Бланш испарилась. Сидящий на кровати с хищным интересом разглядывал Джо.

— Такое ощущение, будто смотрюсь в зеркало! — наконец ухмыльнулся он и ловко заткнул револьвер за пояс. — Ладно, не стой столбом, присаживайся. Тебя как зовут?

— Джо…

— А я — Майк, по прозвищу Ловкач. Ну, и откуда ты такой взялся, Джо, скажи на милость?

— Ну, это самое… Вроде как из другого мира, — честно ответил Джо.

Майк тихонько свистнул.

— Прикольно! Сам-то я здешний… У тебя батя кто?

— Да так… Алкаш один, — нехотя буркнул Джо.

— А у меня — один контрабандист… Выпить, правда, тоже не дурак! — двойник подмигнул. — Выходит, мы с тобой одного поля ягоды. Чем промышляешь? На бирже успел побывать?

— Первый раз слышу… Я вообще-то сюда из Аристопала пришел: позырить, че как…

— Даешь! — Майк, тихонько смеясь, покачал головой. — Ты меня, часом, не разыгрываешь? Серьезно, что ли?!

— Ну!

— Во дела… Слушай, никому больше не говори — не то как раз окажешься в подводной тюрьме… Господин Хрустальное Озеро оч-чень сильно недолюбливает иногородних.

— Э… Тетка эта, которая меня за тебя приняла…

— Мадам Бланш — любовница моя, — небрежно бросил Майк.

Джо запнулся, его собеседнику на вид было лет шестнадцать, не более — впрочем, похоже, с хозяйкой этого места его и впрямь связывало нечто интимное.

— Так вот, она говорила, меня тут ловят… Тебя, в смысле… Портреты, говорит, всюду расклеены…

— А! — Двойник небрежно махнул рукой. — Слабо им Ловкача взять за яйца! Ты вот что: раз на биржу не ходил, то и не надо. И вообще, особо не светись, понял? Мы с тобой — на одно лицо, а тут такие дела… — Майк задумчиво сощурился. — Знаешь что? Тебе все равно сейчас податься некуда, а мне напарник нужен. Провернем вместе одно дельце, э?

Неуловимый Джо почесан в затылке.

— Ну че… Можно… И на сколько оно потянет, это дельце?

Майк расплылся в улыбке.

— А ты, я смотрю, деловой! Не ссы, не обижу! Ладно, о деньгах после поговорим, сейчас бы вымыться с дороги… — он потянул носом. — Тебе тоже не помешает, кстати. А потом можно Бланш на пару отжарить.

— В каком смысле «отжарить»? — осторожно поинтересовался Джо.

Майк привстал и сделал тазом несколько характерных движений, не позволяющих двоякого толкования. Джо криво ухмыльнулся: вольные нравы Джеппы слегка шокировали его.

— Не тушуйся, она только рада будет! — Майк подмигнул. — Бланш молодым девкам сто очков вперед даст, за то и люблю ее… Да и хаза удобная, чего уж там — на отшибе, можно залечь, если припрет…

— Так ты живешь здесь, что ли? — уточнил Джо.

— Шутишь! Настоящий контрабандист всегда живет один, запомни! — в голосе Майка зазвучали стальные нотки.

— Контрабандист?

— Ну да. А что, ты разве еще не понял, кто я такой?

* * *

Оттолкнемся же от края обрыва и неспешными гребками направим движение вниз, паря в прозрачных струях течений. Под нами проплывают покрытые мелкими актиниями клумбы, газоны, засаженные разноцветными водорослями и рассеченные прямыми, как стрелы, песчаными тропинками. Парк изящен и безупречен: он выглядит словно дорогая игрушка, драгоценная оправа к жемчужине Донного Замка. Но здесь, в лукавом подводном царстве, далеко не все таково, каким кажется. Покой замка находится под надежной охраной: гигантские пресноводные каракатицы патрулируют его границы, ловко маскируя свои тела под цвет дна, стремительные серебристые тени скользят вдоль опушки ближайшего водорослевого леса, а подле самых дверей закопался в белоснежный песок чудовищный привратник — исполинская рыба-клоун, обладательница двухметровой зубастой пасти.

И все же авантюристы, готовые рискнуть своей шкурой из любопытства, мести, а пуще всего — ради баснословных богатств замка, с завидной регулярностью пытаются проникнуть в его пределы. Вряд ли подобная эскапада может рассчитывать на успех в то время, покуда Господин Хрустальное Озеро бодрствует; но сколь часто он вкушает отдых и глубок ли его сон, знают очень немногие…

«Опять это подводное царство», озадаченно подумал Гаргулов, разлепляя глаза. — Третья, мать ее, серия… Причем если в первый раз это еще можно было списать на контузию, игры подсознания и так далее, то теперь уже не прокатит… Джеппа… Джеппа действительно существует, город-государство наподобие Аристопала; младенец-вундеркинд подтвердил… Интересно, откуда я это знаю? Похоже, очередная пуля чегой-то взбултыхнула в черепушке и башка сама собой настроилась на прием местного образовательного канала…» Капитан тихонько хмыкнул. А ведь и впрямь: мягкий, вкрадчивый баритон, всякий раз сопровождавший видения — словно голос диктора за кадром… Поначалу его и вовсе принимаешь за собственные мысли, только вот откуда бы капитану российской милиции знать о загадочном Донном Замке? Есть над чем поломать голову — и во сне, и наяву. Собственно, больше на маленьком островке среди болот делать нечего.

Неуловимый Джо попал в руки главного местного злодея — по крайней мере, Адорабль и компания очень старались представить герцога именно в таком свете. Испанец и поляк так и не смогли ничего выяснить относительно Дурко, однако информация неожиданно поступила от Квана. Вернувшись очередной раз со сбора коры, он пересказал слова товарищей по работе. Те видели вороний патруль, конвоировавший парня со слегка обожженной физиономией. Все приметы сходились: никем иным, кроме как Джо, этот типус быть не мог. Гаргулов даже обдумывал вариант: а не связаться ли с Фигассэ самому, ускользнув по-тихому с островка. Впрочем, капитан быстро оставил эту идею. Он вовсе не был уверен, что герцог сочтет его непричастным к убийству патрульных птиц и вообще пойдет навстречу, в то время как Адорабль определенно обещал поддержку — не бескорыстную, само собой, но все же… Однако чем дальше, тем больше подозрений внушал Гаргулову жутковатый младенец со своей шайкой. Начать с того, что «маленькая компания беженцев и пришлых», оказавшаяся на поверку чем-то вроде нелегальной партии (а то и террористической организации!) существовала в Аристопале довольно-таки давно. По обрывкам разговоров и случайно брошенных фраз капитан понял — отнюдь не герцог с его птичками был тому причиной…

Личность вундеркинда тоже представлялась Сан Санычу весьма загадочной. В манерах Адорабля, в его поведении не было абсолютно ничего детского; так держаться и разговаривать мог бы прожженный сорокалетний циник, невесть каким образом втиснутый в младенческое тельце. Воспользовавшись моментом, когда их никто не слышал, Гаргулов осторожно расспросил Квана.

— О, наш малыш — это что-то экстраординарное! — оживился бывший редактор. — Личность потрясающая и в высшей степени загадочная, причем я уверен — он нарочно культивирует именно такой образ… Вам он, значит, представился вундеркиндом? А мне была рассказана история о монастыре в горах, где с помощью тайных евгенических методик ученые-монахи выводят новую породу людей… Что самое забавное, Адораблю совершенно наплевать, когда его ловят на расхождении версий; он ничего не отрицает и ничего не добавляет к сказанному…