Кровь кипит, ревность съедает меня так сильно и быстро, что я превращаюсь в полную задницу. Шагаю по дому, игнорируя отца, когда он зовет меня по имени, игнорируя Адель, когда она врывается в дом и пытается снова меня схватить. Нигде в доме не могу найти Фэйбл, и, когда наконец нахожу ее на переднем дворе, покуривающую сигарету, мои глаза заволакивает красная пелена.

Мгновенно я захотел надрать чью-то задницу до адски кровавого цвета.

Открываю входную дверь и вышагиваю по двору, направляясь прямо к ней. Наши взгляды сталкиваются, и я вижу страх, настороженность… соответствующий моему гнев в ее глазах. Фэйбл делает глубокую затяжку, пуская дым прямо мне в лицо, когда я останавливаюсь перед ней. Я в ярости. Я зол на нее. На Адель. На отца.

На самого себя из-за мыслей о том, что у меня могло что-то быть с этой девушкой, которой, похоже, на меня насрать.

– У тебя есть другой парень? – спрашиваю, не утруждая себя сдерживаться.

Она сжимает губы, держа сигарету в руке.

– Вижу, ты поговорил со своей мачехой.

– Ответь мне.

– Каким образом это тебя касается? – Фэйбл бросает сигарету на траву и тушит пяткой сапога, вырывая ямку на нетронутой лужайке моих родителей. Папа насрет кирпичами, когда это увидит.

– Я заплатил тебе долбанную кучу денег, чтобы ты притворилась моей девушкой на эту неделю. Так что, думаю, это мое дело! – Хватаю ее за руку и притягиваю ближе, глядя прямо в полыхающие зеленые глаза. Хочу увидеть, лжет ли она мне. Вдруг для нее все, что вчера произошло между нами, было ничем, кроме как кучи бессмысленной ерунды.

Это больно. Больнее, чем я могу признать.

– Значит, вернулись к прошлому, да? Все эти ласковые слова и вчерашняя романтика испарились, после того, как я от тебя ушла. Теперь мы снова находимся в ролях одиночки и фальшивой девушки.

Она сумасшедшая. Но я безумнее.

– Скажи мне правду. У тебя есть другой парень?

– Только если ты расскажешь мне, как умерла твоя сестра, – парирует Фэйбл.

От удивления я замолкаю и отпускаю ее, отходя назад на несколько шагов. Блядь. Я этого не ожидал. Полагал, что у меня было немного времени, прежде чем я должен буду рассказать о Ванессе.

– Тут нечего рассказывать, – бормочу я, не собираясь вдаваться в подробности, игнорируя чувство вины, которое смертельным грузом навалилось на мою грудь.

– Верно, ты просто случайно забыл упомянуть, что у тебя была трехлетняя сестра, которая умерла здесь почти день в день два года назад. Я имею в виду, неудивительно, что ты не хочешь сюда возвращаться, Дрю. Я бы тоже не хотела. Уверена, этот дом полон ужасных воспоминаний, с которыми ты не хочешь встречаться лицом к лицу.

– Ты чертовски права. – Фэйбл сбивает меня с толку, и я еще больше злюсь из-за этого. Мы не будем и дальше обсуждать мою сестру. – Кто этот парень, Фэйбл?

Она качает головой.

– Никто.

– Кто. Этот. Парень? – разжевываю я каждое слово, поскольку чертовски устал от ее дерьма.

– Что? Ты ревнуешь?

– Черт! Да, я ревную! – рычу я, не в силах остановить поток слов. – После всего, что у нас было, особенно после вчерашнего, у тебя хватает наглости спрашивать, ревную ли я? Конечно, ревную! Для меня это не игра, Фэйбл. Это моя жизнь. И я хочу, чтобы ты была ее частью. Но если ты предпочитаешь трахаться с другими парнями, то я пас. Я хочу тебя и только тебя. И не собираюсь делить тебя с кем-то еще.

Мое дыхание сбивается к тому времени, когда я заканчиваю свою речь. Не могу поверить в то, что сейчас ей сказал. Фэйбл смотрит на меня так, будто я сошел с ума. Может быть, так и есть, но с ней я не могу сдерживаться. Так или иначе, она вызывает во мне желание признаться во всем.

Во всех гребанных делах, хороших и плохих.

– Я и ты, мы притворяемся, – шепчет Фэйбл. В ее глазах слезы, и одна слезинка скользит вниз по ее щеке. Мне хочется остановить ее большим пальцем, хочется убрать ее поцелуем, но я не могу. Не после того, что она сказала. – Это не реально. Ничего не будет.

– Это не правда, – начинаю я, но Фэйбл заставляет меня замолчать, на короткий миг, прижав пальцы к моим губам, прежде чем опустить руку.

– Именно так. Ты не хочешь меня, не по-настоящему. Я не та, за кого ты меня принимаешь. И ты определенно не тот, за кого принимаю тебя я. Так много тайн и проблем между нами. Думаю, наша жизнь была бы одним дерьмовым беспорядком, если бы мы очень постарались быть вместе. Но этого никогда не произойдет, и ты это знаешь.

Я ничего не могу сказать. Знаю, что она права, независимо от того, насколько сильно я хочу быть с ней. Ничего и никогда не желал так, как сейчас Фэйбл. И из-за этого мое сердце разрывается.

– Еще два дня, Дрю. – Она делает паузу, кусая нижнюю губу. – Если только ты не хочешь, чтобы я уехала сегодня вечером, как сказала Адель. У нее что-то запланировано к годовщине смерти твоей сестры. И очевидно, что я не приглашена.

– Не хочу, чтобы ты уезжала, – говорю я автоматически. – Мне нужны от тебя эти два дня.

– Хорошо, – кивает Фэйбл. Ее губы сжаты, а глаза умоляют.

Она хочет сказать нечто большее, но Адель распахивает входную дверь, объявляя:

– Ужин готов! – Вся такая радостная, аж противно. Бросаю на Адель убийственный взгляд через плечо, заставляя таким образом захлопнуть дверь.

– Нам следует пойти внутрь, – говорит Фэйбл, обхватывая себя руками, и направляется к входной двери.

Следуя за ней, понимаю, что так и не узнал, есть другой парень или нет.

«Все то, что лежит позади нас и что лежит перед нами, –

мелочи по сравнению с тем, что лежит внутри нас»

– Ральф Уолдо Эмерсон

День 6 (Черная Пятница). 8:00

Дрю

Вчерашний ужин в честь Дня Благодарения был катастрофой. Не то чтобы я ожидал, что будет как-то по-другому. Папа пригласил несколько деловых партнеров, и в то время как они обсуждали Уолл-Стрит и состояние экономики на одном конце стола, мы по большей части молчали на другом. Фэйбл сидела напротив меня, упорно молчала, уткнувшись в тарелку с заказанной едой.

Адель, в принципе, не готовит, и уж тем более она не собиралась готовить праздничный ужин. Не помню, ел ли я вообще индейку домашнего приготовления после того, как мы последний раз проводили праздники с бабушкой и дедушкой в Нью-Йорке, а это было много лет назад.

Враждебность в доме зашкаливала. Адель пыталась заговорить со мной, но я пресек ее попытку. Позже вечером прибыло такси, чтобы забрать Фэйбл, как и было обещано, но я отослал парня прочь, сунув две двадцатки в качестве оплаты.