— Процентов двадцать. Может быть. — Мортон проверил указатель. — Чуть меньше.

Он посмотрел вдоль борта броневика. Откуда-то изнутри раздавался пронзительный скрежет металла по металлу. Вырывающийся наружу дым становился все гуще.

— Вот этот единственный процент способен нас убить, — сказала Кэт.

— Эй, Стиг? — окликнул водителя Мортон. — Мы доберемся до места?

Металлический скрежет звучал уже похоронным звоном.

— Доберемся. У этой машины тройной запас дублирующих систем. А нам осталось всего шестнадцать километров.

Стиг даже не позаботился сбросить скорость. Дорога впереди плавно поворачивала, уходя к предгорьям. Институтская долина открывалась широкой седловиной, простиравшейся до первых отрогов гор. Ближайшие вершины были не настолько высокими, чтобы обзавестись снежными шапками, но в туманной дали уже виднелись и более величественные пики. Мортон окинул взглядом изломанную линию горизонта, отыскивая малейшие признаки надвигающегося урагана. Высокое сапфировое небо Дальней оставалось таким же безмятежным, как и несколько часов назад. «Проклятье! — про себя выругался Мортон. — Я думал, что можно рассчитывать хотя бы на адмирала».

Бронированный автомобиль резко вздрогнул, но сейчас же выправился.

Мортон запустил радар и начал исследовать пространство вдоль дороги. После нескольких пустых картинок он засек грузовик «Манн» в десяти километрах, уже в долине.

— Брэдли, — с сожалением произнес он, — догнать его нам не удалось. Нет ли каких-нибудь идей насчет повреждения корабля?

— Нет, повредить его мы не сможем. Надо хотя бы задержать старт до прихода урагана.

— Как?

— Есть одна возможность, но вы должны мне помочь.

Положение все больше осложнялось. Мортону хотелось бы заглянуть в лицо Кэт, чтобы понять, что она думает о происходящем. Мортон достаточно изучил эту женщину, чтобы читать ее мысли.

Вероятно, Кэт изучила его еще лучше.

— Мы зашли уже так далеко! — пробормотала она.

Залпы ядерных снарядов мощностью в пятьдесят килотонн превратили плазму из розовой в почти фиолетовую. Сквозь отверстия в наружной решетке, словно солнечные протуберанцы, прорывались тысячекилометровые выбросы, быстро распадающиеся на отдельные рваные вихри. «Харибда» скользнула между ними и с ускорением в четырнадцать g ворвалась в слой плазмы.

Оззи, даже зная, что плотность плазмы лишь ненамного превышает плотность вакуума, невольно напрягся, ожидая сокрушительного удара. Но корабль лишь слегка завибрировал, что на фоне колоссального ускорения было почти незаметно. Оззи немедленно отключил двигатель, и измученное тело отреагировало на резкий переход в состояние свободного падения как на сильный рывок вперед.

— Что случилось? — промямлил Марк.

Оззи отключил все активные сенсоры.

— Дальше пойдем в темноте, понятно? — Пассивные сенсоры показывали лишь реактивные следы проносящихся вокруг ракет праймов. — Они стреляют с опережением.

— А мы сумеем сориентироваться?

— Конечно. Взгляни на отклики. Плазма освещает решетку в двадцати различных спектрах. Мы вполне сможем проскочить, если полетим медленно.

Фрегат по инерции двигался ко второй сферической решетке на скорости около двадцати километров в секунду. Позади триста двадцать кораблей праймов уже проскочили сквозь наружную решетку и погрузились в плазму. На ходу они выпустили очередной ракетный залп.

— Ох-ох!..

— Все в порядке. Я проведу корабль сквозь вторую решетку, не волнуйся. Она состоит из отрицательной массы, так что мы никак не сможем об нее удариться, а если подойдем слишком близко, нас просто выбросит наружу. Это что-то вроде однополярного магнита.

— Оззи… Боже, они видят наш след!

— Что?

За «Харибдой», словно гигантский смерч, на пятьсот километров растянулась спираль плазмы. К ее началу с ускорением в семнадцать g уже рванулась стая ракет. Начались взрывы. Силовое поле корпуса отражало их импульсы, но при этом вспыхивало золотисто-розовым светом и отбрасывало в плазму разветвленные разряды.

— Черт! — Оззи запустил вспомогательный двигатель и изменил курс «Харибды», направив ее по параллельному вектору. Ускорение снова вдавило его в кресло. — Мы отрываемся?

— Нет!

— Марк, за оружие отвечаешь ты, сделай что-нибудь!

— Что? Я могу запустить квантовую ракету, нова-бомбу или пальнуть из нейтронного лазера.

Позади корабля взорвалась новая партия ракет. Излучение взрывов окрасило силовое поле в призрачно-фиолетовый цвет.

— Запускай квантовую ракету.

— В момент взрыва мы должны находиться не меньше чем за миллион километров от него. Все, что окажется ближе, будет уничтожено.

— Сукины дети, так мы ничего не добьемся.

«Зарегистрирован входящий вызов, — доложила РИ-подпрограмма. — Кодированный канал мазерной связи, источник находится снаружи первой решетки сферы».

— Ты что, издеваешься надо мной? — простонал Оззи.

«Установить соединение? Сертификат личности подтвержден, это Найджел Шелдон».

Оззи рассмеялся, так что на глазах выступили слезы.

— Передай ему, что мы принимаем ставки.

«Эй, Оззи, как делишки? — раздался голос Найджела. — Помощь не требуется?»

Оба оставшихся броневика преодолели последний поворот, и перед ними открылась Институтская долина. Городок ничем не отличался от небольшого университетского кампуса. Виллы и многоквартирные жилые дома ровными рядами расположились на более пологом южном склоне долины, а их серебристые окна смотрели на длинные здания лабораторий и производственных мастерских, стоявших на противоположной стороне. Над всеми постройками, надежно укрытый силовым полем, возвышался огромный цилиндр космического корабля. Леса, окружавшие восьмисотметровую громаду на протяжении двух десятков лет, исчезли, открыв светло-серый корпус, блестевший в лучах утреннего солнца, словно атлас. Большую часть нижнего уровня этого суперсооружения составляли сопла восьми ядерных ракетных двигателей; снаружи их оболочки пересекали концентрические термоканалы, предназначенные для охлаждения сверхпроводящих обмоток и сохраняющие темно-вишневый оттенок. Несколько длинных прямых ребер, выступающих из корпуса, обеспечивали температурный режим внутренних резервуаров и генераторов; они светились пурпурно-розовым цветом. Ближе к носовой части корабля огромной опухолью выдавался основной комплекс генераторов силового поля, дополненный продолговатым конусом алого цвета, имевшим в основании около пятидесяти метров. Изморозь, покрывающая длинные полосы фюзеляжа, выдавала наружные стенки резервуаров с дейтерием.

Единственная оставшаяся вспомогательная стойка поднималась к самой носовой части. У ее подножия стоял грузовик «Манн».