— Об этом мы поговорим потом, когда у нас будет побольше времени. А теперь скажи только, где вы думаете остановиться в городе?

— Да там же, где останавливались раньше, когда бывали здесь, в гостинице под вывеской «Птичий куст».

— Эта что за Авонским мостом?

— Да, улицы за две от него.

Бристоль не был для Уинифреды незнакомым городом: она не раз уже бывала в нем с братом и ослом. Товар на рынках этого многолюдного города всегда хорошо продавался и оплачивался.

— Я бы пошел вас проводить, если бы не был сегодня дежурным у ворот, — сказал сержант. — Я не имею права ни на одну минуту покидать своего поста. Если бы был на месте мой капитан, он, наверное, отпустил бы меня на часок. Но, к несчастью, его нет… Кстати, Уинни, ты знаешь моего капитана, уже видела его.

— Разве? Где же я могла его видеть?

— Да в Холлимиде, нынче летом.

— Так это сэр Ричард?

— Нет, не он, — поспешно ответил Роб, у которого в части сэра Ричарда были сомнения, продиктованные ревностью. — Это Юстес Тревор, который вначале подрался с этим самым сэром Ричардом, а после драки очень с ним подружился и представил его хозяевам Холлимида. Ты ведь слыхала тогда об этой истории, Уинни?

— Слыхала. Он долго прожил в Холлимиде, и я даже знаю, почему, — сказала девушка. — Там есть хорошенькая, светловолосая барышня, и мы ожидали, что она будет его невестой.

— И будет, — с уверенностью проговорил Роб. — Лучшего жениха ей не найти… Но что мы все толкуем о других, а о себе забываем? — совсем другим тоном продолжал он, вновь привлекая к себе девушку. — Ты себе и представить не можешь, как я рад тебя видеть, моя дорогая козочка!

Уинифреда теперь чувствовала, что это была правда.

— Ах, злодейка судьба! — снова заговорил он, обменявшись с нею десятком горячих поцелуев. — Какая досада, что нет капитана! Но он хотел вернуться непременно сегодня же. Быть может, ты подождешь меня, если я приду ночью поболтать с тобой по душам? А если ты чересчур устала, то отложим это до завтра.

— Нет, я лучше прожду тебя до самой утренней зари, милый Роб. Приходи, когда можешь. Я…

Она хотела еще что-то добавить, но в это время к молодым людям приковылял Джек, до тех пор остававшийся в стороне.

— Уинни, нам некогда долго задерживаться, — встревоженно сказал он. — Ты знаешь, дело не терпит.

— Да, да, правда! Идем, Джек, — торопливо ответила девушка с виноватым видом.

Сержант в недоумении перевел свой взгляд с Джека на его сестру и обратно. Очевидно, они что-то от него скрывали, но что именно? Какой мог быть у них секрет он него?

Как ему ни хотелось узнать этот секрет, он не решался прямо предложить вопрос, который мог оказаться неуместным, и очень мучился из-за этого. Уинифреда своим тонким женским чутьем угадала его мысли и шепнула ему:

— Не думай ничего дурного, милый Роб. У нас есть небольшое дельце, о котором мы обещали никому не говорить, пока оно благополучно не закончится. Когда ты придешь в гостиницу, с ним будет покончено, и я все скажу тебе.

— Хорошо, я верю тебе, дорогая, — сказал сразу успокоившийся Роб, еще раз крепко целуя девушку. — Идите с миром. При первой возможности я прибегу к тебе.

— Ах, как бы нам не опоздать! — озабоченно ворчал Джек, быстро подпрыгивая и постукивая своей деревяшкой по гулкой городской мостовой. — Помнишь, Уинни, ведь губернатор сказал — не терять ни одной минуты. А ты столько времени проболтала со своим дружком. Я был, как на иголках… Но вот что: не лучше ли нам пройти сразу в замок, чем еще завертывать в гостиницу? Как ты думаешь, а?

— Нет, — возразила девушка, — сначала мы поставим Джинкема на место и велим его покормить, а потом и в замок. Без Джинкема даже скорее выйдет. Авось, не опоздаем.

Как всегда Джек сдался, согласившись с доводами своей сестры, рассудительность которой ставил выше своей собственной. С обычными своими прибаутками он стал погонять осла к мосту.

Глава XVI

В ГОРОДЕ И ЗАМКЕ

Через реку Авон, разделяющую город Бристоль на две половины, был перекинут мост с дорогой посередине, застроенный по обеим сторонам зданиями и укрепленный с обоих концов башнями: таков всегда был вид мостов в прежние годы. Среди жилых домов и торговых помещений красовалась даже церковь очень оригинальной постройки и удивительно непропорциональных размеров: семидесяти футов в длину и только двадцати одного в ширину.

Мост этот сыграл значительную роль в политических судьбах Бристоля, так как его обитатели, — «мостовики», как их называли в отличие от других, — были все поголовно приверженцами парламента, и он, в особенности по вечерам, являлся местом сборища единомышленников всего города.

Так и в этот темный и холодный мартовский вечер, который мы описываем, на одном из концов моста собралась довольно многочисленная толпа с намерением потолковать о событиях дня и высказать свои предположения насчет будущего. Ревностный патриотизм заставлял собравшихся пренебречь личными удобствами. Тысячеголовая толпа, сжатая со всех сторон, подобно сельдям в бочонке, терпеливо стояла целыми часами, лишь бы только услышать слово правды и нелживого обещания.

Я не знаю зрелища более впечатляющего, чем то, которое представляет собой собрание свободомыслящих людей, этого моря людей, на лицах которых так ярко выражается природная склонность человека ко всему, что носит в себе истину и добро и отвращение ко всему лживому и злому. Наоборот, я не нахожу зрелища более жалкого, чем то сборище, среди которого проповедуется насилие. На этих сборищах скапливаются мракобесы, враги