Живо представив, чем это процедура может закончиться, Иван попятился.

— Не хотите массаж, я могу станцевать. — Амира принялась угрожающе колыхаться, постепенно приближаясь к кавалеру.

— Держитесь, Иван Иванович! — заволновался Егор. — Судя по всему, девушка решила, что настала пора поразить вас своими умениями. В программе обольщения помимо привычных нам искусств предусмотрено царапанье и нажатие ногтями... Думаю, не стоит больше тянуть время, переходите сразу к делу.

— К какому еще делу? За кого ты меня принимаешь? — возмутился Птенчиков.

— Но ведь мы договаривались, что вы убедите Амиру познакомить вас с ее матерью, — растерялся Егор.

— Ах вот ты о чем, — смутился учитель и обернулся к девушке: — Вы здорово танцуете. Уверен, в области массажа вы так же преуспели...

— Значит, вы все-таки согласны, чтобы я вас помассировала?

— Нет! — Иван выставил вперед руки, останавливая готовую схватить его в охапку девицу. — Предлагаю сначала усладить наши сердца задушевной беседой. Расскажите мне, к примеру, о своей почтенной матушке...

— Ой, вы уже хотите посвататься? — простодушно обрадовалась Амира.

Иван невнятно замычал.

— Сегодня, когда солнце достигнет зенита, приходите к воротам храма. Я буду там и отведу вас к Матери, она у меня чудесная! — Девушка так сжала на прощанье руку Ивана, что у того потемнело в глазах.

— Победа! — заорал наушник.

Как только индианка скрылась из виду, из кустов выбрались довольные Егор с Варварой.

— Иван Иванович, это было потрясающе, — зачастила Сыроежкина, но Иван сухо оборвал ее излияния:

— Это было отвратительно. Никогда себе не прощу. Бедная девушка, я разбередил ее сердце напрасными надеждами!

— Но ведь для пользы дела, — растерянно пробормотал Егор.

Иван махнул рукой и направился к дому Бахадура. Но не успели друзья сделать и десяти шагов, как перед ними, словно из-под земли, выросли три крепких индуса.

— Странствующие мудрецы? — глухо спросил один.

«Будут бить», — почему-то понял Иван и с вызовом произнес:

— Ну. Дальше что?

— Слухи о вашей мудрости проникли в наш храм. Велено явиться.

— Куда явиться?

— Следуйте за нами, — вместо ответа приказал один из мужиков.

— Извините, а как называется ваш храм? — вежливо поинтересовалась Варя.

— Храм богини любви Каа-мы.

— Вот с этого и надо было начинать, — обрадовался Егор. — Ведите, мы готовы.

Компания двинулась в путь. Один из бритоголовых шагал впереди, двое — сзади, что сильно смахивало на конвой.

— Надо же, как удачно, — не унимался Гвидонов. — Небось Бахадур распустил по всей округе слух о нашей мудрости и теперь мы попадем в храм безо всяких усилий! Думаю, Ивану Ивановичу уже не обязательно знакомиться с родителями невесты, а то ведь наш учитель, как честный человек, и впрямь надумает жениться.

— Уймись, Егор, — не выдержал Птенчиков. — Без тебя тошно.

— Не нравится мне такая своевременность, — задумчиво протянула Варя. — Уж больно подозрительно.

— Да брось ты, Сыроежка, тоску нагонять, — отмахнулся Егор. — Мы хотели попасть в храм Каа-мы — и мы туда идем, чего ж еще тебе надо?

Вопрос повис в воздухе, потому что в этот момент тяжелые створки ворот распахнулись и друзья увидели величественный храм, вырубленный в скале. Судя по всему, экскурсия в культурной программе не значилась — друзей быстро провели мимо главного входа и втолкнули в узкую дверь.

— Ждите, за вами придут, — велел один из провожатых, и дверь с грохотом захлопнулась.

