ошибка.

Времени, чтобы добавить что-то еще, у нее не оставалось: ей нужно было срочно следовать на прием в палате парламента.

Граф Гаспар говорил ей, что сегодня королевскую карету будет сопровождать лишь небольшой кавалерийский эскорт.

Король ждал ее в холле, и она заметила на его губах легкую улыбку, когда спускалась по лестнице — в бледно-лиловом платье и шляпке, украшенной страусовыми перышками в тон. Маргит уложила ее волосы кольцами на макушке. Топазовое ожерелье нежно обнимало ее шею.

День был жаркий и солнечный, и Маргит вручила ей маленький зонтик, в тон платью, и, выходя вместе с королем через парадную дверь и спускаясь по лестнице, она открыла его и подняла над головой.

На улице их встретила многочисленная толпа. Женщины и дети махали руками и кричали что-то приветственное. Но были и несколько зловещего вида мужчин, которые глядели на них так же мрачно, как накануне.

Кавалеристы в касках с плюмажем выглядели ослепительно, и Ксения была уверена: крики приветствия адресованы скорее всадникам, нежели ей и королю.

Сегодня с ними в карете ехали мадам Гиюла в качестве ее фрейлины и граф Гаспар Хорват в качестве адъютанта короля — они сидели напротив.

Цветущие деревья вокруг, солнечные отсветы на горных вершинах, яркие женские юбки снова вызвали у Ксении чувство, что она в сказке.

— Когда с формальностями будет покончено, — сказала она королю, — я надеюсь, мне представится шанс увидеть город и все окрестности…

— Сомневаюсь, что для этого найдется время до свадьбы, — ответил король.

— Я найду! — воскликнула Ксения.

Ведь Джоанна успеет прибыть до свадьбы! И история Ксении закончится: нужно будет возвращаться в Англию. Так что надо успеть!

— Если для тебя это так важно, — вздохнул король, — мы, безусловно, попытаемся… хотя предупреждаю: дел у нас очень много.

— Может быть, мы можем встать пораньше и лечь попозже? — предложила Ксения, и он рассмеялся.

— Тебе нужно поговорить с графом. Он организует все наши дела и должен их немного перетасовать, чтобы ты могла сделать то, чего тебе хочется.

— Я определенно постараюсь сделать все, что в моих силах, мадам, — пообещал граф Гаспар.

— Я бы не хотела пропустить что-то… важное, — быстро сказала Ксения.

— Это зависит от того, что ты считаешь важным, — с легким нажимом заметил король.

Ксения не ответила, и спустя секунду он объявил:

— Сегодня мы должны получить свадебный подарок от парламента, и Калолий уже решил, что мы с ним сделаем.

— И это тоже в его ведении? — удивилась Ксения.

— Кто встанет ему поперек? — вопросил король. — Что это будет на этот раз, Хорват, ты слышал?

— Ничего официального, сир, — сдержанно ответил ему граф Гаспар. — Но, конечно, это будет нечто, по мнению премьера, добавляющее значимости городу.

— Но лишь в одной его части, — колко заметила Ксения, памятуя о том, что ей сказала Маргит и что она прочитала сегодня в газете.

И король, и граф — оба посмотрели на нее с удивлением.

— Ты о чем это? — сдвинул брови король.

Ксения уже собралась было ответить, но тут они подъехали к площади перед зданием парламента. Зазвучал радостный гул приветствий. Полагая, что от нее ждут именно этого, Ксения обернулась, чтобы помахать рукой и улыбнуться людям, выстроившимся рядами на улицах. Их было довольно много, и она подумала, что это премьер-министр устроил все так, чтобы ее и короля лицезрело как можно большее число горожан — приезд в парламент, разумеется, часть цирка!

По мере того как они пересекали площадь, толпа густела, и хотя некоторые ее представители отнюдь не источали энтузиазма, приветствий раздавалось достаточно, чтобы Ксения могла предположить в них искренность.

Карета остановилась перед парадной дверью огромного, внушающего почтительное смирение здания. А чтобы достичь крыльца, нужно было преодолеть небольшой кусок мостовой.

Толпу оттеснили солдаты. Рядом стояли и несколько полицейских — их форма показалась Ксении весьма нарядной, если не сказать роскошной.

Она намеренно шла медленно, чувствуя, как важно дать присутствующим возможность попристальнее разглядеть короля и его будущую жену. С легким привкусом радости она поняла, что король отвечал на приветствия так, как не делал этого накануне. Они почти дошли до крыльца — и тут Ксения увидела плакат. Его держали две женщины. Ксения прочла: «Всем на нас наплевать!»

Женщины выглядели небогато, их одежда была поношенной, рядом топтались босые детишки. Один, как заметила Ксения, стоял на костылях. Ничего не говоря королю, она внезапно повернулась и прямо по траве зашагала к тем женщинам, что держали плакат. Это заняло всего несколько секунд. Никто ничего не понял. Толпа замерла в изумлении. Но Ксения как ни в чем не бывало остановилась и любезно спросила у женщин:

— Скажите, что означает плакат? Почему всем на вас — извините меня — наплевать?

Но тут за ее спиной возник граф Гаспар и почти продышал ей в затылок:

— Ваше высочество…

Ксения остановила его жестом руки, и он покорился.

— Мы беспокоимся о наших детях, принцесса, — нерешительно ответила одна из женщин.

— Почему же? — настойчиво спросила Ксения.

Женщины испуганно замолчали. Но вмешалась другая, постарше и явно не такая забитая:

— Они хотят вам сказать, ваше высочество, что в городе нет нормальной больницы. Была одна больничка в пригороде, но нам сообщили, что на ее содержание не хватает средств. Мало кто может туда попасть. Да и лечение, которое там проводится, недостаточное.

Ксения перевела взгляд на женщин с плакатом.

— Это правда?

Дюжина голосов из толпы, которая теперь собралась вокруг них, ей ответила вразнобой:

— Мой мальчик два года ждал, пока ему выпишут очки! — выкрикнул кто-то из ближайших рядов. — И теперь он ничего не видит!

Другому ребенку нужно было удалить миндалины, но не было места, чтобы провести операцию. У одной из женщин умерли двое детей, у другой три ребенка.

Теперь, когда женщины поняли, что принцесса их слушает, все больше и больше их подходило к Ксении, чтобы высказать, в чем их беды, пожаловаться.