Девять

Финальный аккорд всего действия. Ногти будто бы пытались выпрыгнуть из тела, принося с собой такую боль, что уже начинаешь мириться со всем остальным как с нормальным и даже приятным…

Десять

Ровно спустя двадцать минут все ощущения начинали притупляться, оставляя жгучую боль в месте укола, слабость и тихий, почти незаметный, звон в ушах. Через два часа должна остаться только боль в руке, но телу все равно потребуется отдых…

Горло сильно саднило, похоже я все-таки кричала, не в силах вытерпеть эту боль. Тело дрожало, меня охватил озноб, этот холод не прогнать, его можно только вытерпеть. Всегда по-разному, бывает секунды, а бывает минуты, и каждый раз кажется, что вот моя смерть наконец-то пришла. Зубы начали стучать друг о друга, тело содрогалось от холода принося с собой новую боль, но она уже терпимо, по сравнению с другой.

Прошло еще двадцать минут, меня медленно отпускало. Генри помог мне подняться, довел до лестницы, где нас с перепуганным лицом ждал Хёну. Знаю, что он увидел. Я бледнее самой смерти, губы синие, а тело ледяное. Это и в самом деле очень страшно.

— Уложи ее в постель, — прошептал Генри, хотя Хё уже давно знал, что нужно делать. Сколько лет, каждый понедельник, он ждал меня вот так сидя на последних ступеньках лестницы?

Если бы была его воля, он сидел бы со мной в лаборатории, но я против. Не хочу, чтобы Хёну увидел, что со мной происходило в этот мучительный час. Мне хватало полного боли взгляда Генри. Будто бы каждый раз, он проживал мою боль, только по-другому. По сути так оно и есть, но от этого мне совершенно не легче.

— Хорошо, — произнес Хёну, и как только рука другого человека отпустила меня, заботливо поднял на руки. Удивительно, как он легко это делал, я ведь не самая легкая девушка, ибо не особо слежу за фигурой. Но Хёну так просто каждый раз меня поднимал с пола и нес до самой комнаты, где непонятным для меня образом открывал дверь и аккуратно клал на кровать.

— Ты как? — спросил Хё, гладя меня по руке своего горячей ладонью.

— Малыш Хё, — только и смогла произнести я, горло болело и начался кашель.

— Не стоит, молчи, ВиЛу, — с болью сказал он и помог сесть, чтобы я смогла попить. — Хочешь, я сегодня буду спать с тобой? — спросил парень, в ответ получил удивленный взгляд. Никогда раньше он не спрашивал о таком. Склонив голову набок Хёну улыбнулся, а я лишь кивнула, не в силах ему отказать и совладать со своими желаниями.

Глава 14. Лилу

16 июля, 2276 года

Под гриндерсами неприятно чвакали грязные лужи, лишний раз напоминая мне — я пересекла границу между Филони и Оливана пять минут назад. Из виду уже скрылись признаки привычной «цивилизации», а именно круглосуточный «Винта», через дорогу от которого располагалось отделение полиции. Правда если со мной что-то случится в Оливана, этим ребятам будет плевать, также, как и всем остальным. Официально, по бумагам, я все еще в столице и мне ничего, якобы, не угрожало. Только вот на деле, то место, вглубь которого направляюсь, являлась настоящим мрачным отражением тупой системы, которая ломала судьбы с начальной школы уже многие годы.

Оливана шестьдесят лет назад не существовало. На этом месте были обычные дома, с такими же ничем не примечательными людьми. Только в основном сюда ссылали неугодных власти, тех кто плохо учился или же даже бросил школу. А по слухам, сюда отправляли даже революционеров, тех кто хотел перемен. Простым языком, в Оливана живут «отбросы», неугодные верхушке.

Пятьдесят лет назад совет решил, что необходимо отделить плохих от хороших, так, спустя еще двадцать лет, появился этот город в городе, иронично. Так совет надеялся погасить тогдашнее восстание. Люди призывали к отмене школьной системы, которая и давала начало к делению людей на уровни, что клеймом на протяжении всей жизни нес каждый. В итоге все вышло с точностью наоборот, ибо даже полиция сюда боялась соваться, не говоря уже о других, нормальных людях, по крайней мере по началу. Ощутив свою безнаказанность, местные делали все что, хотели. Конечно же их детям приходилось учиться в школе, которая находилась в Филони. Им, о чудо, даже выделили специальный автобус, ведь никакой нормальный транспорт сюда или отсюда не ходил. Такси довозило только до отделения полиции, а дальше уже нужно идти пешком. Либо же есть лучший вариант, иметь собственный транспорт.

В последние двадцать с чем-то лет, совет перестал совершать дележку. Ибо из одной беды с плохими людьми, у хороших начались проблемы. А точнее, нехватка обслуживающего персонала, который нельзя было заменить бездушными роботами. Потому что жители Оливана почти не покидали свой город, чему был ряд разных причин. Но это не особо важно, ведь одно решение, спустя годы дало свои гнилые плоды. Сейчас таких проблем нет, просто потому что никого больше не ссылали в город грязи и смерти насильно…

— Эй, красотка, не хочешь сладенького? — хриплый голос незнакомца вывел меня из размышлений.

Остановившись, обернулась и увидела худощавого мужчину, на вид ему сорок с хвостиком. Впалые глаза, бледная кожа и коричневые зубы. Почти вот так сейчас выглядел каждый кто, попал сюда более тридцати лет назад, даже будучи ребенком. До появления черного рынка, его посредников и прочих шишек, тут творился настоящий ад. Подробностей мне конечно неизвестно, но видя таких людей, понимаю, ад — это еще мягко сказано.

— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь, — спокойно ответила я, внимательно рассматривая окружение. Яркости уличного фонаря не хватало, чтобы освещать переулки окраин, в которых очень часто скрывались аморальные личности Оливана. Однажды таким образом меня пытались ограбить, на мое благо, тогда успел подойти Трой.

— Не расстраивай меня, красотка, — облизнув губы, языком с коричневым налетом, произнес незнакомец и двинулся в мою стороны.

— Ты идиот? Точно жить перехотел! — крикнула женщина, кажется она находилась позади незнакомца, но ее скрывал мрак переулка. Всегда задавалась вопросом. Почему в Оливана в любое время суток темно? — Это подружка Троя!

На лице мужчины появился испуг, никак не могу привыкнуть к такой реакции на имя моего бывшего одноклассника.

— Прошу… про… про… прощения, милая да… да… дама… — пролепетал незнакомец и попятился назад.

— Не приставай к прохожим, — только и сказала я, развернувшись, продолжила путь по узкому тротуару. Здесь в отличие от дороги было меньше грязи. Натянув капюшон, внимательно смотрела под ноги, вероятность поскользнуться в грязной луже и