– Ну так и мне он нравится больше, – сердито сказал я. – Тоже мне, нашли злодея.

Я чувствовал, как нарастает раздражение, все-таки общение с Хумхой не пошло мне на пользу. Взял себя в руки, успокоился, подождал, пока вернется мое обычное благодушное настроение, и только после этого продолжил:

– Хорошо, убивать их нежелательно, я согласен. А если просто запереть в Холоми? В какой-нибудь пустой кладовой для опасных магических орудий. И пусть себе там сидят, разглядывают стены сколько влезет – толку-то. В Холоми вообще никакая магия не работает, с чего бы нашим детишкам быть исключением?

– Кофа, – восхищено сказал Джуффин, – дырку над вами в небе! Почему вы сразу это не предложили? И почему я сам не сообразил? Нас с вами, часом, не заколдовали? Конечно, в Холоми полно пустых подвалов. Пусть себе сидят там, места не жалко.

Я сам только теперь, задним числом, понял, что нашел прекрасное решение. И, честно говоря, очень удивился – как могло случиться, что оно не пришло мне в голову раньше? По идее, я должен был подумать о Холоми примерно на третьей секунде размышлений. А Джуффин и вовсе на второй, он обычно очень шустрый, не угонишься. Вот уж действительно, как заколдовали обоих.

– Осталось решить технический вопрос: как мы их туда доставим? В мешки и на телегу? А что, по-моему, прекрасное решение.

Джуффин вдруг поморщился, как от зубной боли. Потом ухмыльнулся и тут же снова скривился. Я не сразу, но все-таки понял: кто-то прислал ему зов, и разговор, судя по всему, идет непростой. И не отказал себе в удовольствии подслушать. Слушает же он мои Безмолвные беседы и не краснеет.

«…ужасно неловко получилось, он очень обиделся, – говорила леди Ренива. – И пока я придумывала, как замять оплошность, он исчез…»

Дальше я и слушать не стал. Чего уж там, все ясно. Подождал, пока Джуффин закончит разговор и поднимет на меня глаза, виноватые и смеющиеся одновременно, кивнул:

– Главное я услышал. А самое интересное, напротив, пропустил. Что такого умудрилась ляпнуть Ренива, что Хумха взвился?

– Рассказала ему что-то про Сотофины дела. Ну, какую-то незначительную ерунду, которую считает забавной, я не вдавался в подробности. И простодушно удивилась, когда Хумха объявил, будто женщины не способны на такие чудеса. То есть, поймите правильно, она вовсе не собиралась ему перечить, просто ушам своим не поверила. Девочки из Семилистника с момента вступления в Орден твердо знают, что они – лучшие, так уж сложилось. Им легко быть скромными и держаться в тени – доказывать-то ничего никому не надо. И тут вдруг бедняжка Ренива встречает человека, который не менее твердо убежден, что женщины вообще ни на что не годятся. Конечно, она растерялась.

– Узнаю Хумху, – вздохнул я. – Послушать его, так вообще никто ни на что не годится. Женщины, иностранцы, уроженцы провинций, колдуны, равно как и лишенные способностей к магии, семейные люди, как, впрочем, и закоренелые холостяки, молодежь – то есть все, кому меньше двух тысяч лет – и старики, потому что возраст не пошел им на пользу… Думаю, пора бы ему прийти к заключению, что вообще все живые люди – существа второго сорта. То ли дело призраки. При условии, что они не были при жизни женщинами, иностранцами или, да помилуют нас Темные Магистры, провинциалами.

Джуффин одобрительно ухмыльнулся.

– И ведь прекрасная жизненная позиция, не придерешься. Если учесть, что все мы в той или иной степени подвержены заблуждениям, следует выбирать для себя убеждения, которые доставляют максимальное удовольствие. Сэр Хумха – молодец. А мы с вами, Кофа, жалкие неудачники.

– Я надеюсь, это шутка? – внезапно спросил Габа Гро. – Потому что вы же не можете действительно так думать?

