6.

Ольга, придя на работу и узнав, что Анна Андреевна со своим мужем улетела отдыхать в Италию, откровенно разозлилась. Ну, как так можно? Столько бумаг надо подписать, столько нюансов обговорить. И как теперь? Опять просить Александра липовые подписи ставить? Нет уж.

Работа встала не только у нее. Бухгалтерия, не смотря на настойчивые требования сотрудников, отказывалась, как-либо менять оклад, игнорируя то, что рубль упал почти в два раза и грозил свалиться вообще в тартарары. Главный бухгалтер говорила, что зарплата уже начислена и будет выдана по старому. А новых правил и окладов от Анны Андреевны еще не поступало.

В фирме вместо работы начался какой-то базар. Все отказывались заниматься делом, пока не будет пересмотрена зарплата. Когда к сотрудникам обратился Александр, бывший парень Ольги, оставшийся на фирме старшим на время отсутствия Анны Андреевны, и потребовал у всех успокоится и работать, девушка сама подошла к нему с калькулятором и показав сумму из ста шестидесяти долларов высказала:

— Вот у меня сейчас по этим раскладам вот такой оклад. Я за него не собираюсь горбатиться по десять часов… мне за квартиру в месяц надо больше сумму в банк вносить. Иначе отберут. Не будет перерасчета сегодня, значит, я завтра иду искать новую работу. И ребята, — она повернулась и обвела всех собравшихся взглядом — тоже не будут ждать у моря погоды.

— Оля, не вынуждай меня. — Сказал тихо Александр. — Я имею право уволить любого в отсутствие Анны Андреевны.

Вечный враг всех игроков на фирме — сисадмин, вдруг подал голос из угла, в котором пил кофе и нагло спросил:

— Слышь ты… ты кого чем тут пугаешь? Я за сто баксов тоже лично горбатиться не буду.

Александр, легко улыбнувшись, сказал:

— Отлично. Значит, пиши заявление об уходе. И в бухгалтерию за расчетом. — Он оглядел всех собравшихся и спросил: — Кто-то еще желает?

Практически все гордо поднялись и, взяв листки из лотка принтера, стали демонстративно писать заявления об уходе. Александр принял заявления у всех и, поблагодарив, ушел в бухгалтерию.

Расчет в тот день получили тринадцать из пятнадцати сотрудников фирмы. Только Александр и бухгалтер не могли принять сами у себя заявления об увольнении. Уезжая домой, Ольга не могла даже представить, что Александр, сообщив о таком кошмаре Анне Андреевне, не то что нагоняй не получит, но и даже заслужит похвалу.

— Спасибо, Сашенька. — Сказала хозяйка. — Ближайшее время России будет не до рекламы. У нас во всех договорах указаны пункты форс-мажора. Будь добр уведомь наших партнеров, список заказов у тебя есть и извинись. И дверь на замок пока не закончится этот ужас. А уж я вернусь и все посмотрим.

Хорошо им было рассуждать, имея небольшие основные фонды и не занимаясь производством. А вот многие предприятия при таком скачке инфляции, просто в панике спасая имущество, приказали остальным долго жить и прекратили работу. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что россиянам стало не до чего абсолютно кроме самих себя и своих проблем. И все понимали, что это еще не апогей кризиса. И все готовились к худшему. Готовились, кто как умел.

К примеру, Ольга, здраво рассудив, что искать что-то лучшее в то время просто бесперспективно, собрала вещи и сев в свой старенький «пепелац», покатила в банк оставить письмо-распоряжение. В банке приняли ее письмо и гарантировали вычеты процентов по кредиту и тела долга с ее валютного счета своевременно и без накладок. На валютном счету было не много, но на несколько месяцев, чтобы не начался процесс отъема банком квартиры должно было хватить. А все рубли со всех счетов Ольга предусмотрительно сняла и, распихав сильно обесценившиеся бумажки по карманам сумки, покинула банк, как оказалось, чтобы больше в него не вернуться никогда.

