Мне бы перевести дух, успокоиться. Но руки трясутся, внутренности скручиваются тугим узлом, а сердце колотится от страха.

Не могу в себя прийти. Просто не могу!

Глубокий вдох, такой же выдох. Но не отпускает. Я за малым избежала большой беды. Меня Захар спас. А я по собственной дурости и легкомыслию чуть не попала в лапы отморозков. А там… может, просила бы убить без мучений.

Вспоминаю обоих парней. Глаза затуманены, разум отключен. Наверняка под препаратами.

«Как же меня угораздило на них нарваться!» – вздыхаю тяжело. Тру лицо, стараясь успокоиться. И вздрагиваю, заслышав мужские голоса.

– Я никогда, ни единым дурным словом не высказался об Оливии. Хотя мне было что сказать, бро. Поэтому заткнись и относись к моей жене с должным уважением. Понял? Или мне объяснить более доходчиво? – вскрикивает Захар. Его голос я узнаю из тысячи.

«Значит, жена! – улыбаюсь мысленно. – Он для себя все решил. Ну и я раздумывать не собираюсь. Хочет он жениться на мне по-быстрому, я не против!» – перевожу дух и прислушиваюсь к голосу Луки..

– Женись, конечно. Нам это выгодно.

«Выгодно?» – очень интересно. И что же это за выгода такая? И как это связано с Беровыми, если я с ними только вчера познакомилась? Или выигрыш у новогодней елки был подставой, и меня специально заманили?» – размышляю, пытаясь найти логическое объяснение. А его нет.

Землей я не владею, недвижимостью – тоже. Никаких секретов ноу-хау не знаю. Ни патентов у меня, ни товарных знаков, ни богатых родственников.

Хотя папа мой что-то мудрил. Куда-то вступал тайным инвестором, какие-то делишки проворачивал. И когда его моя мама ругала, всегда улыбался и обещал нам грузовик пряников, который вот-вот перевернется около нашего порога.

Но мы так ничего и не дождались. Да и не ждали никогда. Смеялись с мамой. Подтрунивали. Ну откуда у обычного водителя могут появиться лишние деньги на инвестиции, скажите, пожалуйста!

Прислушиваюсь к происходящему в коридоре. Беровы о чем-то шепчутся. Голоса слышны, а вот слов уже не разобрать.

Видимо, договариваются, как будут уток разводить. Вернее, одну утку! Жирную такую. Позолоченную.

Быстро сматываюсь в туалет. Запираю дверь и, отойдя к окну, пишу сообщение Алевтине Куницыной, моей школьной подружке. Алька у нас адвокат и редкая проныра. Все раскопать может.

«Аленький, с наступающим, солнц! – печатаю, а сама прислушиваюсь к шагам в спальне. Захар уже вернулся. Дергает ручку двери и отступает. А значит, у меня есть минута, не больше.

«Помоги мне. Нужно выяснить, что на мне числится. Недвижимость, счета в банке. Что-то такое, о чем я понятия не имею!» - лихорадочно пишу сообщение.

«Мать, ты там с дуба рухнула? – тут же приходит ответ. – Если ты чем-то владеешь до брака, то и владей себе. При разводе это имущество не учитывается».

«Да я замуж тут собралась и узнала, что у будущего мужа есть выгода! Прикинь, засада какая. Теперь я уже не хочу. Мне бы его на чистую воду вывести. Помоги, систер. Будь другом!»

– Я надеюсь, это не Вадим? – перезванивает мне подруга.

– Нееет, – блею как овца. – Другой.

– Мужик хоть хороший?

– Обалденный! – выдыхаю порывисто. – Но я так не могу. Понимаешь? Такое чувство, что меня используют. А я…

– Если хороший, надо брать, – перебивает меня Алька. – Давай, помаринуй его. А я из Тая в конце января вернусь и проверю. Идет?

– Ну а что остается, – соглашаюсь чуть не плача.

Поговорив с подружкой, наскоро умываюсь. Вытираю лицо и в ужасе смотрю на руки. Надо умудриться как-то стереть это богачество.

«А папа всегда говорил, что мои ручонки как из другого места растут. А они у меня золотые!» – усмехаюсь невесело и вздрагиваю от резкого стука в дверь.

– Миленка, девочка, с тобой там все в порядке? – топчется с той стороны Беров.

– Да, уже выхожу! – распахиваю дверь и сразу, как маленькая, падаю на грудь большого и сильного мужчины. – Если бы не ты! – шмыгаю носом.

– Если бы не ты, если бы не ты,

Я бы давно перестал мечтать.

Если бы не ты, если бы не ты,

Я б перестал тебя в других искать.

– Что за песня? – поднимаю заплаканные глаза на Берова.

– Наша с тобой, – улыбаясь, пожимает он плечами. – Надо будет к свадьбе выучить, – шепчет мне на ушко заговорщицки.

– Я плохо стихи учу, – вру и не краснею.

– Сколько тебе времени нужно, Блонди? – смотрит на меня Захар снисходительно. Кажется, он любую мою выходку готов простить.

– Месяц, наверное, – вздыхаю я и снова прячу лицо на широкой груди.

– Тогда играем свадьбу первого февраля! – постановляет он.

– Нет, четырнадцатого, – прижимаюсь всем телом к Захару. – Красивая дата. День всех влюбленных.

– Так ты согласна? – выдыхает он счастливо и, подхватив меня на руки, крутит по комнате.

– Да, – соглашаюсь я. – Только у меня одно условие, Захар.

– Какое? – мрачнеет он. Медленно опускает меня на пол. – Говори, Милена. Лучше решить все на этом берегу.

– Мне нужно срочно смыть эту дурацкую краску. Достань, пожалуйста, мицелярную воду.

– А-а, это, – фыркает Беров, не скрывая облегчения. – Сейчас все будет, детка. Хотя проще тебя выкупать в растворителе.

– Сам в нем купайся! – подхватив подушку, швыряю в коротко стриженную репу. Захар ловко отстраняется и наступает на меня. Осторожно подсекает, и я, взмахнув руками как птица, лечу на постель. Рядом радостно плюхается Беров. Нависает сверху, впечатывая меня в матрас.

– Попалась, Блонди? – то ли спрашивает, то ли смеется он и добавляет серьезно. – Больше от меня не сбегай, девочка.