* * *

Но боже! Что я вижу? О, волшебство! Охватившее мои ослепленные чувства! Бесподобная богиня Открыла свои небесные покровы. Другая следует за ней!.. Это Слава; А первой была Победа, Буссоль Нации. Окруженные сиянием, Каждая несет корону Августейшему Наполеону.

Одна мятежная Нация Противостоит благу, которого мы желаем, Ее губительное влияние Отравляет воздух, которым мы дышим. Остров от нас отделенный. Это Скифия, это Татария, Которая осмелилась позвать его на помощь. Преступление этого кощунственного пакта На взгляд преданной Европы Ее обесчести навсегда.

* * *

Счастлив, если звуки моей Лиры Польстят слуху Героя. А если он соблаговолит улыбнуться моим песням, Я восхищусь своими трудами. Я смог бы из звонкого инструмента Под моими перстами еще звучащего Извлечь гармоничные звуки. Если я понравился, моя опьяненная душа, Вдохновленная энтузиазмом, Будет говорить на языке богов.

Падите, башни Кремля! Падите, час настал! Вот эти воины, столь часто не поддававшиеся! Ваша безнаказанная гордыня чрезмерно возвысилась: Как она обрушилась к вашим подножиям.

Но нет! Готовый поразить громом остановился: Кто удерживает свой гнев? Это длань победителя! Не спорь с его блестящей победой, Москва! Твоя милость в его сердце.

Таким вижу я героя, коему предшествует молния. Он решил дать стране, восставшей против него, Коммерцию, искусства, мир и изобилие, Которые расцветают при его поддержке.

Какой сюжет прекраснее, достойнее моих бдений! Я современник величайшего из героев; Его несравненная эпоха преисполнена чудесами. Его имя повторяет каждое эхо.

Солнце, с высоты небес ты зришь того, кто устремляется вперед; Есть ли у него соперник в царстве времен? Напомни прошедшее под твоим всеобъемлющим взором В эти самые блестящие дни!

Подобно гиганту соприкасающемуся с убежищем грома Он подымет пред тобой свой отважный лик, Солнце! И величие блещет на земле Как твоя слава на небесах.

Старший сын Победы Следует за этим Героем, Подобно Славе, венчающей лаврами Цезарей; Благодаря ему сбываются веления Судьбы И в дальних могилах рыдают Испуганные тени Царей.

Ужаснувшийся разгромом Наш враг тщетно стремится Укрепить свои твердыни; Растерянная Москва предала свои врата И наши воинственные когорты Проникли в нее со всех сторон.

Нет, это свершилось и час пробил Когда распростертая Россия Должна умерить свою безумную гордыню; Ее города покрыты пеплом, Ее села опустошены, А слава ее в гробу.

Народы Самогитии, И ты, брат Литовин, Поспешайте под наши знамена, Воцаритесь, наконец, в ваших владениях, Наполеон разбил ваши цепи. Последуйте за этим любимцем Марса.

И вы, пред коими я опьянен (упоен), В этот день блещущий ликованием Удивляйтесь гимну Победителю. О сын! О Королева, нежная супруга! О Франция! Ревнивая Европа так прославляет вашего Императора.

Полно! Марс в гневе, от его смертоносных дланей Под вашими трепещущими телами разбиты ваши знамена: Тысячи ваших солдат погружены в ад; Но, утомляя небо гимнами Славе, вы опровергаете историю, Которая кровавыми строками пишет ваши безграничные беды.

Трусы, куда бежите вы? Куда вы укроетесь? Не подвергаете ли вы огню лишь ваши собственные города? Ах! Поверните против нас этот оглушительный пыл. Ваши предки дрались под Босфором. Европа еще дымится. Парфяне, по крайней мере, отбивались, убегая.

* * *

Наполеон поднимается, устремляется вперед, приказывает; Вдруг великий шум воспламеняет воздух и громыхает; По всем рядам пробегает крик: «Да здравствует Наполеон!» Этот крик так же страшен для вражеской армии, Как в Ливии для испуганных ланей рев льва.

Муза, услади свой глас и звон своей лиры; Пред Наполеоном издыхает фатальная гидра, Мир больше не боится опустошительного огня; Сколько курения кадят у подножия наших древних алтарей? Сколько святых кантик Прославляют из года в год Героя покровителя!

Так же гремели радостные песни по Анзонии. Когда Полубог на горах Аркадии победил пылкого Кака, ужаса хижин; И, вырвав из недр скалы, В своды охваченные, Члены дымящиеся его разорвав на лохмотья и рассеяв.

Опьяненный безумной страстью, эфемерной славой, Русский осмеливается пренебрегать тяжестью твоего гнева; Он вооружил против тебя свои многочисленные батальоны: Но в тридцати битвах верная победа, Венчав твое чело пальмой бессмертия, Растоптав их флаги.

* * *

Теперь, освободившись от своих былых страхов, Поверив в свой бред по забытым путям, Они претендуют сорвать легкие лавры: Он не полагается больше на них, он поднимается на тебя одного: Но, утверждаю я, из их бесплодной почвы твой меч извлечет оливы.

Воинственный народ, достойный друг Франции. Вернувший по твоему гласу свою благородную независимость, Со всех сторон устремляется под твои сверкающие знамена, Едва освободившись от своих постыдных цепей, И как ураган увлекая в своем беге Всех своих рассеянных детей.

По чрезмерной дерзости своей Русский тщетно надеется Избежать опасности, коей угрожает тебе твоя длань; Его уста осмеливаются назначить цену за бесчестье; На этот вероломный призыв голос родины отвечает: Пусть чело совратителя будет заклеймено Печатью позора!

Дрожа, увидев тебя, против грохочущих стихий Он создает себе оплот из пламени и волн; Собственных домов он разрушитель: Но это никак не замедлит твой триумфальный марш, Это мрачный свет фатальных факелов Ведет своего победителя.

Уже сотнями голосов быстрая молва Гласит об успехе твоей отважной армии И о неслыханных делах самого великого из Цезарей. От нее узнают от одного до другого полюса, Что герой, некогда победивший в Капитолии, Царствует во дворце Царей.

Твои враги тщетно надеются в своем бешенстве, Что их ледовый климат укротит твою отвагу; Ты говоришь, считая своих смелых солдат: «Если когда-нибудь победа, щедрая на капризы, Убежит от меня и в третий мир, Я и туда направлю свои шаги».

Так же, как кормчий, видящий, как бурное море увлекает в пучину ладью, Истощает себя в новых силах, Так же и ты преодолеваешь преграды, тебе противостоящие, Бич для врагов: Твоя длань отдыхает Лишь тогда, когда их больше нет.

Легендарные битвы героев Скамандра, Храбрость Цезаря, Подвиги Александра Преисполнили Вселенную блестящими воспоминаниями. Ты превзошел их в храме Памяти. Твое имя, победитель времен, затмит славу воинов грядущего.