Он проснулся через час после ее ухода и, увидев, что ее нет, удивился и в который раз ничего не понял. Воистину мужчина и женщина – два разных параллельных мира. Вряд ли пересекающихся в реальной жизни. Вряд ли способных понять друг друга и почувствовать одно и то же.

«Странно, – искренне удивился он. – Странно, ей-богу. Ведь, по-моему, ночью все было прекрасно», – нескромно оценил он свои возможности. Впрочем, вряд ли это так важно в их возрасте. В смысле наверняка есть вещи важнее. И все это могло иметь вполне себе продолжение. Ну, если захотеть, конечно. Обоим захотеть. Но она в который раз щелкнула его по носу.

«Не судьба», – подумал он. Потом он долго брился в ванной, заказал завтрак в номер, с удовольствием съел бифштекс с жареной картошкой, выпил крепкого чая с лимоном – два стакана – и поехал в аэропорт. Там он спокойно обменял билет на сегодня, рейс через три часа. Помотался по аэропорту, выпил кофе, съел круассан, почитал дурацкую и смешную «желтую» газету и пошел на регистрацию. Больше в этом городе делать ему было нечего.

И все-таки он написал ей через месяц. Маньяк, графоман.

Он написал ей, что вот смешная штука жизнь – в самолете он встретил женщину, познакомились, поболтали и решили больше не расставаться. И это была чистейшая правда.

А еще через неделю она поняла, что беременна. Это известие огорошило и оглушило ее. Это было счастье, которого она уже давно перестала ждать.

Она бросилась к письменному столу и рванула нижний, самый глубокий ящик. Последнее его письмо лежало сверху – долго искать не пришлось. Она схватила белый конверт и дрожащей рукой надела очки. Но на конверте не было обратного адреса. Впервые. Сколько можно надеяться получить ответ?

Самолет, пружинисто подпрыгивая, вздрогнул и наконец мягко притормозил. В салоне экономического класса раздались аплодисменты.

Эля улыбнулась и оглядела своих попутчиков. В бизнес-классе аплодисментов не было: серьезные, хорошо одетые люди неспешно захлопывали крышки ноутбуков и собирали бумаги. Стюардессы приветливо улыбались и помогали достать вещи с верхних полок. Стройный стюард с лицом молодого Алена Делона услужливо подал Эле ее портфель и плащ.

– В Москве тепло, мэм, – с улыбкой на английском заметил он.

– Знаю, – ответила она по-русски. – Но погода в Москве так переменчива.

Потом она шла по резиновому «рукаву» и спрашивала себя: «Ну что, подруга, дрейфишь? Да ну, ерунда, – отвечала она сама себе. – С чего бы это?» Пусть сейчас дрейфят все остальные, а она… Она свое отбоялась. Теперь она победительница. Все ниц!

Она улыбнулась и прибавила шагу. Глянула на свое отражение в стекло. «Ничего себе, дамочка сорока пяти лет! – с удовольствием подумала она. – Шейка, грудка, попка, ножки – какая прелесть вы, миссис, однако!»

Она опять улыбнулась и прошла на паспортный контроль. Пограничница, молодая рыхловатая особа с обиженным на весь мир лицом, долго смотрела Элин паспорт и неприязненно разглядывала саму Элю. Потом с размаху, злобно шмякнула печать.

Эля тяжело вздохнула. «Здравствуй, Родина! Опять, видимо, мне тут не рады».

Она вышла в зал и, чуть прищурившись (годы, годы, как ни крути), стала искать в толпе, как это называлось теперь, «встречающую сторону». Этот засранец Макс, конечно же, свалил на уикенд в загородный дом, набрехав про кучу важных и неотложных дел.

Эля увидела высокого парня в светлых джинсах и голубой майке – в руках он держал табличку с ее фамилией. «Не по ранжиру встреча», – раздраженно подумала она, должен быть костюм, белая рубашка и как минимум «Мерседес». Но все-таки убрала с лица недовольную гримасу и махнула парню рукой.

Он ловко протиснулся сквозь строй встречающих и бросился к ней.

«Красавец! – подумала Эля. – Просто чудеса какие-то! Ему бы в Голливуд, а он водила у этого хитрована».

Она кивнула ему и пошла слегка впереди.

– Как долетели, миссис Броуди? – на английском спросил парень.

«Однако! – усмехнулась Эля. – Почти без акцента. Но если у Макса такие водители, какие же у него тогда секретарша и жена?»

У выхода стоял белый «Мерседес».

«Ну-ну, – подумала она. – Мадам довольна. Вполне».

Парень открыл заднюю дверь и положил в багажник чемодан.

– Кирилл, – представился он. – Как вы себя чувствуете, миссис Броуди? Полет был приятным?

– Кирилл, к черту церемонии! Вы же отлично знаете, что я русская, – раздраженно проговорила Эля.

– Простите, – виновато ответил он.

Некоторое время они ехали молча. Эля с любопытством разглядывала пейзаж за окном. Да, дороги действительно неплохие, и эти рекламные щиты, и ухоженные чистые обочины… Видимо, и впрямь у них здесь большие перемены. Впрочем, посмотрим, посмотрим.

Въехали в город – те же унылые «спальники», серая дымка за окном – день обещал быть жарким. Погода словно сошла с ума – небывалое, аномальное лето. Муж был категорически против этого путешествия. Но она, как всегда, впрочем, сделала все по-своему.

Молчание слишком затянулось, и Эля обратилась к парню:

– Как вы тут в эту жару справляетесь?

Он живо откликнулся:

– Кондиционеры, миссис Броуди. Слава богу, везде кондиционеры. И в машине, и в офисе. Дома, правда, тяжелее. Но я ничего, терплю. А вот мама на даче спасается. – Он испуганно замолчал и глянул в зеркало, не сказал ли чего-то лишнего.

Эля мягко улыбнулась:

– Моя мама тоже совершенно не переносит жары. Квартира у нас на Манхэттене, при всех кондиционерах тяжеловато – на улицу не выйдешь. Город! Слава богу, есть загородный дом – она все лето тоже там спасается. Кругом лес и озеро.

Парень кивнул и, как показалось Эле, немного расслабился.

Она достала из сумочки бутылку перье и сделала пару глотков. Теперь она глядела в окно на чистые и зеленые улицы, на корзины разноцветных петуний, развешанные на фонарях, на новостройки и яркие вывески магазинов и ресторанов.

«А он и вправду изменился, этот город, – с удивлением подумала она. – Действительно Европа, не врут».

Они подъехали ко входу отеля «Мариотт».

– Миссис Броуди, – обратился к ней Кирилл, – если вы не против, мы можем провести сегодня день вместе. Я покажу вам город, магазины – все, что вы хотите. Максим Львович сказал, что я поступаю в ваше распоряжение.

– Да? – как бы удивилась Эля и с обидой спросила: – А где же сам незабвенный Максим Львович? На даче отдыхает?

Кирилл смутился.

– Не знаю, ей-богу. Мое дело – выполнять его поручения.

Эля задумалась. Конечно, проще и, наверное, разумнее всего было бы принять душ, заказать завтрак в номер и отправиться спать. Но ей почему-то захотелось сейчас, прямо сейчас (после душа и кофе, разумеется) переодеться, скинуть каблуки и костюм, смыть косметику, вытащить шпильки из волос и выйти на не остывший после душной ночи асфальт этого города. Города, который она не видела без малого два десятка лет.