– Понятно, – кивнула Триша. – Больше ничего не рассказывай, я узнаю все от него самого.

Ворота были, как всегда, закрыты. Эндрю затормозил и хотел было выйти из машины, но Триша его остановила:

– Спасибо, что подвез, но дальше я хочу пойти одна.

Он нахмурился.

– Но ты белая как мел, у тебя дрожат губы.

– Ничего, дойду, здесь недалеко.

Помолчав, Эндрю предложил:

– Я тебя подожду. – Он вдруг улыбнулся. – Как знать, может, поговорив с Персивалем, ты будешь даже рада меня видеть.

Триша в этом сомневалась, но спорить не стала. Она вышла из машины, вошла в калитку и пошла по тропинке, проложенной в тени деревьев параллельно подъездной дороге. Дом и прилегающий парк выглядели такими же заброшенными, как и в прошлое ее посещение. Сердце Триши билось тревожно: вдруг двоюродный дед откажется ее принять? Вдруг не захочет ответить на ее вопросы?

Тропинка вывела ее на открытую площадку перед домом. Краска на фасаде облупилась еще сильнее, чем раньше, но не это поразило Тришу. Она застыла, увидев знакомый черный «ягуар». Роберт здесь! Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить этот факт, и еще несколько, чтобы справиться с поднимающимся гневом, но в конце концов Триша взяла себя в руки и поднялась по лестнице парадного входа.

Дверь ей открыла экономка. Взглянув на Тришу, она почему-то быстро опустила глаза и отступила, пропуская гостью.

– Где они? – требовательно спросила Триша.

– В главной гостиной. Это та комната, где вы встречались с мистером Мак-Кинли. Вторая дверь направо, если вы запамятовали, мисс.

Триша прошла по коридору, застеленному вытертым ковром, и без труда нашла гостиную, дверь была открыта. Триша ждала, что застанет Персиваля и Роберта выясняющими отношения, но они мирно беседовали, попивая виски, и со стороны походили на двух закадычных друзей, разве что с большой разницей в возрасте.

Роберт первым увидел Тришу. Он вскочил и удивленно выдохнул:

– Триша?!

Господи, до чего же он хорош! Даже при том, что Триша была зла на Роберта, стоило ей его увидеть, как ее сердце привычно зачастило от радости, на душе потеплело. Но Триша приказала себе не поддаваться обаянию любовника. Намеренно игнорируя Роберта, она перевела взгляд на Персиваля. Как ни странно, при виде внучатой племянницы на лице старика не дрогнул ни один мускул. Казалось, он даже не удивился ее неожиданному визиту.

– Полагаю, вам есть что сказать мне, – сурово начала Триша.

– Неужели? – Персиваль выразительно вскинул брови. – Что бы это могло быть?

– Триша…

– Не вмешивайся, Роберт! Скажите прямо, Персиваль, я являюсь наследницей деда или нет?

– Сейчас – нет.

– Хорошо, а после замужества?

– Вы замужем?

– Нет и не собираюсь.

– Триша, не драматизируй, – снова попытался вмешаться Роберт. – Я могу все объяснить…

Но Триша не дала ему закончить.

– Что объяснить? Свое присутствие в этом доме? Хотелось бы мне знать, почему и ты, и Персиваль, и Эндрю, – да весь город знает обо мне больше, чем мне самой известно? Скажи, Роберт, каким образом акции вашей семейной фирмы попали к моему деду? И как скоро твой отец смог пережить удар, нанесенный по его самолюбию моей матерью? Или он его вообще не пережил, а затаил злобу и завещал тебе отомстить за унижение?

Роберт нахмурился.

– Откуда у тебя эти сведения? С кем ты встречалась?

– Сейчас это не важно. Похоже, я могу спросить первого попавшегося прохожего, и он мне объяснит, почему тебя так интересует наследница Мак-Кинли! Так что будь любезен, ответь на вопрос.

Персиваль неожиданно рассмеялся.

– Вот это темперамент! Твой дед мог бы тобой гордиться. – Он повернулся к Роберту. – Роберт, кошечка-то оказалась тигрицей, тебе непросто будет ее приручить.

Триша почувствовала, что выдержка стремительно покидает ее, ее голос сорвался на крик:

– Почему, ну почему вы не рассказали мне о завещании деда?!

Ответил ей Роберт:

– Потому что у Персиваля связаны руки тем же завещанием. Никто не имеет права обсуждать завещание, пока ты не подчинишься его условиям.

– Как я могу им подчиниться, если понятия о них не имею?!

Роберт развел руками.

– Твой дед не имел склонности облегчать жизнь кому бы то ни было.

– Так… Насколько я понимаю, мы коснулись темы акций Кэссиди?

Роберт чертыхнулся.

– Кто все-таки тебе проболтался?

– Может, Уинфилд? – предположил Персиваль.

– Он бы не посмел, – возразил Роберт. – Я его предупредил.

Тришу выдало выражение лица. Роберт прищурился и вкрадчиво спросил:

– Скажи, дорогая, как ты сюда добралась? По твоему виду не похоже, чтобы ты была сейчас в состоянии сесть за руль и проехать хотя бы милю.

Роберт не мог не заметить бледность Триши и синяки под ее глазами, но он бы дорого дал за ответ на вопрос, что явилось тому причиной. Тоска по потерянной любви? Или чувство вины – если они с Эндрю успели помириться?

– Тебя привез Эндрю, – подытожил он тяжело, словно булыжник бросил. – Ты приехала с ним.

Триша знала, что не совершила ничего предосудительного, но обвинения Роберта вынудили ее оправдываться, а, как известно, лучший способ обороны – это нападение:

– А может, я поняла, что он меня все-таки любит! Может, мы остановились по дороге, съехали на обочину и…

Роберт метнулся к ней со скоростью молнии, Триша глазом не успела моргнуть, как он оказался рядом, и поняла это, только когда почувствовала на своих плечах его стальные пальцы.

– Забери свои слова обратно или я убью вас обоих! – прорычал Роберт.

Тришу била дрожь, но она гордо вскинула голову.

– А ты покайся в своих грехах, тогда, может быть, и я тоже покаюсь.

– Мне не в чем каяться!

– Ты меня обманывал. Ты занимался со мной любовью так, будто я для тебя что-то значу, будто я тебе небезразлична, но на самом деле тебя интересовала не я, а мое наследство, чертовы акции, будь они неладны!

– Ты путаешь меня с Эндрю!

Триша дерзко посмотрела ему в глаза.

– Хочешь сказать, что мой дед не завладел пакетом акций фирмы твоего отца?

Роберт вздохнул и опустил руки. Триша покачнулась.

– Дорогая…

– Оставь это! Мне нужно… – Собраться с мыслями и поскорее покончить с этим делом. Триша только что вспомнила нечто такое, отчего у нее снова закружилась голова. – Роберт, какие бумаги ты подсунул мне на подпись сегодня утром?