Но даже после такого соблазнительного предложения инспектора никто из четверых подозреваемых не захотел признаться в убийстве Ханса.

– И не забывайте, что убийство Кристины тоже еще не раскрыто, – приступил к осуществлению политики кнута инспектор, не сводя глаз с Ани. – А тогда труп тоже вы обнаружили, госпожа Фишер.

– В этот раз его нашла моя домработница, – запротестовала Аня.

Инспектор пренебрежительно фыркнул. Он ей явно не верил и подозревал, что Анька заставила бедную Ладу солгать полиции.

– А как же тот человек в зеленой куртке, которого видели оба раза на месте преступления? – спросила у инспектора Аня. – Почему вы его не подозреваете?

– Подозреваем, – кивнул инспектор, – но я не могу поверить, что никто из вас не знает этого человека. По-вашему, кто он? Это явно кто-то из вашего круга знакомых.

Девушки как по команде повернули головы в сторону Герберта.

– Что вы на меня уставились? – возмутился он. – Я же ясно сказал, что я его не знаю. Мои друзья все приличные люди.

– Но тем не менее убиты именно ваши друзья, – напомнил инспектор. – Неужели у вас нет ни малейшего подозрения, как и по какой причине это могло случиться?

– Нет, – покачал головой Герберт.

– Если этот человек принялся планомерно убивать ваших знакомых, то не исключено, что следующей жертвой будете вы, – сказал проницательный инспектор.

– И все равно мне нечего вам сказать, – упрямо стоял на своем Герберт.

В результате инспектор был вынужден отпустить их. До проверки их алиби. Но этот страж порядка уже заранее был уверен, что алиби у них действительно есть. Одновременно инспектор не сомневался, что эти четверо явно что-то скрывают. А что именно они скрывают, ему представлялось необходимым выяснить любым путем. Поэтому он принял воистину мудрое решение.

– Проследите за ними, – отпустив подозреваемых, приказал он другому полицейскому. – Дай знать своим ребятам. Пусть следят за этой четверкой днем и ночью. Я хочу знать о каждом их шаге.

Профессор Линдтнер отдыхал в кабинете после общения со своей секретаршей. Вид у него был довольный, как у кота, до отвала наевшегося свежих сливок. Внезапно раздался телефонный звонок. Профессор лениво протянул руку и взял трубку.

– Да, – сказал он. – Профессор Линдтнер слушает.

– Босс, это я, Кастет, – пробасили в трубку. – Боюсь, у меня для вас плохие новости.

– В чем дело? Ты их упустил?

– Нет, нет, – заторопился Кастет. – Но за ними следит еще кое-кто.

– Кто этот «кое-кто»? – всерьез разозлился профессор. – Полиция?

– Нет, на полицию не похоже, – с сомнением сказал Кастет. – Какие-то черные. Арабы, что ли? Тачка у них классная. «Мерседес». Но держатся эти типы осторожно. Они следят за Фишером с момента, как он вышел от вас. Что нам делать, если они попытаются вмешаться?

– Слушай меня внимательно, – с нажимом произнес профессор. – Делай что хочешь. Но чтобы у меня постоянно была полная информация о том, что делает Фишер и его бабы. И запомни: если возникают проблемы, то они возникают у тебя, а не у меня. Решай их сам.

– Ясно, – сказал Кастет, которому ровным счетом ничего не было ясно из слов Босса. Единственное, что он понял: Босс злится. – Значит, если арабы попытаются вмешаться, я могу тоже действовать?

– Да, – стиснув зубы, чтобы не выругаться от такой тупости, сказал профессор. – Можешь их всех в капусту порубить. За это тебе деньги и платят.

– Ясно! – повторил Кастет уже значительно более бодрым голосом.

Теперь ему и в самом деле было все предельно ясно.

– Куда вы направляетесь? – спросил профессор.

– Фишер и его бабы вроде бы сначала ехали к Фишеру домой. Потом передумали и свернули. Сейчас они выезжают из Вены. Мы следуем за ними. Арабы перед нами делают вид, что они тут ни при чем.

– Смотри там в оба, – велел ему профессор. – Как только Фишер и его бабы остановятся и начнут что-то искать, будь начеку. Если заметишь, что они что-то нашли, немедля вперед. Сразу же начинай действовать. Мне нужно то, что они найдут.

– А что это будет?

– Не твоего ума дело.

– Но хотя бы какого размера?

– Что бы там ни было, мне нужно все, – сказал ему профессор.

Кастет больше не стал задавать вопросов, почуяв, что Босс снова начал закипать.

– Отбой, – сказал он. – До связи.

Герберт проскочил Ибс и теперь ехал вдоль русла Дуная. Вырулив на берег реки, он снизил скорость и велел девушкам внимательно смотреть по сторонам, чтобы не пропустить нужный столб с предупреждающей табличкой «Baden ist verboten». Сложность была в том, что подруги не знали, в каком месте она может находиться, и боялись ее пропустить. Знали они только, что столбик с табличкой должен стоять возле поворота на свиноводческую ферму. Во всяком случае, так гласило послание Клауса.

Девушки не представляли себе, чем отличается поворот на свиноводческую ферму от всех других поворотов. Поэтому они разделили обязанности между собой. Аня с Элизой высматривали столбик с нужной надписью, а Мариша заблаговременно предупреждала их обо всех намечающихся поворотах. И тогда Аня с Элизой удваивали свое внимание, а Герберт снижал скорость.

– Вижу! – наконец закричала Аня. – Вот он!

– Да, я тоже вижу. И тут в самом деле имеется какой-то поворот, – согласилась Элиза. – Похоже, мы прибыли. Теперь внимание! Не пропустить дорогу в деревню.

Герберт двинулся дальше. Как и было указано в послании Клауса, он свернул на втором повороте от Дуная и поехал по чистенькой ровной дороге. Вскоре они оказались в миленьком поселке с аккуратненькими домиками и маленькими садиками. В них все цвело и благоухало. Вообще вокруг была такая чистота и благодать, какие Марише раньше видеть не доводилось. Вернее, доводилось, но только на лубочных картинках. Она и помыслить не могла, что такое существует на самом деле в нашем грешном мире.

Возле небольшого магазинчика, который по совместительству являлся гостиницей, рестораном и пивным баром, путешественники узнали, что они приехали правильно. Это была деревня Эрнте. Оставалось найти кладбище и пастбище за ним. И то, и другое нашлось, но, к сожалению, солнце к этому времени уже село окончательно и бесповоротно.

– Я вижу какие-то развалины, – заметила Мариша, оглядев пастбище. – Пошли посмотрим.

– Зачем? – запротестовал Герберт. – Уже совсем стемнело. Мы все равно ничего не сумеем найти.

– Герберт прав, – поддержала его Аня. – Приедем сюда завтра рано утром. А ночь проведем в деревне.

– Но мы могли бы хоть посмотреть, – настаивала Мариша.

И не оглядываясь на остальных, она резво помчалась к старой мельнице.