— Я знаю хороший способ отвлечь тебя от неприятных мыслей, — прошептал Бен, прижимая Тиа к широкой груди. — Предполагается, что новобрачные должны доставлять друг другу удовольствие. А ты доставляешь мне такое огромное удовольствие, дорогая, что я до сих пор не могу поверить своему счастью.

Будь Тиа уверена, что он говорит искренне, она ответила бы ему теми же словами. Если бы она не залезла в карман Бена, если бы он не притащил ее к себе домой… Кто знает, как сложилась бы ее судьба. На улицах Лондона ее постоянно подстерегали опасности, да и Одноглазая Берта наверняка продала бы ее любому, кто предложил бы хорошие деньги. Может быть, Бен сумеет ее защитить, если… Впрочем, незачем об этом думать, ведь здесь ее не смогут найти те, кто охотился за ней в Лондоне. Вообще, если бы не Бен, она так и умерла бы, не изведав любви, если, конечно, то, чем они занимаются, можно назвать любовью. Тиа была достаточно умна, чтобы понять, что Бен сгорает от страсти и пытается утолить свой голод. Неизвестность и тайна, окутывающие ее, еще сильнее разжигали в нем желание. Она считала, что, насытившись, он потеряет к ней всякий интерес. Ее гордость требовала, чтобы она ушла от него до того, как это случится. Бен не дал ей возможность додумать эту мысль до конца, его губы, горячие и сухие, приникли к ее губам, язык сплелся с ее языком. Придерживая ее голову, он исследовал языком ее рот, заявляя на нее права с присущей мужчинам самоуверенностью. Тиа пыталась отвернуться, но он держал ее крепко, и она перестала сопротивляться. Поцелуи Бена можно было сравнить с ураганом, уносившим ее в штормовое море, откуда не было возврата. К своему ужасу, Тиа поняла, что она и не хочет возвращаться. Продолжая целовать девушку, Бен спустил лиф ее платья, обнажив груди. Густая темная поросль, покрывавшая его широкую мускулистую грудь, коснулась ее сосков, и Тиа, застонав, прижалась к нему.

— Ты никогда не сможешь доказать, что не испытываешь ко мне никаких чувств, — прошептал Бен. — Если бы ты знала, как сильно я тебя хочу. Ни одной женщине еще не удавалось так меня возбудить.

Подняв Тиа на руки, он понес ее в кровать. Она не сопротивлялась, поскольку сама хотела этого. Бен, положив ее на матрас, быстро разделся, а потом так же быстро и уверенно начал раздевать ее. Когда она предстала перед ним обнаженная, он сел на корточки, с восхищением любуясь ее совершенными формами. Тиа тоже не могла отвести от него глаз — высокий, стройный, мускулистый… Разве может женщина остаться равнодушной, увидев перед собой подлинное воплощение классической мужественности… Налюбовавшись всласть телом любимой, Бен начал ласкать ее груди, соски, плоский живот и наконец достиг пышного облачка золотистых волос. Она вздрогнула, когда его пальцы добрались до ее интимного места, раздвинули нежные лепестки и проникли внутрь. Бен не спускал с нее глаз, двигаясь внутри ее в медленном ритме, от чего кровь ее вскипала в жилах.

— Я люблю наблюдать за тобой в такие минуты, — прошептал Бен. — Твое лицо такое выразительное, а глаза светятся радостью. Согласись, что притворяться моей женой не так уж плохо!

Замечание Бена вернуло ее к действительности, и она, вырвавшись из его рук, сердито заявила:

— Черт возьми, надо быть последним дураком, чтобы думать, будто ты единственный мужчина, способный доставить мне удовольствие! Подозреваю, что у всех вас то же «оборудование» и те же знания, когда дело доходит до любви.

— Возможно, — процедил Бен сквозь зубы, — но ты никогда не узнаешь этого. Ты принадлежишь мне, Тиа, и будь я проклят, если позволю кому-нибудь дотронуться до тебя хоть пальцем. И перестань говорить языком улицы.

