В Гамбурге мы пересели на поезд, который следовал в Базель. На перроне я заметил знакомую мне физиономию. В соседний вагон садился криминальрат Ганс Кригер, мой спутник по путешествию из Страсбурга до Любека. Он незаметно подмигнул мне.

Перед прибытием в Базель в коридоре вагона криминальрат, сделавший вид, что он бежит куда-то по своим делам, незаметно шепнул мне:

– Герр оберлейтенант, мы проверили – все чисто, никто за вами не следит. Желаю вам успеха! – и снова дружески подмигнул.

В Базеле мы остановились в гостинице «Les Trois Rois» на берегу Рейна. Распаковавшись и приведя себя в порядок, мы с Натали отправились на прогулку по городу. Как мы и договорились, в случае обнаружения Парвуса нам следовало как можно натуральнее изобразить ссору, после чего я должен был покинуть Натали и оставить ее, все расстроенную и плачущую, рядом с Парвусом. Он обязательно должен был клюнуть на эту «медовую приманку» и попытаться утешить обливающуюся слезами красавицу.

Сидящие у нас на хвосте Познанский и мои спецы должны незаметно проследовать за «сладкой парочкой» для того, чтобы определить местожительство Парвуса. После чего в самый эротический момент нагрянуть в гости к нашему «разжигателю мировой революции».

Неожиданно в мой номер заглянул ротмистр Познанский. Вид у него был довольный.

– Николай Арсентьевич, – сказал он, – люди из нашей военной разведки только что сообщили мне о том, что разыскиваемый нами господин будет сегодня в кафе «Zolli» – местного зоопарка. Так что можно не рыскать по городу, а отправляться посмотреть зверюшек. Ну, и начать охоту на главного зверя.

– Николай Игнатьевич, – сказал я, – давайте поднимайте наших хлопцев в ружье. Труба зовет. Похоже, сегодня им придется немало потрудиться. Ну, а я пойду – сообщу об этом нашей прекрасной Натали, ведь в этой игре она будет нашей главной фигурой…

22 (9) июня 1904 года, 11:05.

Санкт-Петербург. Новая Голландия.

– Коннитива, Масахиро-сан, – Тамбовцев поприветствовал своего гостя. – Его императорское величество скоро будет, а пока мы можем с вами побеседовать с целью расширения моего и вашего жизненного кругозора.

– Домо сумимасен, Александр-сама, – сказал гость, низко кланяясь человеку, старше его по положению и возрасту. Дождавшись, когда Тамбовцев присядет, он сам устроился на краешке дивана и стал с плохо скрываемым любопытством осматриваться по сторонам.

Хозяин кабинета был вежлив, но за этой вежливостью чувствовалась страшная усталость человека, пахавшего в последнее время, как крестьянин во время страды. Расследование дела о покушении на генерал-губернатора Бобрикова было в самом разгаре. Упраздненное Великое княжество Финляндское трясли как грушу, и порой из этой развесистой кроны выпадало такое, что не приведи Господь.

Эйген Шауман на фоне уже прошедших через застенки ГУГБ высокопоставленных интриганов и заговорщиков казался мелким шалунишкой.

А тут еще объявился этот личный посланник Ито Хиробуми. Правда, совсем не простой посланник. Майор Масахиро Ивамото, тридцати лет от роду, был офицером генерального штаба Японии и родственником премьер-министра Страны восходящего солнца.

– Масахиро-сан, – сказал тайный советник Тамбовцев, когда гость немного осмотрелся в его кабинете, – ваш многоуважаемый родственник Ито Хиробуми послал вас к нам с тайной дипломатической миссией. Вы можете сказать – почему именно вас и почему именно ко мне?

– Уважаемый Александр-сама, – ответил Ивамото на довольно хорошем русском языке, – на ваш первый вопрос я мог бы вполне резонно заметить, что Хиробуми-само доверил мне ведение с вами переговоров, как своему родственнику, которому он доверяет ведение самых деликатных дел. Что же касается вашего второго вопроса, то его высокопревосходительство премьер-министр Хиробуми-само считает, что ваше звание тайного советника удивительно соответствует вашей должности, и что судьба моей родины решается не только в Зимнем дворце, но и в этом кабинете.

– Ну, тут уважаемый Хиробуми-само не совсем прав. Точнее совсем не прав, – ответил Тамбовцев, – его императорское величество, конечно, время от времени советуется со мной, но все важнейшие в России дела решает сам. Что же касается вашей родины, то его императорское величество желает от Японии не покорности и подчинения, а искреннего и взаимовыгодного сотрудничества. Я придерживаюсь такого же мнения.

– Здравствуйте, Александр Васильевич, коннитива, Масахиро-сан! – неожиданно в кабинете раздался голос, от которого вздрогнул посланец японского премьера. Это российский император Михаил II незаметно вошел в помещение и счел возможным обратить на себя внимание присутствующих. Масахиро Ивамото, словно подброшенный катапультой, вскочил со стула и глубоко поклонился императору.

– Я приветствую вас, ваше императорское величество, – произнес он. – И я имею честь передать вам послание Божественного Тэнно. – Сказав это, Ивамото достал из лежавшей на столе папки запечатанный красным сургучом конверт и с низким поклоном передал его русскому императору.

– Благодарю вас, Масахиро-сан, – сказал Михаил, – а теперь я разрешаю вам сесть и продолжить ту увлекательную беседу, которую вы вели с Александром Васильевичем Тамбовцевым.

– Ваше императорское величество, – сказал Ивамото, – я лишь глаза и уши Божественного Тэнно и Хиробуми-само.

– Разумеется, Масахиро-сан, – кивнул император, усаживаясь на диван напротив майора. – Поэтому я хочу с вашей помощью передать моему уважаемому тестю и Хиробуми-сану такую информацию, которую было бы крайне рискованно направлять по официальным дипломатическим каналам.

– Я весь во внимании, ваше императорское величество, – вскочив с дивана, сказал Ивамото.

– Дозо окакэкудасай, или как говорят у нас, присаживайтесь, – сказал император. – Прежде всего, я хочу, чтобы вы передали императору Японии и его премьер-министру то, что мы действительно хотим от вашей страны взаимовыгодного сотрудничества. Мы уважаем Японию и ее народ.

– Ваше величество, – сказал майор, – но немало в Японии и тех, кто в этом сомневается. Ведь вы, согласно заключенному мирному договору, забрали у нашей страны некоторые территории и запретили иметь армию и флот, ограничив наши возможности силами самообороны и береговой охраной.

– Да, это так, – сказал Михаил, – но ведь не Россия напала на Японию, а как бы совсем наоборот. И мы сочли себя вправе получить за это нападение некоторую компенсацию. Южные Курилы, Цусима, острова Рюкю и Формоза – это небольшая плата за ту авантюру, на которую вашу страну толкнули некоторые неразумные головы в ее правительстве. Собственно территория Японских островов, населенная японцами, осталась совершенно нетронутой. И мы не собираемся каким-либо образом ее оккупировать, расчленять или ущемлять.