Джуффин мгновенно стал серьезным, хотя я видел, с каким трудом ему это далось.

– Конечно, шутка. Не самая остроумная и совершенно несвоевременная. Извините, пожалуйста.

– Да нет, ничего, – вздохнул Габа. – Просто я плохо понимаю шутки.

– На самом деле вас сейчас интересует только один вопрос, – сказал Джуффин. – Можете не задавать его вслух. Ответ – почему бы нет. Попробуйте. Если у вас получится еще раз избавиться от горя, запрем его в Холоми вместе с остальными.

– Вы правда мне это разрешите? – бедняга ушам своим не верил.

– Ну да. Какая мне разница, сколько их там будет сидеть – пятьдесят три или пятьдесят четыре? А мучить персонально вас у меня нет ни малейшего желания. С чего бы, собственно.

– Но ведь все это случилось по моей вине. Разве нет?

Вид у Габы Гро был совершенно потерянный. Кажется, если бы Джуффин стал грозить ему страшными наказаниями, он бы почувствовал себя более уверенно.

– Конечно, – согласился Джуффин. – Однако неудачный эксперимент не может быть сочтен преступлением. И, в любом случае, законы Соединенного Королевства не запрещают избавляться от горя – ни законопослушным гражданам, ни государственным преступникам. Поэтому – вперед. Хоть сейчас. Пока вас снова не скрутило.

– Придется дождаться, пока скрутит, иначе ничего не получится. Но для этого нужны лекарства, – неуверенно сказал Габа. – Они остались дома.

– Ну так и отправляйтесь за ними. За углом стоит служебный амобилер Управления Полного Порядка, я его вызвал на всякий случай, чтобы был под рукой. Возница подбросит вас до дома и доставит обратно – это непременное условие. Думаю, вы сами понимаете, какую взятку должны мне предложить.

– Взятку?!

Габа окончательно растерялся.

Вообще-то Джуффин умеет разговаривать с людьми понятным и приемлемым для них языком, но Габу он как будто нарочно дразнил.

– Разумеется, – подтвердил он. – Я вовсе не так бескорыстен, как вам, должно быть, показалось. И забочусь не столько о вашем благополучии, сколько о своих интересах. Я очень любопытен. Поэтому вы должны будете проделать свой фокус у меня на глазах. Вы готовы?

– Н-ну д-да, конечно. М-можно и на глазах, какая разница, никакой особой тайны тут нет, – бедняга не мог поверить, что так дешево отделался, даже заикаться на радостях снова начал.

– Договорились, – кивнул Джуффин, подталкивая его к выходу. – Вот и поезжайте. И возвращайтесь как можно скорее.

Когда за Габой закрылась дверь, Джуффин повернулся ко мне:

– Кофа, мне совсем не нравится ваше настроение. Так, чего доброго, из вас тоже придется горе вытряхивать.

– Мое горе и без того снаружи, – вздохнул я. – Сейчас небось заявится… Как он все время меня находит? Уму непостижимо.

– Да ну, бросьте, тоже мне, нашли непостижимое. Для призрака самое обычное дело, все они те еще Мастера Преследования. Я как-то расспрашивал своих гажинских приятелей, они говорят, что видят сияющие следы, которые оставляют живые, но не на земле, а на расстоянии одного-двух метров над ней, причем это зависит не от роста, а от каких-то иных индивидуальных особенностей. Это невидимое для нас с вами сияние – и есть, с точки зрения призрака, главный признак жизни или даже сама жизнь. Наиболее яркие и долговечные следы, по их утверждению, оставляют дети и могущественные колдуны, так что нам с вами, Кофа, от призраков не скрыться при всем желании. А вам от сэра Хумхи – и подавно. Вы же, строго говоря, единственный смысл его нынешнего существования. Вам я, конечно, искренне сочувствую, но для вас это – просто житейская неприятность, а для сэра Хумхи – настоящая катастрофа. Я хочу сказать, так он, чего доброго, упустит все самое интересное.