Софи покачала головой. — «Ее родители умерли до того, как она вышла замуж за моего отца. И с ее стороны осталась только сестра, моя тетя, которая была матерью-одиночкой троих детей и сказала, что не может позволить себе принять меня. Так что для меня был прямой путь в интернат», — сказала Софи, пожав плечами, а затем добавила: — «Но я пробыла там недолго. Три года с небольшим.»

— «Что случилось потом?» — спросил Аласдер.

— Старшая школа, — сказала она с усмешкой. — «В итоге я пошла в ту же школу, что и Меган». — Она усмехнулась, когда более счастливые воспоминания начали наполнять ее разум. Она отчетливо помнила волнение и счастье Меган, а также свое собственное. — «Мы продолжили с того места, на котором остановились перед пожаром, и снова стали ЛП».

— «ЛП?» — неуверенно спросил Аласдер.

— «Лучшие подруги», — объяснила она с улыбкой. — «Знаешь, тусоваться, хихикать над мальчиками, совместные ночевки. Лучшие друзья.»

— И ее родители тебя удочерили? — Аласдер догадался. — «Вот почему ты провела так мало времени в интернате».

— «Они меня воспитали», — поправила она. — «И это произошло не сразу. Им предстояло преодолеть несколько препятствий. Мистеру и миссис Томлинсон пришлось пройти некоторую подготовку и домашнее обучение, пройти проверку полицией и еще много чего, но они это сделали».

Рассеянно повернув стакан на стол, она добавила: — «Мой соцработник сказала, что и Джордж, и Деб, Томлинсоны, взяли несколько недель отпуска, чтобы быстрее пройти предварительную подготовку и домашнее обучение. Они хотели, чтобы я как можно быстрее покинула интернат».

Брови Аласдера поднялись. — «Тогда почему они оставили тебя там на три года?»

— «Думаю, они считали, что меня забрали родственники. Они были очень расстроены, узнав, что после смерти родителей я находилась в интернате».

— «Ох». — Аласдер кивнул. — «Итак, ты переехала из интерната и стала жить со своей лучшей подругой Меган и ее родителями».

— «И ее братом Бобби», — вставила Софи. — «И теперь они моя семья, и я работаю со всеми ними. Но, не с Деб, миссис Томлинсон», — объяснила она. — «Она учительница начальной школы».

Аласдер открыл было рот, чтобы что-то сказать, но затем остановился и сел. Это заставило Софи оглянуться. Она не удивилась, увидев подошедшую сзади официантку с едой. Она сразу откинулась назад, чтобы не мешать, и пробормотала: —«Спасибо», — когда женщина поставила еду.

— «Мммм». — Аласдер закрыл глаза и вдохнул, когда женщина отошла. — «Пахнет вкусно.»

— «Что именно?» — спросила Софи с удовольствием. Она заказала блинчики с начинкой и вареники в качестве закуски, а также— четверть курицы для себя. Аласдер сначала тоже заказал четвертинку, но она порекомендовала ему взять половину курицы. Хотя четверти курицы ей было более чем достаточно (на самом деле она знала по прошлому опыту, что половину еды ей придется забрать в собачью сумку (пакет, куда посетители ресторана могут положить оставшуюся пищу, чтобы взять домой — упаковать с собой), особенно с закусками), она просто не думала, что четверти курицы ему хватит насытиться. Мужчина был огромным.

— «Все», — решил он, открывая глаза, чтобы осмотреть еду, прежде чем, как и она, потянуться за фаршированным блинчиком. Они замерли и посмотрели друг на друга, когда их руки соприкоснулись над закусками, и Софи тяжело сглотнула, когда ее охватило напряжение и волнение.

Если бы они не были в ресторане, она бы…. Но они были в ресторане, напомнила она себе и осторожно отвела руку, а затем опустила голову, чтобы сосредоточиться на еде, ожидая, пока ее тело перестанет жужжать.

Глава 11

— Значит, в отличие от меня, у тебя большая семья.

Аласдер перестал жевать и быстро взглянул на Софи, услышав это неожиданное замечание. Уже несколько минут они ели молча. Это было первое, что они сказали с тех пор, как принесли еду, и ее слова застали его врасплох.

Улыбнувшись его выражению, Софи сказала: — «Я имею в виду, твой брат Колле, твой кузен Валериан, а также четыре дяди. Плюс, я почти уверена, что Тайбо упоминал, что Джулиус тоже дядя или что-то в этом роде, и, очевидно, есть и другие. Сторона жениха была забита», — отметила она.

Аласдер закончил жевать кусочек восхитительной курицы, затем сглотнул и кивнул. — «Да.»

Он откусил еще кусок курицы.

— «Серьезно?» — спросила Софи с явным весельем. — «Это все, что ты можешь сказать? Да?»

— «Да, у меня большая семья?» — он попытался снова.

Софи фыркнула от этого жалкого подношения. — «Конечно, я излила тебе свою душу, отвечая на твои вопросы о моей семье или ее отсутствии, и теперь, когда настала твоя очередь говорить, ты снова превращаешься в пещерного человека».

— «Пещерный человек?» — спросил он, с тревогой выпрямляясь на своем месте. Это не было похоже на описание мужчины, который мог бы привлечь женщину.

— Да, пещерный человек, — твердо сказала она. — «И теперь, когда я знаю, что ты можешь говорить целыми предложениями, образ пещерного человека не пройдет проверку, так что тебе лучше начать говорить, мистер».

Ее тон был дразнящим, но Аласдер подозревал, что это не так. Наверное, это было справедливо. Она ответила на каждый его вопрос. Разворот был правильным. Он отложил куриную ножку, которую пожирал, вымыл пальцы в лимонной воде, вытер их салфеткой, а затем потянулся за напитком, чтобы сделать быстрый глоток, прежде чем признаться — «Я прошу прощения. Я никогда не был разговорчивым. Колле — самый болтливый из нас двоих».

— «Почему?» — сразу спросила Софи.

Аласдер задумался над вопросом. Это было то, о чём он никогда особо не задумывался. Так было всегда. Колле болтал, очаровывая всех, а он смотрел и слушал, молчаливый и настороженный. Но теперь, когда он задумался об этом, он предположил, что правда была такова: — «Я не очень люблю людей».

Он не был уверен, какой реакции он ожидал от Софи, но она не могла с пониманием кивнуть и сказать: — «Я чувствую тоже самое».

— «Ты?» — спросил он с удивлением.

— Конечно, — сказала она так, как будто этого следовало ожидать. — «Я имею в виду, люди, действительно, отстойные».

Аласдер уставился на нее, едва веря, что она согласна с ним. Он был почти уверен, что она была первой, кто это сделал. По крайней мере открыто. Обычно в тех редких случаях, когда он говорил что-то подобное другим, они тут же начинали с чепухи «люди не такие уж и плохие», хотя на самом деле так оно и было. И он точно