— Я уже вышла из того возраста, когда слушают сказки на ночь.

Клемент начал расстегивать на ней рубашку.

— Тогда остается только одно средство, — прошептал он.

— О да, пожалуйста, — прошептала в ответ Роберта, и Клемент со смешком выключил свет.

Он привез Роберту домой только к полудню воскресенья. Как и предсказывали, погода наладилась: когда они под лучами яркого солнца подъехали к Финьюкейн-фарм, на дороге не осталось никаких луж. Роберта, довольная тем, что никто не ограбил дом, пока она замечательно проводила время в Братер-коле, побежала наверх переодеться и выключить свет.

Потом, пока Клемент чистил картошку, Роберта готовила фирменных цыплят с чесноком и розмарином. За работой они говорили не умолкая, словно стремясь восполнить пробелы в своих знаниях друг о друге.

После обеда отправились гулять по полям и перелескам, окружающим Финьюкейн-фарм, а вечер провели перед телевизором. Роберта уснула, положив голову на плечо Клементу, и ему пришлось разбудить ее, чтобы отвести в спальню.

— Ох, извини меня ради Бога, — пробормотала Роберта и зевнула, как котенок.

Клемент рассмеялся.

— Иди укладывайся в постельку, а потом я приду и поцелую тебя на ночь. Раз уж ты хочешь спать тут одна. Не бойся, я все закрою и включу.

Все следующую неделю Роберта покрывала портрет тонкими слоями лака, а вечера и ночи проводила в конюшне у Клемента. Тот ни за что не соглашался, чтобы она спала одна в Финьюкейн-фарм.

— Но как же портрет? — спросила Роберта.

— Если тебя это так тревожит, можем брать его с собой, — заявил Клемент. — Но я не смогу спать, думая, как ты там одна в своей дыре. Так что теперь ты будешь проводить ночи со мной.

— Пока не вернутся мои родители.

Клемент нахмурился.

— А что изменит приезд твоих родителей?

— Ну, мне бы хотелось, чтобы они привыкли…

— К мысли, что ты перебираешься ко мне?

Роберта вздрогнула.

— Ты этого действительно хочешь?

— Конечно.

— А твои родные?

— Полагаю, они будут довольны, что я встретил женщину моей мечты. В особенности если учитывать, что эта женщина ты, Роберта Бринсли.

В следующий понедельник Лэм приехал раньше обычного, как только автомобиль Клемента исчез за поворотом.

— А я-то боялся, что разбужу вас, — сказал молодой человек в ответ на приветствие удивленной Роберты. — Можно мне ключи?

Роберта, которая предвкушала спокойные полчаса в одиночестве до начала работы, отдала ключи, а сама поставила чайник, намереваясь насладиться чашечкой кофе. Но едва она успела пригубить горьковатый напиток, как в кухню ворвался Лэм.

— Портрет! — выдохнул он. — Он пропал!

Роберта стиснула зубы. Клемент так увлекся прощальными поцелуями, что забыл про портрет, который так и остался лежать на заднем сиденье его автомобиля.

— Все в порядке, Лэм, — спокойно сказала молодая женщина. — Его забрал Клемент.

Ее собеседник нахмурился.

— Но вы же вроде собирались заняться сегодня рамой?

— И собираюсь. Клемент увез его по ошибке. Я ему позвоню.

— Не надо, — сказал Лэм, глядя в окно. — Вон он едет обратно.

— О, и в самом деле! Не отопрешь ли мастерскую? Пусть Клемент сразу отнесет портрет туда и положит на мой стол.

В кухне Клемент появился через несколько минут.

— Извини, дорогая. Совсем забыл про портрет. Лэм очень мною недоволен.

— Значит, опять сегодня в мастерской будет царить арктический холод! — откликнулась Роберта.

— Я же говорю: он на тебя запал, милая. — Клемент приподнял ее подбородок. — Будь с ним внимательна, но, если что, скажи мне. Я с ним переговорю.

— Тогда будет еще хуже. — Роберта поцеловала Клемента. — Я все устрою, надо только дождаться, чтобы Боб приехал.

Он прижал ее к себе.

— Ты точно не хочешь ночевать сегодня у меня? Я буду очень скучать по тебе.

— Нет, не стоит обрушивать такие новости на твоих родителей сразу по приезде. — Роберта потерлась щекой о щеку Клемента. — И наверняка вам с отцом найдется о чем поговорить. А вечером ты будешь усталый после работы. — Она улыбнулась. — Последнюю неделю мы с тобой спали явно недостаточно.

— Как я могу тратить время на сон, когда ты в моей постели?

— Спасибо вам, добрый сэр. Теперь иди. А завтра приезжай забрать Мэган насовсем. — Роберта грустно улыбнулась. — Кажется, мне будет ее недоставать.

Как и ожидалось, в мастерской было холодно, как морозилке, — несмотря на все попытки Боба оживить атмосферу. К ланчу Роберта вставила полотно обратно в раму и с радостью сбежала в дом, чтобы съесть сандвич в одиночестве. Насладившись более продолжительным, чем обычно, ланчем — раз уж работа над портретом закончена, — Роберта вернулась, в мастерскую и попросила Боба принести из кладовой те картины, которыми она занималась до появления Клемента с полотном кисти Силвиса.

— В чем дело, Лэм? — напрямик спросила она, оставшись наедине с молодым человеком.

— В смысле? — спросил тот с упрямым видом.

— Ты знаешь, о чем я.

Лэм запустил пальцы в свои светлые кудри, отводя глаза в сторону.

— Дело в том, что мне стало не по себе, когда я не нашел сегодня утром портрета в кладовой.

— Но ты не успокоился, даже когда узнал, что портрет в машине у Кларенса.

— Случись что с картиной, вы не смогли бы потребовать страховку, — продолжал гнуть свою линию Лэм.

— Это собственность Клемента, — напомнила Роберта.

— Вы теперь тоже его собственность, да? — брякнул он.

Воцарилось напряженное молчание.

— Когда отец просил тебя помочь мне, — наконец ледяным тоном произнесла Роберта, — он не имел в виду, что тебе понадобится лезть в мою личную жизнь. Ясно?

В этот момент вошел Боб и застыл на месте.

— Это частная драка или можно присоединиться? — опасливо поинтересовался он.

— Ничего подобного, — сказала Роберта. — Давайте работать.

Энтузиазм, с которым Роберта трудилась над портретом Мэган, оставил молодую женщину, и день тянулся бесконечно. Поэтому, после того как уехали помощники, Роберта с огромным облегчением уселась в кухне выпить чаю.

Позвонил Клемент и потратил несколько минут на ласковое воркование, прежде чем сообщить, что его родители благополучно добрались до дому.

— Отлично, — сказала Роберта. — Портрет готов, так что приезжай и, ради Бога, забери его отсюда. Лэм просто невыносим. Я весь день словно просидела в морозильной камере.