Ольга внимательно посмотрела на него и открыла было рот, чтобы прочитать лекцию о том, что религиозный брак не значит ничего в современном мире, но Ракшаса продолжил:

– Согласно «Ведам» муж и жена связаны друг с другом на семь жизней. И если этот брак действительно заключил царь Айодхьи, то… Боюсь, милая моя, никакие земные власти и никакие власти небесные не разрушат эти узы, пока вы не проведёте вместе семь земных жизней.

– Что. За. Бред?! – процедила сквозь зубы упрямая блондинка.

– Это Индия, дорогая Ольга, – печально покачал головой ракшаса. – Готов спорить на свой ужин (который всё равно накрылся вот этим самым котлом), что вы с мужем не сможете даже отойти друг от друга дальше, чем на семь шахи газов, что эквивалентно семи метрам и одиннадцати сантиметрам в метрической системе.

– Ха, смотри! – фыркнула девушка и демонстративно зашагала в сторону, огибая деревья и кусты. Однако не успела она сделать и пятнадцати шагов, как услышала приближающийся вопль царя обезьян. Через секунду он влепился в её спину как намагниченный, и они оба повалились в мокрую от вечерней росы траву.

– Ты чего?! – возмутилась Ольга. – Сейчас же слезь с меня!

– А ты, неразумная женщина, обрати свой разум к речам этого безобразного демона с кожей чёрной, как ночь! Он говорит тебе истину, которую ты не хочешь услышать!

У Мован продолжал сидеть на том же месте и, казалось, даже не шелохнулся. Собака, верно лежащая у его ног, периодически поскуливала, бросая на него тоскливые взгляды, но демон-бык был неумолим.

Прошёл час с того момента, как Тяньгоу вновь обратилась в собаку, аккуратно сложив одежду под кустик. Ночи в Индии могут быть холодными. Да и насекомым сложнее пробиться через густую шерсть. Ну и никто не пристаёт с вопросами, что тоже приятно.

Сейчас Тяньгоу закрыла глаза и даже подумала, что может попробовать заснуть. До утра точно ничего не изменится. Похоже, хозяин на полном серьёзе решил остаться в этой стране, по крайней мере, на какое-то время. Хотя собаке Индия совершенно не нравилась – слишком ароматные специи перебивали нюх, а самое главное, что собак здесь явно не жаловали.

Сколько раз её пинали под бок обнаглевшие детишки – не сосчитать. А родители только хвалили их за это и бросали в неё камнями или били палками, если она осмеливалась огрызнуться на человеческого детёныша. Её сородичи здесь влачили жалкое существование, питаясь отбросами с помоек, чтобы не умереть. Они все как один были тощими, пугливыми и больными.

Одна рыжая дворняга с большим чёрным пятном на боку и выбитым глазом рассказала ей, что каждый год в Непале во время фестиваля Тихар проходит День благодарности собаке. Несчастные собаки в этот день отрываются за весь год: их осыпают цветами, вешают на них гирлянды, раскрашивают цветными мелками, ласкают и кормят самой вкусной едой! А на следующий день снова пинают под брюхо, гонят палками и камнями. Традиция…

Засыпая, Тяньгоу подумала, что, если господин когда-нибудь прогонит её, она приедет в Индию и образует движение «каниснизм», по аналогии с феминизмом, чтобы защитить своих соплеменников от жестокости человеческих обычаев.

Вдруг она услышала, как приминается трава под чьими-то шагами. Тяньгоу тут же открыла один глаз и навострила уши. Так и есть, он крался в ночи и был уверен в себе.

Смуглая кожа индийца казалась почти чёрной в ночной темноте. Чёрный костюм по европейской моде лишь усиливал впечатление. Пожалуй, если бы она была простой собакой, а не демоном, то даже не смогла бы его разглядеть. Для слабых глаз людей индиец наверняка казался совсем невидимым. Но не для китайской слуги У Мована…

Тяньгоу беззвучно оскалилась, показывая длинные клыки. Индиец улыбнулся в ответ и нарочито зевнул, чтобы собака увидела три ряда острых, как кинжалы, зубов. Однако демон-бык был совершенно спокоен.

– Зачастили к нам китайцы в последнее время. – Индиец сложил ладони в намасте. – И что наш коллега из Поднебесной ищет в Бхарате?

Его голос был мягок и густ, как постоявший кисель. Тяньгоу показалось, что она вязнет в этих звуках, цепляющихся один за другой, как ноги пьяницы.

