Толчки становились всё глубже, размашистей. Лола смотрела, как зачарованная. Поэтому дернулась, не ожидая, что Гордей начнёт гладить ладонью у неё между ягодиц. Потом мягко станет массировать анус.

- Хочешь попробовать?

Лола подумала, что ослышалась. Но нет, мужчина говорил на полном серьёзе. И именно то, что она услышала.

- Но... - запнулась. - Что попробовать?

На заднюю дырочку девушке попало что-то прохладное. "Смазка" - поняла она. Гордей что, тоже сейчас хочет взять её так?

Но мужчина пояснил:

- Не бойся. Я вставлю в тебя пробку. Покрупнее. Чтобы хорошо чувствовалась. А сам займусь с тобой сексом. Традиционно.

Потом усмехнувштюись, добавил:

- Анальный секс мы прибережём для еще одной из игр. Может даже следующей. Так что готовься.

Лола не знала, что означает "готовиться" в этом случае. Вставлять пробки? Ходить с ними? В том, что Гордей исполнит своё обещание, она не сомневалась.

Смотря на трио за стеклом, она видела, что мужчины, которые брали девушку а зад, явно сильно заводились от процесса. Гордей тоже говорил, что ему нравится такой секс. Что за клуб грязных желаний?

Пока Лола рассматривала, как мужчины продолжают трахать девушку, теперь уже одновременно размашисто вклиниваясь в неё, она размышляла о незавидной доле женских попок. В этот момент к ней была приставлена металлическая пробка. Прохлада и твёрдость игрушки заставили Лолу запаниковать. Она не видела размера, но понимала, что просто не будет.

Гордей поводил суженным концом пробки между ягодиц, приставил к отверстию и надавил. Металл ощущался по другому. Как-то жестче, что ли, неотвратимее. Лола застонала, но не от боли, а от предвкушения её. Когда пробка начала растягивать колечко мышц, захотелось поджать попку и вырваться, убежать. Но мужчина обнял её за живот, одновременно фиксируя и поддерживая. Как тот, за стеклом. То ли мучитель, то ли благодетель.

Подвигав пробку взад и вперёд, давая привыкнуть, Гордей мягко произнес:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Вдохни, а потом медленно выдохни.

И когда судорожный выдох слетел с её губ, анальное отверстие пронзило жжение и распирание от жестко введенной игрушки.

- А-а-а... - протяжно застонала. - Больно...

- Потерпи, куколка, сейчас привыкнешь. Дыши.

Гордей гладил ей спину, мял ягодицы, то соединяя, то разводя аппетитные булочки. Помогая привыкнуть к интенсивным ощущениям.

- Пожалуйста... - почти проскулила, сама не зная, что же просит.

- Сейчас, моя хорошая, сейчас...

Теперь Лола понимала, как нелегко было девушке за стеклом. Как никто понимала.

Зашуршала фольга презерватива.

О боги, Гордей что, и впрямь решил показать ей, каковы ощущения при двойном проникновении?

И действительно, к её складочкам прислонилось латексное изделие, надетое на мощный член мужчины.

"Он же порвёт меня!" - пронеслось в голове.

Лола еще не привыкла к ощущению твёрдого металла, сдавливающего нежную плоть, как в неё начал погружаться не менее твёрдый член Гордея.

Всё это так стыдно, больно, грязно. Но в то же время порочно и возбуждающе. Чувственно и развратно одновременно. Так, как могло быть только здесь и сейчас, только с этим мужчиной, только в этой комнате.

Лола потерялась в ощущениях. На лбу и спине от напряжения выступил пот. А Гордей, мать его так, взял и лизнул её по позвоночнику снизу вверх, собирая мелкие солёные капельки. Свидетельство её напряжения, мучений, её падения.

Он уже вставил в неё головку, постепенно проталкиваясь всё глубже.  И каждый раз подталкивая злополучную пробку, меняя ее положения. И заставляя Лолу страдать, выгибаться всем телом, извиваясь, пытаясь избежать неотвратимое вторжение.

Лола понимала, что у неё там слишком тесно и для пробки, и для Гордея, но молчала, только телом стараясь сгладить ощущения, увильнуть от разрывающих и давящих фрикций.

Между тем Гордей, наконец, одним движением вошел в девушку полностью. Как и с пробкой, не растягивая агонию, а действуя решительно. Лола настолько подалась вперёд, что почти вырвалась из держащих её за бедра рук. Почти... Но он был уже весь в ней, остановившись, наслаждаясь моментом.

- Умница моя. Вот и справилась, - сказал ей в спину, целуя между лопатками. -  Теперь держись крепче, куколка.

И, выйдя до середины, мощно толкнулся обратно. Потом еще. И еще.

О Господи, как же это пережить? У Лолы было ощущение, что её насаживают на толстую палку. Нет, даже две палки. Потому что пробка давила нещадно. Она до боли в пальцах сдавила обивку на спинке дивана.

- Пожалуйста... - опять попросила, опять сама не зная, чего.

- Терпи, девочка, терпи.

Ему хорошо говорить. Это не его разрывает на части. Не над ним ставят эксперименты: перенесёт - не перенесёт. Не в него тыкают разными девайсами, а потом еще трахают. Одновременно.

Хоть бы эта пробка выскочила, что ли. Но нет, её конструкция была разработана специально для того, чтобы держаться на месте колечком мышц. Хотя Лоле казалось, что и оно под напором мужчины подавалось.

Толчки Гордея становились мощнее, понятно было, что мужчина крайне  возбужден и уже плохо контролирует ситуацию. Просто вбивается в нежное тело девушки, забыв об осторожности и деликатности. Забыв, что куколка - не резиновая, а самая что ни на есть живая.

Лола уже не обращала внимание на то, что происходило за стеклом. Она не видела, что блондинка испытывает совершенно одинаковые с ней эмоции. Что её так же разрывает на части, но при этом накрывает волной грязного удовольствия. И трио, учавствующее в представлении, уже близко к финалу. Так же как Гордей. Как и она...

В какой-то момент девушка перестала ощущать по отдельности себя, пробку, член мужчины. Всё слилось в единую систему, которая дарила боль и наслаждение одновременно. На миг Лола всё таки потеряла связь с реальностью. Настолько сильны были ощущения. Она не могла сказать, что это было удовольствие. Это был не оргазм, а скорее апокалипсис, катарсис. Забирающий последние силы, отключающий сознание.