хотелось, чтобы это хоть как-то окупилось. В итоге безобразие в классе длилось до самого конца урока, после чего преподавательница с явным облегчением всех отпустила.

– По крайней мере, мы начали заниматься у человека, достойного называться учителем, – сказал Чарли Мангустине. – Давай собирай свои вещи, мы идём в город.

* * *

На этот раз книжная лавка «Кусачая книга мага» стояла не на Однорукой улице, а гораздо дальше, в квартале Ста Магистров, и складывалось впечатление, будто она дуется. Мангустина устала от долгой ходьбы, поэтому Чарли дал ей несколько минут отдышаться и только потом открыл входную дверь.

– Осторожно! – тут же воскликнул он и пригнулся, уворачиваясь от словарей, которые по своему обыкновению пикировали на посетителей.

Однако Мангустина лишь мрачно зыркнула на летающие книги, и те поспешили упорхнуть от греха подальше. Несмотря на всё, что ей пришлось пережить, Мангустина оставалась Мангустиной. Выпрямившись, Чарли заметил, что хозяйка лавки, обычно не отличавшаяся любезностью, не может скрыть своего восторга при виде проявленной девочкой прирождённой уверенности. Чарли решил, что это хороший знак и надо ковать железо пока горячо.

– Добрый день! – воскликнул он, увлекая за собой подругу.

Высоченная хозяйка лавки, задрапированная в клетчатую ткань, подчёркивающую её и без того внушительную фигуру, взглянула на Чарли так, словно тот только что испортил воздух. Взгляд её на несколько секунд остановился на кулонах посетителей, выдающих их принадлежность к Святым Розгам. Затем так холодно, что слова, вылетающие из её рта, походили на ледышки, она спросила:

– Насчёт работы?

– Всё равно я не хочу этой работы, – в тон ей ответила Мангустина.

Чарли бросил на неё потрясённый взгляд, потом осиял владелицу лавки своей очаровательной улыбкой, которая очень часто его выручала. Он перебрал в голове подходящие фразы и выпалил:

– Пожалуйста, я уверен, что моя подруга обладает всеми необходимыми качествами, которые вам понравятся, госпожа… госпожа, как ваше имя?

– Румпельштильцхен. Исказите мою фамилию – и вылетите отсюда в два счёта.

– Так вы нас нанимаете? – оживился Чарли.

– Я хотела сказать, что вышвырну вас из лавки. Итак, как меня зовут?

– Госпожа Румпл… – промямлил Чарли.

– Ты здесь работать не будешь.

Чарли пожал плечами. У него касательно работы были другие планы.

– Румпельштильцхен, – сказала Мангустина. – Было бы из-за чего огород городить.

– Неплохо, – одобрительно проворчала хозяйка лавки. – Значит, ты хочешь у меня работать?

– Пф-ф-ф.

– Что значит «пф-ф-ф»?

Мангустина ткнула пальцем в сторону стопки книг, выставленных при входе в лавочку:

– Извините, но вы продаёте работы Мишу Лебука. Для меня это неприемлемо.

Хозяйка лавки смутилась, и Чарли зачарованно на неё уставился. Он бы удивился меньше, если бы у него на глазах покраснела каменная статуя.

– Да, но… многие покупатели спрашивают эти книги. Иногда случаются в жизни такие моменты, когда приходится идти на уступки.

– Вот именно, – сказала Мангустина. – Иногда нужно идти на уступки.

– Ладно, ты принята.

– Что я должна делать? Хотите, я призову к порядку вон тот атлас? Я заметила, что он задирает энциклопедию минералов.

– В наблюдательности тебе не откажешь. Но лучше начни с распаковки коробок. И будь осторожна: некоторые книги становятся очень нервными после долгого пребывания взаперти.

– Ух ты, супер! – воскликнул Чарли. – Уверен, вы…

– А ты можешь катиться, – перебила его хозяйка лавки.

