— Нет, сегодня вечером я никуда не собираюсь.

— Правда? — Ол немного повеселел. — Тогда, может быть, отметим рождение твоей второй книги где-нибудь в ресторане? Куда бы ты хотела пойти?

Макси смотрела во все глаза на человека, который когда-то был ее мужем, думая о том, что он впервые за все годы их знакомства пригласил ее на свидание. Пять лет назад у них не было периода ухаживаний, он просто попросил ее руки, и очень скоро они поженились, почти никуда вместе не выходя.

Она понимала, что это, конечно, будет скорее дружеской встречей, чем романтическим рандеву, но даже такого опыта в их отношениях до сих пор не было.

Ол смотрел на Макси с таким настороженным выражением лица, как будто заранее знал, что от нее можно ждать только отрицательного ответа.

— Я бы с удовольствием пообедала где-нибудь… Все равно где, — проговорила Макси, не сводя глаз с заметно нервничающего Ола. — Спасибо за приглашение.

Макси с трудом сдержала улыбку при виде его искреннего изумления. Он явно уже приготовился принять ее отказ! Затем выражение крайнего удивления сменилось привычной уже настороженностью.

— И ты придешь?

Макси иронично усмехнулась.

— Если ты всерьез приглашаешь меня, то конечно.

Почему бы ей не позволить себе немного развлечься? Последние четыре недели она почти никуда не выходила, если не считать ежедневных визитов к бабушке. Кроме того, это приглашение следовало принять хотя бы для того, чтобы увидеть округлившиеся от удивления глаза Ола. Хотя, возможно, она еще пожалеет о том, что решила провести вечер в его обществе. Но, вот уж поистине, кто не рискует, тот не пьет шампанского!

— Тогда я закажу столик в ресторане на восемь часов и заеду за тобой в полвосьмого, идет?

— Ладно, — согласилась Макси. — Бабушка хотела, чтобы я поднялась к ней, но я думаю, что ты и сам прекрасно справишься с этим разговором. Передай ей, что я заеду завтра.

Макси вовсе не была настроена беседовать сейчас с Эвелиной. Она… Она уже начинала нервничать из-за того, что приняла приглашение Ола на обед.

— Конечно, я поговорю с ней, — согласился Ол.

— Увидимся позже, — произнесла Макси, не вполне понимая, что ей делать теперь, как уйти.

Она нерешительно направилась к воротам, когда Ол окликнул ее. Макси повернулась к нему и посмотрела ему в глаза.

— Спасибо, — неожиданно сказал он, блеснув расплавленным серебром своего взгляда.

Хотя Макси не вполне поняла, за что он ее благодарит. В общем, это было и не важно.

— Семь тридцать, не забудь, — еще раз напомнил он и улыбнулся. — Буду ждать вечера с нетерпением.

— Хорошо, — неопределенно пробормотала Макси, не вполне уверенная в том, что именно она ощущала в связи с предстоящей встречей.

Без сомнения, она любит Ола. Бесспорно, она желает его. Очевидно, что и Ол что-то такое чувствует к ней, это стало ясно после той ночи…

Но достаточно ли всего этого, чтобы они смогли провести вечер вместе, ни разу не поругавшись?

К семи тридцати Макси достигла такой степени нервного напряжения, что ей было впору в обморок падать. Уже который час она кляла себя. О чем она думала, принимая это неуместное приглашение?

Ее внутренний голос тут же начал нашептывать ей, что она просто оказалась не в состоянии устоять против такого искушения.

Но, впрочем, у нее не было времени раздумывать… Она и не раздумывала, она просто металась от шкафа к телефону. Макси десятки раз подходила к телефону, намереваясь позвонить Олу и отменить встречу… И сто раз перетрясла свой гардероб, пытаясь найти что-то подходящее для данного случая — не слишком шикарное, чтобы Ол не решил, что она хочет произвести на него особое впечатление, но в то же время подчеркивающее все достоинства ее внешности.

Макси перемерила множество платьев, но ни одно из них не подошло. В одном она выглядела слишком толстой, другое лишь подчеркивало ее бледность, а третье висело на ней как мешок. Короче, ее нервы совсем расшалились, она чуть не плакала от досады. В довершение всего она пролила лак для ногтей на почти подходящее, наименее ужасное платье, в результате чего оно было совершенно испорчено.

Пришлось остановить свой выбор на простом черном платье, которое она мерила одним из первых. Оно тоже не вполне отвечало требованиям Макси, но времени оставалось совсем мало, так что пришлось пойти на компромисс.

Лицо Макси пылало, и никакая косметика не могла скрыть ее лихорадочного румянца и темных кругов под глазами. Помада, которой она пользовалась каждый день, сегодня казалась слишком яркой, а волосы, которые она только что вымыла и высушила, наотрез отказывались укладываться в прическу.

Но менять что-либо уже было некогда, потому что Ол сейчас как раз поднимался в лифте, позвонив предварительно от портье.

— Ты прекрасно выглядишь, — заявил он, еще стоя в дверях и распространяя вокруг себя знакомый запах дорогого одеколона.

Сам он был просто неотразим в темном смокинге и белоснежной рубашке. Его волосы были еще немного влажными после душа…

Макси нервно рассмеялась, чем привела его в полную растерянность.

— Я сказал что-то не то? — недоумевая, спросил Ол.

— У меня сегодня просто ужасный день, — откровенно посетовала Макси, беря его за руку и заводя в квартиру. — Все валится из рук, волосы не лежат, лак для ногтей не сохнет. Хорошо вам, мужчинам! Принял душ, надел костюм — и порядок!

— Ты так думаешь? — криво усмехнулся Ол.

— Может, хочешь выпить чего-нибудь? — спросила Макси, не зная, о чем говорить.

На столе стояла бутылка вина, которую она открыла немного раньше, надеясь, что некоторое количество алкоголя может успокоить ее расшалившиеся нервы. Но ей и это не помогло. Когда она наливала вино в бокалы, ее руки немилосердно дрожали.

— Спасибо! — Ол так обрадовался предложенному бокалу, будто она даровала ему спасение, и расстегнул смокинг, прежде чем сесть в одно из кресел.

— Если тебе станет легче от этого, я могу сказать, что, собираясь на нашу встречу, я порезался, когда брился, перемерил три рубашки, обнаружил, что вечерний костюм мне немного жмет в плечах, а затем заляпал его пеной для бритья, которую почему-то решил использовать вместо одеколона. Пришлось переодеваться в последнюю минуту.

Макси в изумлении слушала его. Неужели он нервничает так же, как и она? Но нет, этого просто не может быть! Она еще ни разу не видела, чтобы Ол волновался. Ей всегда казалось, что у него железные канаты вместо нервов.

— Ни за что не поверю! Ты говоришь это специально, чтобы меня успокоить.

— Ты так думаешь? Тогда добавлю еще, что сначала я надел один черный и один коричневый носок, обнаружив ошибку только тогда, когда стал обуваться, — признался Ол, отхлебывая вино из фужера.