Выехав из города, Ольга приткнулась в километровую очередь за бензином и обреченно стала думать, что же такое происходит и почему ей так не везет жить в это время перемен. Но хорошенько подумать ей не дал молодой пацанчик, что, постучав в стекло начал быстро и непонятно говорить. Ольга открыла окно и спросила, что случилось.

— Бензин есть. Две канистры. По пятьдесят за литр. На заправке конечно дешевле — сорок пять. Но стоять тут запаритесь. Еле двигается все. Там, на заправке, в первую очередь службы и своих заправляют. И везде так. Ну, как? Надо вам?

Ольга почти минуту соображала. Потом, поглядев на очередь и далекую еле видную за транспортом заправку, кивнула. Мальчик кому-то помахал рукой и через дорогу сгибаясь под тяжестью двух канистр прибежал еще один мальчуган.

Ольга вышла из машины и недоверчиво спросила:

— А это точно бензин? И какой?

Принесший канистры мальчик открыл одну и с трудом поднес к лицу девушки. Брезгливо фыркнув, Ольга сказала заливать. Ну, а чем она рисковала? Разбавленным топливом? Но ее «пепелац» кажется, катался на всем что горит. Она, конечно, сказала мальчикам забираться в машину и прокатится с ней, чтобы проверить, что за «мочу» они ей залили. Пацаны, веселясь, забрались на заднее сидение и сказали, что без денег даже не выйдут. Ольга тоже улыбнулась и, прокатив ребят пару километров, расплатилась с ними до копейки.

— Тетенька, — сказал на прощание первый мальчик, — вы не бойтесь, бензин хороший. Сосед в подвале его на всякий случай держит. Держал точнее.

Пацаны, весело гикая, перебежали дорогу даже не забрав вонючие канистры из салона. Ольга отъезжая от поребрика только головой качала. Она выехала из города, и не торопясь, направилась в сторону Зеленогорска. Там она в гостях у тетки сможет некоторое время пожить, не думая о катастрофе, что медленно, но верно захватывала страну.

7.

А страна действительно словно встала на грань. Мечтатели и авантюристы довольно потирали руки. Вот, кажется, пришло время, когда не деньги, а только собственная голова, руки и везение сделают любому необычайную карьеру, которую еще долго будут помнить в веках. Бизнес, как всегда в нашей стране, спасал сам себя. Капиталы лавиной двинулись на запад и восток. Простые люди инертные в своей неторопливой и размеренной жизни еще пока только возмущались невероятно выросшим ценам и не знали, что же предпринять. Нет, конечно, некоторые знали. Но средств бежать от дурдома у них не было.

Двух недель хватило стране, чтобы ощутить, как хрупок был мир и покой вокруг. Что такое гиперинфляция? Это полный крах кредитного рынка. Это еще не закрытые, но уже останавливающие операции банки и другие учреждения. Это сгоревшие вклады и полная неизвестность, а вернут ли хоть часть по застрахованным. Это безработица и абсолютное неверие в завтрашний день. И конечно это минимум десяток миллионов людей разочарованных в правительстве. Разочарованных во власти. И ко всему этому паника нагоняемая торговцами и провокациями. Задранные цены, превышающие даже инфляцию. Слухи один страшнее другого. Как мало нужно даже вполне внешне благополучной стране, чтобы скатится к предгрозовому рубежу.

Кризис селевым сходом захлестывал страну. Одно за другое… словно фишки домино валились устои новой капиталистической России. Дорожает бензин, дорожают продукты. Дефицит иностранной валюты, возникший в ходе спасения нажитого гражданами, породил совсем безумные случаи растраты денег. Лишь бы во что-нибудь вложить. Успеть бы. И никто не удивился, почему один из чиновников брянской области купил себе целый рефрижератор колбасы вместе с самим рефрижератором. И точно не вызывал удивление тот факт что везде стало возможным купить оружие и боеприпасы.