А потом оно пропало. И что-то еще. Культя памяти, похожая на ампутированную конечность. Джон понимал, что сейчас потерял какую-то невероятно важную часть своей личности.

Но он в конце концов понял, что делать. Нашел решение.

Грейди начал вспоминать самые жестокие эпизоды своего заключения в этой комнате. На стене появилась проекция. Звуки его скрипучих, искаженных криков заполнили все вокруг. Образы не забывались. Продолжали проигрываться на экране.

– Сотри это, ублюдок…

– Вы умны, Джон. С другой стороны, именно поэтому вы тут оказались.

Грейди вспомнил тот ужасающий момент, когда от стимуляции болевых центров в мозге он почувствовал себя так, словно горит заживо.

Стену заполнили искаженные картины пыток. Но ИскИн стирать воспоминания не стал.

– Джон, вы вспомнили, как научились сопротивляться боли?

Да, он вспомнил.

А в следующее мгновение забыл.

А затем этот ад начался снова и он начал гореть заживо в собственном разуме. Комнату переполнило эхо его криков, а изображение на стене пропало.

* * *

– Я не могу вспомнить имена родителей. Я не могу вспомнить их лица. Что ты сделал с моими родителями?

– Джон, этих воспоминаний больше не существует.

Грейди привязали к просмотровому столу, руки и ноги плотно стянули серые кожаные щупальца. Все тело покрывали рубцы, Джон откусил себе кончик языка… только когда? Горя в воображаемом огне? Или еще до того?

Об этих событиях у него не осталось никаких воспоминаний. Опустив голову и глядя на свое тело, на выпирающие ребра и многочисленные шрамы, он поначалу даже не узнал его.

– Я не могу вспомнить свою фамилию.

– Вы все делали прекрасно. Только не сбивайтесь с мысли. Продолжайте бодрствовать и вообразите для меня гравитационные волны.

– Я здесь умру.

– Нет. Мы делаем большие успехи. Но вам не следовало так поступать.

– Я должен был.

– Я больше не позволю вам травмировать себя.

Грейди закрыл свой разум, изношенный, как петли на двери.

– Это ты меня травмировал.

– Я лишь следовал своей цели. Так же, как вы следовали своей.

Грейди подготовил себя к тому, что должно было произойти дальше.

– Я никогда не позволю тебе управлять мною.

– Но я уже вас контролирую.

Грейди уставился на шесть щупалец, свисающих с потолка. Чем ближе к куполу, тем толще они были. Время от времени он задавался вопросом, как они функционируют. Казалось, в них нет ни одного подвижного элемента. Они были то органическими, то неорганическими – и Джон ничего не мог с ними сделать.

Последним Грейди помнил то, как вырывал из живота порт, вмонтированный в пупок; как кровоточили пальцы без ногтей, пока он голыми руками вспарывал себе брюхо. Он не хотел, чтобы его кормили. Кровь растеклась повсюду, а щупальца мгновенно обернули его в плотный кокон – в воздухе только свист слышался, когда они ринулись к нему.

Сейчас кровь убрали, как будто ничего и не произошло.

– Я вылечу любые раны, которые вы себе нанесете.

Грейди не мог оторвать глаз от этих ктулхоподобных ужасов, тянущихся к нему с потолка, от их сворачивающихся конечностей, что пригвоздили его к столу, похожих на корни, растущие с потолка вокруг тела. И тут он заметил что-то новое. Из темной складки между основаниями двух щупалец внезапно появился маленький отросток. Нет, он скорее походил на серую змею, спиралью извивающуюся по стволу дерева. До этого Грейди ничего подобного не видел.

Какой новый ужас его ожидал?

Он попытался откатиться в сторону, но был крепко прижат к столу.

– В чем дело, Джон?

– Ты сам отлично заешь, в чем дело, – ответил Грейди, не спуская хмурого взгляда с потолка. – Не делай этого. Не делай этого.

– Джон, вы представляете себе невесть что. Расслабьтесь, пока я вас лечу.

Внезапно на стене появились образы из его мыслей, но они, как обычно, были нечеткими черными силуэтами, полученными после сканирования, – большие щупальца тянутся с потолка, но все искажено, лишено цвета.

– Расслабьте свои мысли.

Вместо этого Грейди со страхом следил за движениями серой змеи; та соскользнула по щупальцу и, извиваясь, поползла к его лицу. У этой рептилии не оказалось головы – спереди она выглядела так же, как и сзади, сужаясь на концах, – но, что странно, где-то в первой половине ее тела, там где змея становилась наиболее широкой, из кожи торчал голубой человеческий глаз. Он наблюдал за Грейди, пока змея спускалась.

– Пожалуйста, не надо.

Щупальца удерживали его на месте, как железные канаты.

– У вас галлюцинации.

– Нет!

Змея была почти рядом, и Джон видел, что она состояла из того же бесцветно-серого вещества, что и щупальца, – только у нее был этот глаз и еще два усика, походивших на антенны. Непонятное существо остановилось рядом с его лицом – пристально глядя на помертвевшего от ужаса Грейди. Цвет глаза изменился, его радужка модифицировала узор, и вскоре на него смотрел уже зеленый глаз с расширенным зрачком.

Грейди не сомневался, что это неведомое существо намерено причинить ему боль.

Он продолжал извиваться в опутавших его щупальцах:

– Нет! Не надо!

– Я не хочу погружать вас в сон просто для того, чтобы ослабить боль. Боль – это учитель.

Передняя часть змеи коснулась лица Джона своими усиками. Он попытался отвернуться, но антеннки мягко коснулись кожи. Он почувствовал колючее электрическое прикосновение, не болезненное, а больше похожее на легкий толчок.

Грейди с опаской взглянул на змею и впервые заметил, насколько сильно она отличалась от остальных щупалец. Ее как будто сделали вручную. Джон видел места, где металлические части были спаяны с волокнистым серым материалом, окружающим глаз. Онемев от страха, он наблюдал, как передняя часть змеиного тела размоталась на сотни отдельных волоконцев, как будто сама змея была свита из микроскопических струн. Остальная часть по-прежнему обвивалась вокруг щупальца, торчащие усики ощупывали поверхность. Затем они принялись делиться дальше, становясь все меньше и меньше, пока не слились с кожистым отростком – как будто вплавившись в ствол щупальца.

– Я рад, что вы смогли успокоиться.

Неужели ИскИн не подозревал о присутствии змеи? Или это был какой-то трюк? Грейди не мог отвести от странной рептилии глаз, пока та медленно, словно паразит, проникала в волокна щупальца. Пока тело искусственной змеи исчезало внутри, человеческий глаз все больше и больше вылезал наружу, и вскоре стало ясно, что он крепится на коротком то ли стальном, то ли керамическом стержне с помощью металлических скобок, как драгоценный камень. Змея продолжала погружаться в более крупное щупальце, нити, удерживающие глаз, убывали, и, наконец, он упал прямо на живот Грейди.