– Ну зачем же ты так. Неужели ты никогда им не пользовался?

– Отчего же. Иногда не все можно смыть водой, вот тогда оно конечно, помогает, но ощущения после него остаются еще те. Вот для стирки оно подходит вполне, но чтобы им натираться… Нет уж, увольте.

– И что, его используют только для того, чтобы стирать вещи? – удивился Андрей.

– Почему? Я же тебе говорю, что есть чудаки, подобные тебе, которые им пользуются, как и ты, не реже одного раза в два месяца, а то и в месяц раз. Но большинство этого не делают ни разу в жизни. А потом, кому нужны лишние вопросы от инквизиции.

– Не понял. При чем тут инквизиция?

– Ну как же, чрезмерное внимание к плоти – это грех. И не смей улыбаться – это гораздо серьезнее, чем ты думаешь. Ешь давай. У Даниэля готовят самого лучшего барашка во всем Йорке, и заметь, я имею в виду графство, а не город.

Барашек оказался и впрямь великолепен, без малейших намеков на то, что он пригорел, хорошо пропеченное и вместе с тем сочное мясо буквально таяло во рту. Однако долго наслаждаться обедом им не дали.

Вскоре после начала обеда в зал вошел молодой парнишка, облаченный в короткий камзольчик желтого и синего цветов и нечто вроде красных лосин, плотно облегающих его ноги, на голову был надет берет с двумя пестрыми перьями, не иначе одолженными у петуха. Держался он, надо заметить, весьма нахально и самоуверенно. Поскольку все отнеслись к этому как к должному, Андрей решил тоже не обращать внимания.

– Кто здесь Андрэ Новак?

– Это я. Чего вы хотели, молодой человек? – немало удивился он, услышав свое имя.

– Я паж сэра Свенсона, графа Йоркского, – с пафосом проговорил юнец.

– Ну и?

– Что? – растерялся паж.

– Что угодно господину графу?

– Как вы смеете так со мной разговаривать?! – возмутился паренек, дав петуха.

– Успокойся, сынок. Не надо нервничать. Я так понимаю, что ты принес для меня послание от графа. Я слушаю.

– Господин граф приказывает вам явиться к нему в замок в два часа пополудни, – вновь приняв гордую позу и картинно выпятив грудь, проговорил юноша.

– Я непременно прибуду в указанный срок.

Все так же сохраняя гордый и неприступный вид, отчего он выглядел довольно комично, парнишка удалился из гостиницы, вызвав своим поведением улыбки у всех присутствующих.

– Ну и что это значит? – поинтересовался Андрей у купца. – Что значит этот вызов и откуда он обо мне знает?

– Вероятно, от Робина.

– Того ветерана?

– Да. Он обязан был доложить графу о том, что командир форта Кроусмарш сэр Ричард Рэд погиб в результате поединка.

– А что это за форт?

– Тот самый, который перекрывает единственный спуск к Яне на сотню миль и таким образом перекрывает графство Йоркское от вылазок орков.

– Это грозит мне чем-нибудь? – поинтересовался Андрей, понимая, что убил должностное лицо, можно сказать, при исполнении.

– Не должно. Схватка была честной. Инициатором был он, ты только защищался, а Робин непохож на человека, который может солгать, к тому же он был противником поединка. Что же касается господина графа, то он известен как суровый, но справедливый правитель.

– Ладно, сходим посмотрим.

Замок графа, что и говорить, производил впечатление. Сработан он был аккуратно, из обтесанных каменных блоков – было видно, что над его строительством потрудились мастера. Швы кладки были ровными, блоки прекрасно подогнанными. Немало трудов было положено на то, чтобы возвести это здание, окруженное высокой стеной. Во двор замка можно было проникнуть по подъемному мосту через ров, опоясывающий весь замок. Здесь ворота были только одни. За ними находился внутренний двор. Справа и слева были видны различные постройки. Двухэтажная казарма для дружины, конюшни, другие постройки, о предназначении которых Андрей мог только гадать. Прямо напротив ворот располагалась цитадель. Прочное монументальное здание, служившее как местным дворцом, так и цитаделью – последним и окончательным рубежом обороны.

Вообще весь облик города, часть которого успел увидеть Андрей, говорил о том, что здешний граф весьма серьезно относится к вопросам обороноспособности, и если кто и решит штурмовать город, то он должен быть готовым к тому, чтобы потерять если не большую часть своего войска, то уж его половину точно, а это значило, что здесь военная кампания для такого полководца и закончилась бы. Новак сомневался, что найдется такой сумасшедший, который пожелает губить своих людей под стенами этой твердыни. Дабы заполучить ее, нужно было взламывать оборону изнутри – только в этом случае можно было избежать больших потерь.

Пройдя через большие, внушающие уважение двери в здание, они тут же попали в заботливые руки дворецкого, который, неодобрительно взглянув на них за то, что они прибыли с минимальным зазором по времени, тут же повел их за собой, объясняя на ходу, как нужно себя вести.

На второй этаж вела широкая лестница, которая, впрочем, на межэтажной площадке разделялась на две узкие, ведущие непосредственно на этаж, где также была площадка, огороженная перилами. Все правильно: здесь все рассчитано на оборону. Заполнив широкий пролет, воины противника должны были продолжать путь уже по более узким маршам, на которых вполне мог биться один воин, сдерживая наседающего противника. С площадки же могли вести огонь сразу до дюжины стрелков. Со второй линией в качестве заряжающих, имея по три арбалета и одному заряжающему на каждого стрелка, здесь можно было положить не одну сотню атакующих. К тому же с этой площадки можно было простреливать и узкие марши, ссаживая с них нападающих.

Андрей думал, что их проводят в какой-либо зал, предназначенный для аудиенций, но дворецкий проводил их в сравнительно небольшой кабинет, из обстановки имеющий только большой дубовый стол с креслом, в котором восседал граф, несколько стульев, вполне удобных на вид, и книжные шкафы вдоль стен. Этому обстоятельству Андрей несколько удивился, так как господа дворяне обычно не обременяли себя грамотностью, нанимая образованных слуг. Однако граф Йоркский предпочитал сам вести дела графства, что, впрочем, и объясняло то, что его вотчина была одной из самых процветающих в королевстве.

Сидевший за столом мужчина лет пятидесяти производил впечатление умного человека. Высокий, крепкий как вековой дуб, с длинными волосами черного цвета, обрамляющими вполне красивое лицо, на котором отсутствовала растительность, он встретил посетителей испытующим взглядом проницательных глаз, в основном сосредоточив свое внимание на Андрее.

Взмахом руки остановив дворецкого, к явному его неудовольствию, он проговорил, как и ожидал землянин, сильным сочным басом, весьма подходившим ему:

– Спасибо, Роберт, я знаю, кого вызывал к себе. Ты можешь идти. Здравствуйте, господа.

Оба гостя поклонились, приветствуя графа. Андрей с непривычки неловко, Эндрю – непринужденно, сохраняя свое достоинство.