— Да уж, гостеприимство не из числа добродетелей, почитаемых в этом храме, — констатировала Варя и попыталась открыть дверь изнутри. Та была надежно заперта. — Кажется, из гостей мы превратились в пленников.

Пригорюнившись, «странствующие мудрецы» Уселись за стол, являющийся единственным украшением комнаты. Было душно, горящий факел почти не давал света, и тени друзей дрожали на стенах, будто страшась участи, ожидающей их хозяев. Из-за отсутствия окон снаружи не проникал ни один звук, Поэтому скрип открывшейся внезапно двери больно резанул по натянутым нервам. На пороге снова полился один из конвоиров:

— Почтенных гостей просят проявить терпение. Через некоторое время вас смогут принять, а чтобы скрасить ожидание, передают вот это. — Бритоголовый поставил на стол кувшин с каким-то напитком, поднос с фруктами и незаметно удалился.

— Давно бы так, — потер руки Егор. — А то я уж решил, что нас ждет смерть от жажды.

Он ловко наполнил жидкостью бронзовые бокалы и провозгласил:

— За успех!

Друзья соединили бокалы. Напиток был прохладным и слегка терпким на вкус. Почувствовав легкое головокружение, Гвидонов посмотрел на Варю и увидел, что она неожиданно разжала пальцы, и ее бокал начал медленно, как в кино, падать на пол. Это было последним, что сумел запомнить Егор.

Сонька была весьма довольна собой: интуиция ее не подвела, и сейчас, припав к крошечному потайному оконцу, она наблюдала за теми, кого меньше всего надеялась когда-либо увидеть. Гвидонов держался дольше других. Когда Сыроежкина бессильно уронила голову на стол, он попытался вскочить и броситься ей на помощь, но лишь неловко сполз со стула и грохнулся на пол, неуклюже поджав под себя ноги. Подождав с минуту для верности, Сонька покинула свой тайный наблюдательный пункт, прошла узким, извилистым коридором и, отодвинув тяжелый засов, оказалось в помещении, ставшим последним пристанищем для троих ее бывших современников.

Как же им удалось ее разыскать? Впрочем, теперь это не имеет значения, ведь она успела нанести удар первой. Подойдя к Варваре, новоявленная богиня с любопытством заглянула в лицо бывшей подруги. Сколько же они не виделись? Семь, нет — почти восемь лет, а Варька ничуть не изменилась! Впрочем, не известно, сколько времени успела провести Сыроежкина в своем XXII веке после исчезновения лучшей подруги. Подумать только, когда-то они болтали ночи напролет, мечтая и строя планы, один невероятнее другого. Но даже в самых смелых проектах они не могли представить для Соньки такого будущего!

— Я богиня! — громко произнесла Сонька вслух, обращаясь к неподвижно лежащей Варваре. — А ты так и будешь всю жизнь экспериментировать с крысами и проводить время в компании этого патлатого.

Неожиданно у Соньки защипало в носу. Ей пришлось уставиться в потолок и быстро-быстро поморгать глазами, чтобы избавиться от внезапно подступивших слез. Больше всего на свете ей захотелось сейчас оказаться в своей уютной квартирке, на сорок третьем этаже элитного небоскреба. Развалиться на любимом гидродиване, щелкнуть кнопочкой пульта, перелистать телеканалы, а потом послать автокурьера за гамбургером. А может, плюнуть на всю эту божественную ерунду? Привести друзей в чувство, да и отправиться с ними домой! Сонька невесело усмехнулась: да уж, гидродиванчик ей там не светит. Длительное судебное разбирательство, ампутация порочных частей личности, а то и лишение родительских прав — вот краткий список развлечений, на которые она может рассчитывать по возвращении в будущее. Ну уж нет, своего Ваську она никому не отдаст! Сонька представила, как выходит, придурковато улыбаясь, из дверей клиники и смотрит на белокурого мальчика, не понимая, кто же это такой. Васенька, кровиночка, божество мое ненаглядное, ни за что с тобой не расстанусь!