утра, меньше чем через сутки начнётся самая страшная война на свете. Не везёт мне с этим, но с другой стороны, как посмотреть. Встряхнутся мне надо. Да и танкистом я ещё не был, а это другой опыт.

Сидел на лавке в кузове, и пока мотало по колдобинам, размышлял. До Белостока километров двадцать не доехали, и это не авария. Диверсия. Разобрали рельсы, да и шпалы, вот на повороте и полетели под откос. Это ещё и жертв мало, поезд шёл с небольшой скоростью, а так было бы больше. Леса вокруг, нас по лесной дороге везли. Немцы уже закидывают диверсантов, да и местные кадры используют, вот кто-то из них и поработал. Не удивительно. А везли нас в Белосток, в больницу, там была, как и госпиталь. Мне голову перевязали, рана на виске видна, капли крови по щеке, не узнавал никого, да и не знал я никого, так что тоже везли. А мне нужно пройти через это, чтобы зафиксировали амнезию. А то встретишь знакомца, прошлого хозяина тела, а я не узнал, не удобно, подозрительно, а тут амнезия, и поди что скажи. Теперь, что я узнал по документам из кармана лейтенанта. Молодой парень, в этом году закончил Казанское танковое училище. Двадцать лет. Получил направление на новое, или точнее первое место службы. Четвёртая танковая дивизия РККА, куда и следовал, да вот такая неприятность с крушением. Личные данные такие. Михаил Геннадьевич Иванов. Самые обычные. Сирота, или нет, не знаю, время покажет. Парнишка был невысоким, метр семьдесят где-то, что для танкиста вполне норма, стройный, и худощавый, но крепкий. Приятное лицо, черноволос и голубоглаз, голубые как озёра глаза, чуть густые брови и полные губы не портили вид, а наоборот, придавили свой шарм. Понравилось мне новое тело, что есть, то есть.

А так довезли нас до госпиталя, как я понял, больница уже переполнена, принимали тех, что раньше привезли, меня оформили, процедурная, и палата четырёхместная, для командиров, документы забрали, быстро выявили амнезию, осмотрели висок, и на рентген. Тут он был. Пришлось в очереди подождать, много травмированных и поломанных, но всё же дошло и до меня. Сделали снимок и в палату. Врачи думали, что со мной делать. Я же лежал, и продолжал размышлять. Повреждения мозга я ранее убрал, осталось след удар на виске, кости целые, но и такой удар мог спровоцировать амнезию. А пока вот лежал в палате, с лётчиком, тот травмировался при посадке, но он под лекарствами, почти всё время спал. Всё тело в гипсе было. Рядом с ним молодая жена сидела, ухаживала. А размышлял я о своей ситуации. Очень жаль было терять ту прошлую жизнь, но вот так вышло, это нужно пережить, время лечит, да и скорая война пододвинет это на второй план. Что я потерял, кроме счастливой жизни? Амулет-защиты на рунах, что моя копия подарила. Остальное в хранилище. включая тот браслет с шестью хранилищами, и все они полные. Хотя нет, личное хранилище свободно на три тонны. Недавно освободил за счёт топлива. Найдётся чем заполнить.

И ещё если часть запасов провизии с сорок пятого хранится, а они высокого качества, потом возмещал потраченное современным, то техника и почти всё оружие, кроме редких памятных образцов, у меня вполне современное. Бывая за границей, я уводил иностранные образцы, покупая, но чаще банально воруя. Зачем платить, если так можно забрать? Оружие и техника, это неплохие запасы. Из техники белая «Нива», экспортный вариант. «ГАЗ-66». Песчаный багги. Мини-трактор с запасом плугов и небольшой тележкой. В Германии добыл. Прицеп кемпера, автодом на колёсах, увёл зимой семьдесят восьмого в Штатах, самый современный и оснащённый. Пять тонн весил. Глиссерный катер, мотоцикл «Минск», мотороллер «Вятка», два велосипеда, японский снегоход, яхта в две мачты. Эта другая, заметно больше, раза в два, шесть помещений внизу, две мачты и весит десять тонн, хотя материал облегчённый. Тоже парусно-моторная. Я опытный яхтсмен. Из авиационной техники, то два вертолета, наш «МИ-2» и «Робинсон-R22». Как раз в семьдесят девятом и увёл, «Робинсоны» только начали выпускать в двуместном варианте. Плюс самолёт-амфибия, двухмоторная летающая лодка с дальностью две тысячи километров. Это всё. Мне лично вполне достаточно. Запасы топлива ко всему имеются.

Тут я командир-танкист, с неизвестным статусом, будем воевать, остальное покажет время. Вот такие мысли и крутились у меня в голове. А так вскоре я уснул, утомлён был, да и тело ещё брать под контроль, а то меня санитар на рентген водил, трясло всего как от болезни Паркинсона, чуть мне её не поставили как диагноз, но всё же признали, не она. Вот так я и лежал. Проснулся в обед, да и на ужине меня покормили с ложечки, я не мог её удержать. Вечером попросил принести чемодан, его с формой забрали, и изучил что внутри. Да, чемодан Иванова. Личные вещи его были. Письма матери, значит, не сирота. Изучил их, читая. Парень родом из Казани, ну да, там же и военное училище. Где живёшь, там и учишься. В дивизию сообщили о моей травме, что в госпитале нахожусь, чтобы за дезертира не приняли, там определённый срок прибытия. Это отметили, даже приехали, забрали документы и всё оформили. Да, я теперь числюсь за Четвёртой танковой дивизией, командир взвода. Какого полка и батальона, узнаю на месте. Документы вернули этим же днём. А что, штаб дивизии тут же в городе размещался, недолго всё оформить. Вот и встретил утро двадцать второго, сотрясаясь вместе со зданием от близких звуков бомбёжки, бомбили железнодорожную станцию, и военный аэродром, он на окраине был. Жена лётчика подскочила, спала на свободной койке, и осмотревшись, у нас стёкла в палате повылетали, убежала, проверив перед этим мужа. Тот очнулся, в сознании был. Я же с трудом терпел, думаю уткой воспользоваться или по стеночке до туалета дойти? Где он, я знал, уже бывал, опыт есть. Просто сомневаюсь что дойду, мочевой пузырь готов был лопнуть.

Всё же сунул ноги в тапочки без задника, халат больничный накинул и шаркая, меня всего трясло и шатало, дошёл до двери, и дальше по стеночке до туалета. Народ по коридору бегал, меня чуть не сбили, и вообще видно, что многие из пациентов собирались покинуть госпиталь. Я же посетил нужное помещение, и всё мимо очка, чёртова тряска, после этого помыл руки, умылся, и обратно. Всё же упал, сам, нога подвернулась, но медсестра помогла подняться, надела тапочки, слетели, и довела до палаты, а там и на койку