– Я тебе не коллега. – Её господин тоже сделал в ответ намасте, при этом даже не взглянув на подошедшего. – Я – У Мован, повелитель демонов. А ты…

– О, я не столь амбициозен, – примирительно согласился индиец. – Достаточно пары девственниц в месяц, которых я мог бы растлевать и съедать живьём, раздирая на куски, – вот и все мои невеликие требования, ха-ха, да…

– Довольно скромно, – согласился Мован, еле заметно качнув рогами.

– Но появилась в наших краях одна девушка… – Гость скрестил руки на груди. Его густые умасленные волосы блеснули в свете луны.

– Ты считаешь, что мне есть дело до твоих любовных похождений или каких-то сексуальных извращений?

– Считаю, что есть. Ведь эта девушка упала с неба. И вместе с ней с неба упал китаец, похожий на тощую обезьяну. Не знаешь ли ты такого?

У Мован молчал.

– Ха-ха, да… А потом два других китайца, назвавшиеся братьями первого, стали звёздами спорта, угнав повозку у рикши, и прикатили прямо сюда. Вот тут мне вдруг показалось, что китайцев в Индии слишком много. А потом появился ты. Поэтому я и хотел узнать, что тебя связывает со своими соотечественниками?

– Не ёрничай, Акула, ты прекрасно знаешь, кто они и кто я. Что тебе нужно?

Даже кузнечики перестали стрекотать. Птицы не пели. Кроме голосов двух демонов, собака не слышала ничего и боялась даже дышать, чтобы не помешать их разговору.

– Мне нужна белая женщина.

– Эта глупая кукла? – Демон-бык вскинул брови от удивления.

– Я же говорил, что мои запросы скромны…

– Зачем она тебе?

– Об этом потом. Пока же я просто хотел попросить тебя, господин: если вдруг завтра ты будешь убивать Сунь Укуна и его братьев, оставь женщину мне…

Индиец повернулся и, пятясь задом, начал растворяться в темноте, отступая всё дальше.

– Не собираюсь я никого убивать, – тихо сказал У Мован, и собака вдруг провалилась в сон.

…А тем временем царь обезьян пытался популярно объяснить непонятливой блондинке, что идти куда-то ночью – провальное дело. Ночью надо спать. Потому что на тех, кто гуляет ночью, могут напасть. И то, что они демоны, ничего не значит, напасть всё равно могут. Поэтому нужно дождаться утра, оставшись здесь, на поляне у ракшасы.

Эбонитовый великан разжёг новый костёр и быстренько принёс вяленого мяса из своей хижины, которая находилась где-то поблизости, но гостей туда он категорически не приглашал. Дружба дружбой, но в хижине его жена и дети. Они должны быть в безопасности и спокойно выспаться.

– Вы ведь знаете, что, если регулярно не спать восемь часов подряд, в мозге необратимо разрушаются нейроны, возрастает риск инфаркта, инсульта, сахарного диабета и нейродегенеративных расстройств? Это очень серьёзно, дорогие мои!

Надувшаяся блондинка сидела на пеньке и проверяла телефон, старательно делая вид, что ничего не слышит, никого не видит и вообще её здесь нет.

– А я очень хочу, чтобы мои дети выросли здоровыми. Только правильное видовое питание – сырое человеч… – Он запнулся, посмотрел на Ольгу и продолжил уже аккуратнее: – Сырое мясо, сырые овощи и фрукты, запаренная кипятком крупа, яйца прямо со скорлупой, молоко прямо из сосцов коровы, потом от той же коровы неочищенный рубец, и непременно чтоб пованивал. Коровьи рога, чтоб точить зубки, ибо зубы для нашего вида – важнейший инструмент! Ну и витамины от eherbata, без витаминов тоже никуда. Вот взять, к примеру, витамин D3…

– А разве вы едите говядину? Вроде как корова священна, – поинтересовался Чжу Бацзе, уплетая Ольгину порцию вяленого мяса – она не рискнула его есть, мало ли, вдруг человеческое.

– Так мы же демоны, на нас религиозные запреты не распространяются.

– А проблем с полицией не бывает?

– Чжу Бацзе, дорогой, ну какие у меня могут быть проблемы с полицией? – Великан добродушно улыбнулся. – Готовить слуг закона несложно, так же, как обычных людей. А уж форме детишки как рады! Ссорятся из-за неё, поделить не могут. Ещё бы раздобыть морскую или офицерскую, но люди быстро умнеют и стараются со мной