— Заткнись, — грубо оборвала его Тиа.

Своим горячим крепким телом он вдавил ее в матрас и медленно и осторожно вошел в нее. Тиа сомкнула у него на спине ноги, чтобы он мог проникнуть как можно глубже.

— Бен…

— Потерпи, дорогая, и ты получишь все, что хочешь. Разве раньше было иначе?

Его слова возбудили ее еще сильнее, и она напрягла мышцы лона, чтобы сильнее сжать его плоть. Бен застонал от наслаждения и осыпал ее тело быстрыми нежными поцелуями. Неожиданно он лег на спину, и Тиа оказалась верхом на нем. Она откинулась назад, чтобы дать ему возможность устремиться внутрь. Но Бен лежал неподвижно, и Тиа сама начала двигаться вверх-вниз. Он не выдержал и, крепко ухватив ее за ягодицы, подался навстречу ее толчкам. Тиа подхватила его ритм охотно, радостно, самозабвенно.

Но вот она застонала, и Бен почувствовал, как горячая жидкость омывает его плоть. Его кровь забурлила, движения стали быстрее, и наконец он достиг пика наслаждения.

Придя в себя, Тиа увидела восторг на лице Бена, склонившегося над ней.

— Давай поспим, — предложил он. — Я разбужу тебя перед обедом.

Она устроилась поуютнее и тут же крепко уснула. Бен прижал ее к себе и безуспешно пытался вспомнить причины, по которым поклялся никогда не обзаводиться семьей. Все уже были в гостиной, когда «молодожены» спустились вниз. Тиа проспала, и Бен до последней минуты не решался ее будить, поэтому у нее не было времени на то, чтобы долго прихорашиваться у зеркала. Бен смеялся над ее торопливыми попытками привести себя в порядок, говоря, что, проведи она перед зеркалом три часа, лучше не станет. Тиа хотела расценить это как комплимент, но, зная Бена, допускала мысль, что он просто над ней подшучивал. Она выглядела очаровательной и очень юной в зеленом платье, подчеркивающем ее тонкую талию, и с модным декольте, открывавшим перламутрово-белые восхитительные округлости груди. Желая выглядеть старше, она зачесала золотистые волосы наверх, и они крутыми локонами падали ей на лоб и щеки. Бен никогда еще не видел ее такой прекрасной, может, за исключением тех моментов, когда она, распаленная его любовью, светилась от счастья.

Сначала Тиа очень стеснялась: ей было стыдно за вранье, которое придумал Бен. Ей хотелось, чтобы родственники Бена ее полюбили, но если этого не случится, даже лучше. Их неодобрение вынудит ее поскорее от них сбежать, тайна перестанет быть тайной, и все поймут, что она не жена Бена. Но Кейси Пенрод оказала новоявленной «невестке» радушный прием, и это не могло оставить ее равнодушной. А очаровательные дети сразу покорили сердце Тиа.

— Я просто потеряла дар речи, когда Дир сказал мне, что Бен женился, — призналась Кейси, сияя от восторга.

По мнению Тиа, Кейси с ее рыжими волосами и прекрасным лицом была самой очаровательной женщиной на свете. Она выглядела слишком молодо для матери троих детей.

— Ха! — воскликнул Дир, ласково похлопывая жену по плечу. — Такое случилось с тобой впервые. Обычно твой острый язычок всегда находит нужные слова, когда дело касается меня;

— Должна заметить, Дир Пенрод, что ты того заслуживаешь, — не осталась в долгу Кейси.

Ее блестящие зеленые глаза влюбленно смотрели на мужа, и Тиа поняла, что они прекрасно ладят друг с другом. Жаркие взгляды, которыми они обменивались, красноречиво говорили, что сексуальное влечение у них не на последнем месте.

— Расскажи о себе, — попросила Кейси. — Бен в своих письмах ни словом не обмолвился о том, что влюбился в англичанку. Он всегда держал рот на замке, но ведь это смешно. Мы все довольны, что этот молодой повеса счастливо женился и остепенился. Где и как вы встретились?