Таумаран!

- Вам нужно поесть, - сказал Криспиан, старательно пряча лицо в тени пушистого пера.

- Нужно. Конечно… Заходите, - растерянно ответила я, отступая и освобождая дорогу.

- А я, с вашего позволения, дождусь посуды, - громко сказал он и закрыл за собой дверь. Сразу тихо зашептав. – Охранник из гостевой стражи, им все равно кто пришел, главное, чтобы ты из комнаты не выходила.

- Что вообще происходит?  Почему нас сюда поселили? – так же едва слышно заговорила я.

Крис быстро поставил поднос на стол и шагнул ко мне, порывисто обняв за плечи. И как-то так получилось, что из тепла его тела никуда не захотелось вырываться.

- Убежали все ездовые драконы, - быстро сообщил Крис. – Улетели на зов, который похож то ли на гром, то ли на рычание. Кроме того, не досчитались нескольких диких экземпляров, для которых сделали закрытые пастбища. Ездовых делают из самых мирных, которые уже несколько поколений в приручении.

- А мы тут при чем? – удивилась я.

- Судя по всему, началось все после ритуала с Источником Драко. Из крупных странных событий только его пока и знают. Так что все мы под подозрением.

- Но мы-то с тобой истинные! Зачем нам воровать диких и куда бы мы их дели, не в академии же спрятали.

- В том-то и дело, что те, кто часто теряет контроль… такие как я…, - он обхватил мое лицо широкими ладонями. Черные, омутные глаза завораживали, не позволяя даже моргнуть. Я смотрела, не могла оторваться. – В общем, были случаи, когда оборачивались и улетали. А когда их пытались остановить, они защищались… были жертвы. Поэтому король отдал приказ выявить всех нестабильных драконов.

Он говорил то быстро, почти неразборчиво, то замедляясь и делая внезапные паузы. А меня вдруг начала бить дрожь.

Не помню, когда я последний раз так сильно пугалась. Обычно мои страхи лишь придают сил и куража. А тут вдруг стою и пошевелиться не могу.

- Мне, - Криспиан выдохнул сквозь зубы, - придется признаться. Я не могу дальше подвергать всех опасности. Если животная ипостась подчинится неизвестному магическому зову, и я улечу… Знай, что я… делаю это не по своей воле. Мне невыносимо быть вдали от тебя. Кати… - он прошептал мое имя, обдавая мягким, металлическим дыханием. Зрачки резко расширились, а затем наоборот – принялись сужаться, принимая вертикальный вид.

Я моргнула.

А в следующее мгновение его губы коснулись моих. Даря карамельное тягучее касание. Он замер, когда ощутил мой слабый, но однозначный ответ. Прижался плотнее, сильнее, углубляя поцелуй с тихим стоном. Я вцепилась пальцами в его плечи, отчаянно, словно он уже пытался обернуться и улететь.

Поцелуй тек медом, кружа голову и сбивая дыхание. Прядь Криспиана упала на мой висок, его ладони удерживали меня словно чашу из которой он пил и не мог остановиться.

На вдохе мы ошеломленно посмотрели друг на друга, по-прежнему соприкасаясь телами. Словно приклеенные. Словно не было силы, которая могла бы нас сейчас разъединить.

- Кати…

- Крис…

- У меня все серьезно.

- А я… пока не понимаю.

- Я… поломанный. Наверное, поэтому ты сомневаешься.

- Да я тоже сложная при всей идеальности.

- Я тебе нужен?

- Что за вопрос. Конечно. А я тебе?

- Ты - моя.

И меня снова поцеловали. Так горячо, что запекло в груди.

Дверь дернулась, Крис крепче прижал ее спиной, не позволяя открыться. И с видимым усилием отстранился. Чтобы тут же снова качнуться вперед и жадно коснуться моих губ в отрывистом шепоте.

- Я должен признаться дяде. Меня могут увезти.

- Подожди! Ты же говорил, что последнее время срывов не было?

- Кати... «последнее время» - это неделя-две, слишком мало, чтобы сделать надежные выводы. Поэтому…

В дверь с силой застучали.

- Подожди пару дней, - зачастила я. – Я потренируюсь, возможно, получится надежно стабилизировать…

- Откройте немедленно! – раздался рассерженный бас охранника. Крис схватился за ручку двери и качнул головой, указывая мне на столик. За который я тут же плюхнулась, схватила приборы и начала торопливо что-то нажевывать, изображая усердное поглощение пищи.

Таумаран, старательно изображая слугу, открыл дверь, замер и вдруг склонился в поклоне, так что перо полностью занавесило лицо.

- Что здесь происходит, - раздался недовольный женский голос, - почему не открыли сразу?

*Бесконечно прекрасное стихотворение Марины Цветаевой. Да простит она мне небольшую адаптацию к миру.

В комнатку вплыла темноволосая дама в таком пышном платье, что оно едва прошло в узкий проем. Высота ее прически соперничала с лучшими экземплярами, которые я наблюдала в академии, а по сложности и украшениям – покрывала их как бык овцу.

Невидимый за ее спиной охранник пробасил:

- Так двери тут толстые, не слышно за ними ничего, Ваше Высочество. Поэтому и бьем чуть не ногами. Молоточки бы звонкие поставить…

- Я хозяйством не занимаюсь, - холодно заметила незнакомка. На принцессу, по моему мнению, она не была похожа. Я как-то юнее их представляла. Да и, насколько помню, королевскую чету описывали как бездетную.

Но на всякий случай привстала, пытаясь прожевать какие-то овощи и одновременно изображая нечто, отдаленно напоминающее реверанс.

- Приветствую Ваше Высочество. Чем обязана?

Получилось шамкающе-настороженно, потому что ситуацию я не понимала в принципе.

Дама окинула меня нечитаемым взглядом, изящно обернулась, протягивая охраннику руку в перчатке. Сначала показалось, что для поцелуя, но нет… она ему что-то передала. И дверь мягко закрылась, оставляя гостью с нами в комнате. Еще немного и народа набьется как сельди в банке - ни повернуться, ни пройти.

- Катарина Эграс, - мелодично пропела брюнетка. – Дочь профессора и проклятая.

- Не отрицаю, - я обнаружила, что продолжаю сжимать в руке вилочку и аккуратно вернула ее на столик. – А вы?

- А я… Криспиан, не стой там молча, представь меня девушке. Или считаешь, что я не узнала тебя в этом карнавальном наряде?

Таумаран поднял голову, и я увидела неожиданно смущенную улыбку на его лице.

- Кати… Позволь познакомить тебя с вдовствующей принцессой Матильдой Порейя-Таумаран. Моей мамой.

В смысле - "мама"? Стоп. Стоп! Не слишком ли стремительно Крис развивает наши отношения?

Мысли заметались. Я бы сказала – в страхе. Даже угроза жизни не так испугала бы меня, как «отношения». Я и мир-то сменила после того, как мое сердце чуть не разорвалось от предательства мужчины, с которым собиралась прожить всю жизнь.