Чарли помедлил, не зная, как поступить. Мангустина ушла вглубь лавки, даже не взглянув на него. Возможности спросить про порванную Книгу мага не представилось, а заговорить на эту тему вот так, ни с того ни с сего, было бы неуместно. Оставалось лишь надеяться, что Мангустина постепенно проникнется доверием к владелице лавки и поговорит с ней сама.

Кроме того, Чарли требовалось узнать ещё кое-что:

– Прежде чем я уйду… вы не знаете, где живёт судья Денделион?

* * *

Квартал Образцовых феечек, проспект Дракона на поводке, дом 123. Богатая улочка, здесь даже булыжники мостовой лежат более ровными рядами, чем на прочих улицах Тэдема. Жилище судьи возвышалось над соседними постройками по меньшей мере метров на пять. Четыре башенки гордо устремлялись к небу, даже в изгибе крыши чувствовалась надменность. Удивительно, но окна казались грустными – вероятно, их огорчала форма занавесок. Проложенная по саду дорожка вела к входной двери. Чарли никогда прежде не видел такой аккуратной живой изгороди – ни один листочек не выбивался из заданной формы.

Когда он постучал, дверной молоток так раскатисто загрохотал, что Чарли едва не подпрыгнул. Затем в торжественной тишине красная дверь отворилась. Внутри, в просторной прихожей ожидали три молодые женщины; при виде Чарли все они удивлённо округлили глаза.

– Вы здесь, чтобы получить место компаньонки? – спросил Чарли.

Дамы закивали.

– Вот и я тоже, – сказал Чарли.

Мгновение соискательницы выглядели потрясёнными, а потом отвернулись: они не собирались отвлекаться от важного дела ради такой мелочи.

В тот же миг открылась дверь в дальнем конце прихожей.

– Вас вызовут, – произнёс нежный, почти детский голос.

Раздалось шуршание нижних юбок, и появилась ещё одна молодая женщина, очень похожая на ожидающих в прихожей кандидаток. В открывшемся дверном проёме показалась очень худая дама, одетая во всё светлое, с очень бледной кожей и очень светлыми волосами. Шея у неё была такая тонкая, что оставалось лишь удивляться, как голова удерживается на плечах. Хозяйка дома принадлежала к тому типу людей, на которых даже узкая одежда сидит свободно. Заметив Чарли, дама нахмурилась, но у неё были настолько светлые и редкие брови, что никто бы не принял её досаду всерьёз.

– Вы по какому вопросу? – поинтересовалась она своим тонким голоском.

– Я хотел бы получить место, – ответил Чарли.

– Мне нужна компаньонка, а не компаньон.

– Но я прекрасно умею составлять компанию. Думаю, это компенсирует прочие мои несоответствия вашим требованиям.

Женщина едва заметно улыбнулась с явным удивлением, как если бы её губы давно забыли, как это делается, и знаком предложила Чарли следовать за ней:

– Сюда, пожалуйста.

– Мы пришли раньше! – запротестовала одна из ожидающих кандидаток.

– Да, но… нанимательница ведь я, – ответила худенькая женщина. – Так что… я делаю что хочу, да? – Она смотрела на соискательниц так, словно ждала подтверждения своих слов. Не дождавшись, она кивнула и пробормотала уже увереннее: – Я делаю что хочу.

Казалось, она гордится, что сумела настоять на своём.

Провожаемый убийственными взглядами остальных кандидаток Чарли прошёл следом за хозяйкой дома в маленькую гостиную. Комната, в которую они вошли, оказалась подчёркнуто очаровательной, светлой, залитой солнечными лучами, с очень высоким потолком. К Чарли рысцой подбежало милое кресло с высокой спинкой, обтянутое жемчужно-серым сатином. Кресло всячески извивалось и выгибало ножки, явно кокетничая с гостем. Расценив эти ужимки как недвусмысленное приглашение садиться, Чарли опустился в кресло