— Есть, мой капитан!

Океан превратился в шар ярко-синего цвета, когда включились две внешние металлгаллидные лампы по пятьсот ватт каждая, заливая все вокруг почти дневным светом. Песчаное дно в ярком свете казалось коричнево-золотым. Оно просто кишело оранжевыми трубчатыми актиниями и роющимися в песке анемонами, чьи прозрачные усики медленно колыхались в воде. Несколько мелких крабов обратились в бегство при приближении «Манты» с ее включенными фарами. Облачка зоопланктона кружились вокруг субмарины — форма жизни, даже не подозревающая о вторжении инородного тела.

Аттикус не обращал внимания на обитателей морского дна, которые в другое время непременно привлекли бы его внимание. Он полностью был сосредоточен на предстоящей задаче.

— Я собираюсь обследовать здесь каждый квадратный сантиметр. Процесс будет долгим и нудным, но мы должны найти камеру.

Тревор одобрительно склонил голову, и Аттикус медленно двинул лодку вперед.

Три четверти часа спустя их усилия были вознаграждены. Свет прожекторов отразился от какого-то предмета, лежащего на песчаном дне. Аттикусу не требовалось даже приближаться к находке. Внутри все замерло: он сразу узнал свою камеру, упакованную в защитный чехол.

Когда они подошли совсем близко, Тревор произнес:

— Мы находимся у самого края отмели, Аттикус. Следите за восходящими течениями.

Аттикус кивнул. Он уже заметил подъем глубинных вод и теперь старался удержать субмарину на месте.

— Главное, поднять камеру.

Аттикус не мог видеть, чем занят Тревор, но слышал тихий шум двигателей, управляющих манипуляторами. Две механические руки начали выдвигаться из чрева «Манты», протягиваясь к лежащей на дне камере. Тревор уже ухватил манипуляторами ручки чехла, когда, взбаламучивая воду, из песка выскочила камбала и поплыла прочь, держась возле самого дна. Другое внезапное движение заставило Тревора оторваться от своего занятия.

Он вскрикнул.

Гигантская тень поднималась из глубины за краем отмели. Существо невероятных размеров медленно всплывало, широко разинув огромную пасть.

— Уходим отсюда! — взвизгнул от ужаса Тревор. — Оно идет на нас!

Аттикус через силу рассмеялся. Он рад был избавиться от комка в горле и отвлечься от тяжелых дум, не замедливших явиться в тот момент, когда он увидел камеру.

— Это всего лишь гигантская акула, — сказал он.

Когда наконец сорокафутовая акула, пропуская через широко открытую пасть воду и поглощая из нее мириады беспомощных веслоногих рачков, явилась во всей красе, Тревор успокоился и принялся рассматривать гигантскую рыбину.

— Акула. Вот чертова же акула! Да она просто огромна.

— Гигантская акула — вторая по величине из рыб, водящихся в океане. Крупнее ее только китовая, — пояснил Аттикус.

— Но такая большая…

— Можете мне поверить, — мрачно сказал Аттикус, — что, когда вы увидите тварь, за которой мы охотимся, эта беззубая громадина в сравнении с ней покажется вам мелкой рыбешкой. Лорел же на ее фоне будет выглядеть не более чем детским пупсом.

Эхом в маленькой кабине прозвучало радиосообщение с «Титана»:

— Мистер Манфред! Мы только что засекли нечто огромных размеров на…

Тревор нацепил наушники, включил микрофон и прервал паникера:

— Это акула, олухи. И если в следующий раз вы не предупредите меня вовремя о приближении чего-нибудь этакого, пеняйте на себя. Все ясно?

— Да. Да-да, сэр. Простите, сэр.

— Где оно сейчас?

— Ммм… акула уплывает.

— Да не акула! — заорал Тревор. — Это существо. Морской змей!

— А… оно… по-прежнему движется за косяком. Оно примерно в трех милях от вас в направлении на север.

Тревор сорвал с головы наушники и отшвырнул их в сторону, крикнув в сердцах:

— Имбецилы!

Аттикус бросил последний взгляд на гигантскую акулу, величественно уплывающую прочь и жадно заглатывающую рачков. «Не все огромные морские существа являются чудовищами», — подумал Аттикус, став на несколько секунд прежним собой, крупным ученым-океанографом. Он двинул джойстик и, вместо того чтобы начать подъем к яхте, направил субмарину следом за лениво удаляющейся акулой. Подведя «Манту» почти вплотную к ее голове и осветив ее мощными прожекторами, Аттикус отчетливо увидел коричневатую окраску, конической формы морду и огромные жаберные щели. Хотя гигантскую акулу красавицей не назовешь, благодаря грациозным движениям при ее размерах она являлась настоящим чудом природы.

Внезапно громадная пасть захлопнулась. Акула на мгновение замерла, а затем развернулась и ринулась вглубь со скоростью, которой Аттикус от представительницы ее вида не ожидал.

Аттикус почувствовал, как напряглись его мышцы, и прошептал:

— Вот же, черт!

— Что там такое? — обеспокоенно спросил Тревор.

Вместо ответа Аттикус резко развернул субмарину и погнал с максимальной скоростью, на которую та была способна. Из динамика послышался голос, срывающийся на крик:

— Оно сменило курс и движется в вашем направлении! О боже… Как быстро оно…

Тревор отключил связь и крикнул Аттикусу:

— Жмите на желтую кнопку! Лодка направится прямо в свой отсек на «Титане». Когда будем от него в двадцати футах, отпустите джойстик, и компьютер заведет нас внутрь.

Аттикус, не задавая лишних вопросов, откинул защитную крышку и большим пальцем нажал на желтую. Еще он успел подумать, для чего предназначены три другие кнопки: зеленая, красная и синяя… Потом все мысли исчезли. Впечатление было такое, что они мчатся на чудовищных русских горках. Аттикус почувствовал, как его пригвоздило к креслу, когда субмарина за несколько секунд разогналась до скорости в пятьдесят узлов. Он услышал, как позади застонал О'Ши, но не из-за того, что его укачало.

— Господи Всемогущий, вот оно, — пробормотал священник.

О'Ши сидел у левого борта, и Аттикус посмотрел сквозь «глаз», в котором находился Тревор, в том направлении. Он увидел, как в воде передвигается огромная неясная тень. С такого расстояния виден был лишь едва очерченный силуэт, но характерные волнообразные движения не оставляли сомнений. Если бы существо не проплыло в сторону от них, гонясь за гигантской акулой, Аттикус, возможно, не оторвал бы от него взгляда и не посмотрел вперед. Но он это сделал и моментально понял, что в следующую секунду они врежутся в корпус «Титана».

Он выпустил из руки джойстик, и компьютер немедленно принял управление на себя. С крыши субмарины сорвались гигантские струи пузырьков. Это включились движки, предназначенные для того, чтобы скорректировать курс «Манты» и замедлить ее ход. Еще несколько секунд назад субмарина неслась с неимоверной скоростью, угрожая своим пассажирам мгновенной смертью при столкновении с яхтой, — и вот она уже медленно поднимается и плавно заходит внутрь отсека.