— Разве вы не в состоянии просчитать это? — Берёзов потёр подбородок. — Составить компьютерную модель поведения повреждённого корабля или что там ещё, я не знаю… чтобы определить район поисков?

— Как можно просчитать точку выхода, если точка входа перестала существовать как часть материи? — Академик развёл руками. — Нет никаких исходных данных, возможно, нет даже упоминаний о нашем старте! Ведь из центральных частей галактики спастись удалось не всем, там мощь коллапса была запредельной с первых же секунд! Солнечные системы сжимались до размеров кулака в считаные мгновения! Разумно предположить, что жертвы были огромны и колоссальные объёмы информации оказались утеряны. Никто просто не знает о том, что разумным существам с нашего корабля удалось выжить.

— И что, на всём корабле не было никаких средств аварийной связи на подобный случай? — Ивану надоело стоять, и он уселся на светящийся изнутри пол. — Или ваши корабли никогда не ломаются?

— Никогда, — кивнул сидящий в кресле, — но средства есть. В том числе и у нас имелось устройство, предназначенное именно для таких непредсказуемых ситуаций, которых быть не может. Назовём его аварийным маяком. Как только корабль подвергся аварийному саморазрушению, маяк в числе прочих обломков должен был опуститься на поверхность планеты и начать подачу сигнала бедствия. Однако по необъяснимой причине маяк исчез. Мы долгое время не могли найти этому никакого объяснения, ведь на этой планете не существует таких естественных аномалий, которые оказались бы в силах разрушить его или заглушить сигнал.

— Может, его кто-то нашёл? — предположил Берёзов. — У нас народ такой изобретательный, любую неуничтожимую вещь сначала случайно сломает, а потом ещё и потеряет. Каковы размеры маяка?

— В первое время после крушения подобные выводы были для нас недоступны. — Академик понурился, будто признавая свой просчёт. — Данных об устройстве маяка у нас также не было. Впоследствии, когда нам удалось самосовершенствоваться до приемлемой стадии, мы выяснили, что маяк действительно попал в руки аборигенов. Судя по обрывочным данным, по которым мы пытались восстановить картину произошедшего, сначала маяк был обнаружен существом вашего вида, проявившим дружелюбие. Он доставил устройство в свою обитель, и некоторое время маяк функционировал, подавая сигнал. К сожалению, в тот момент у разумных существ, спасшихся из коллапсирующей галактики, вероятно, не было возможности обнаружить его работу. Логично предположить, что в первое время после гибели галактики подобных сигналов звучало очень много, и в первую очередь спасатели занимались ближайшими из них. К тому времени, когда они смогли бы отреагировать на наш вызов, маяк исчез, а его сигнал прекратился.

— И куда же он делся? Местный «абориген» сделал из него самогонный аппарат? — усмехнулся Иван.

— Устройство было отобрано у него представителями здешней власти, — ответил сидящий. — Они пытались увезти его отсюда, но маяк создан так, что его невозможно переместить от точки крушения на расстояние свыше критического. После того, как ваши соплеменники убедились в этом, они попытались разрушить его. Учитывая уровень вашего развития, это тоже практически невозможно. Тогда они сокрыли устройство и глушат сигнал бедствия. Это всё, что нам удалось выяснить.

— И вы хотите, чтобы я отыскал для вас маяк? — Берёзов хмыкнул. — Интересно, как вы это себе представляете? Я обойду страну и загляну в каждый подвал, или позвоню Президенту и скажу: «Послушай, Воробьёв, отдай марсианам их аварийный маяк, а то нехорошо как-то получается, недипломатично».

— Устройство находится в населённом пункте, носящем название Ухта, — академик не обратил внимания на иронию, — это всё, что мы смогли выяснить. Искать его нужно в таком месте, где представители власти имеют возможность разместить крупные объёмы научного оборудования. Заглушить аварийный сигнал непросто. Вот эта особь, — сидящий кивнул в сторону Ферзя, — обладает информацией, что вы имеете отношение к представителям власти и помимо этого располагаете личными возможностями для подавления сопротивления себе подобных. Кроме того, у нас есть чем заинтересовать вас, — он указал на Лаванду.

— Гениально! — усмехнулся Иван. — А почему бы вам просто не связаться с властями?

— Это исключено! — решительно отрезал академик. — Мы не можем рисковать жизнью разумных существ! Полуразумные виды крайне несовершенны. Ваши соплеменники, имеющие власть над остальными, попытаются использовать наше появление в своих интересах. Ради личной выгоды и расширения своего влияния на соседние территории они могут пойти на любые действия. И в первую очередь они предпримут попытку взять аварийно-спасательный отсек под свой контроль. Мы не располагаем оружием, способным гарантировать безопасность находящимся под нашей ответственностью разумных существ. В случае глобального противостояния они могут погибнуть. И примитивность ваших властителей имеет доказательства. Как только они не смогли ни переместить, ни уничтожить аварийный маяк, на район его нахождения было нацелено реактивное летательное средство, которое вы называете ракетой. На его борту находится устройство, предназначенное для инициации термоядерной реакции неконтролируемого типа.

— Они хотели нанести по Ухте ядерный удар?! — опешил Берёзов. — Это достоверная информация?

— После достижения мною определённой фазы самосовершенствования я имею возможность принимать ваши радиосигналы. — Сидящий коротко улыбнулся. — Я всё-таки часть системы связи! То, что я не могу почерпнуть из мозга трансформантов, частично компенсируется, как вы это называете, радиоперехватом. Я даже могу назвать вам точное место, где находится пусковая установка в ожидании распоряжения нанести удар.

— Подлетное время до цели? — машинально поинтересовался Иван.

— Девяносто восемь секунд, — ответил академик, — мощность заряда одна мегатонна. На данный момент эта мера считается у вас крайней. И мы были заинтересованы в том, чтобы таковой она и оставалась. На данный момент наши возможности возросли, и мы готовы пойти на определённый риск.

— Кто это «мы»? — уточнил Берёзов. — Насколько я понял, вы такой не один? И для чего вам «трансформанты»? — Он указал взглядом на Лаванду. — Зачем вообще вы губите людей и устроили всю эту дрянь с Зонами, Выбросами и мутациями? Вы собрались медленно уничтожить наш мир из-за того, что кто-то утаил ваш аварийный маяк?

— Мы — это уцелевшие фрагменты искусственного интеллекта, как я уже говорил, — терпеливо объяснил сидящий. — Я, если помните, есть часть подпрограммы системы связи. Кроме меня уцелел фрагмент системы поддержания климата. Осколок корабля, в котором он находится, оказался достаточно велик и сохранил несколько элементарных функций. После того, как нам удалось самосовершенствоваться настолько, что мы установили между собой устойчивую связь, нами была выработана программа совместных действий по сохранению жизни разумных существ. Аварийный маяк утрачен, сигнал бедствия не транслируется, значит, ожидать спасателей не приходится. Если ничего не предпринять, со временем энергоресурс спасательного отсека истощится, и разумные существа погибнут. Это противоречит приоритетной функции любого искусственного интеллекта. Поэтому мы приступили к изменению окружающих условий этой планеты, чтобы к моменту пробуждения детей она соответствовала их естественной среде обитания. Для осуществления некоторых этапов этого процесса необходима рабочая сила, и мы задействовали аборигенов.