Вдруг она вскрикнула, кулачок в моей ладони конвульсивно дернулся.

Я оглянулся. Кира медленно оседала на песок. Повалилась на спину, подтянула к себе правую ногу, обхватила руками. Попыталась что-то пощупать, но сразу же отдернулась и застонала.

Так… приехали. Вывих.

Я быстро перебросил ремень СВД через голову, нагнулся и подхватил Киру с земли. От неожиданности она забыла про боль, встала на обе ноги и опять вскрикнула.

— Тихо-тихо. Потерпи.

Чуть присев, я закинул ее руки себе за спину, подтянул за пояс и перекинул через плечо. Крякнул и поднялся.

Сорок восемь кило, да? Может быть, но после такой пробежки они превращаются во все сто.

Ничего, прорвемся.

КПК и радар ровно мерцали пустыми экранами, но я не останавливался еще часа полтора. Несколько раз Кира просила бросить ее, но я отвечал лишь рычанием — ни на что другое сил не осталось. И все тащил и тащил ее прочь от портала, обливаясь потом и почти теряя сознание под жестоким полуденным солнцем.

— Андрей, подожди…

— Р-рррр.

— Ну, подожди же!

Высмотрев подходящий бархан, я забежал за гребень, скинул мешок и осторожно поставил Киру на землю. Помог сесть, поддерживая поврежденную ногу. Спросил:

— Болит?

Кира попыталась подтянуть ее к себе, но не смогла. Стиснула зубы и зашипела.

— Сильно.

— Ядреный студень! Ничего, выправим. Если вывих — то выправим.

— Сейчас… посмотрю.

Она прикрыла глаза.

Ментальное обследование? Ну-ну.

Конечно, я злился. Наверное, надо было разговаривать понежнее, пожалеть, но… кто б на моем месте чувствовал себя по-другому? Кира меня явно обманула насчет лояльных вавилонских научников, каравана в Москву и всего прочего. Да и не раз еще врала потом. Очень обидно чувствовать себя идиотом, когда оказывается, что за девчонкой, которую ты из добрых чувств вызвался проводить «потому что по дороге», охотится полмира. К тому же, как оказалось, об этом знает едва ли не каждый встречный.

Похоже, пришло время серьезно поговорить. У меня накопилось немало вопросов.

Пока Кира жмурилась, я, наоборот, держал глаза открытыми. Посмотрел с холма в электронный увеличитель, изучил соседние барханы, отметил наиболее подходящие для засад.

Не слишком удачное место. Легко укрыться, но и напороться на неприятности тоже легко.

— Андрей,　— позвала Кира.

Я соскользнул вниз.

— Ну, что у нас? Вывих, да?

Она виновато посмотрела на меня.

— Почти. Сустав под коленкой выбило.

— Ну, это не так страшно, хотя и неприятно. Надо залечивать, а то начнется отек, тогда придется тебе в город на моих плечах возвращаться.

Кира молча кивнула.

— Не бойся, пройдет. Я таких сто штук видел, да и сам, бывало, попадался. Ничего сложного, хотя вправлять больно. Тебе-то хорошо, ты со своей пси в пять секунд управишься.

— Не получается.

— Почему? Ножевую рану ты мне вон как ловко зарастила. Я абсолютно ничего не чувствую, как будто и не было ее вовсе.

— Я… я не смогу. Место, где болит, вижу, но ухватить не могу. Нас учили, что коленный сустав вообще самый большой: у меня сейчас пси не хватит, еще не восстановилось до конца. Надо сначала выправить, а отек я потом залечу.

М-да, вот и обратная сторона хваленой ментальной силы. Кончается как раз в тот самый момент, когда она больше всего нужна.

Я подтянул к себе мешок, достал нож и походную флягу. Выходит, не зря я «истинным рэшем» в Оазисе затарился. Для антисептики он куда больше подойдет, чем для питья. В такой отраве любой микроб удавится.

Кира испуганно вжалась в песчаную стену — похоже, что ножи ей будут сниться еще долго.

Осторожно приподняв больную ногу девушки, я положил под нее несколько комьев песчаника. Получился импровизированный операционный стол. Супер, были б здесь Машка с Дашкой — до смерти бы обзавидовались.

— Удобно?

— Да. А что ты хочешь делать?

— Не бойся, все будет хорошо. Для начала — вот это…

Я начал осторожно закатывать вверх правую штанину Киры. Уже на третьем витке пришлось остановиться.

— Ой, не надо!

Попробовал подложить снизу ладонь, чтобы не касаться колена. Тот же результат.

— Ай! Больно же!

Что поделаешь — жалко штаны, конечно, но по-другому никак.

Сделаем… э-э… шорты. Из того, что останется.

Я поддел ножом край жесткой форменной ткани, потянул вверх.

— Ой,　— сказала Кира,　— а я что, потом… голой ходить буду? Давай, я лучше попробую снять. Отвернись только.

— А то я не видел раньше, что у вас в штанах,　— сказал я и подмигнул.

По-моему, она не поняла. Решила, что я пошло пошутил, гордо повела плечами и отвернулась. Насколько по-разному звучат одни и те же слова в мужском и женском исполнении. Смех и грех.

— Кир, расстегни пояс и скатай вниз, до бедер. А я буду медленно тянуть за штанину.

И то хорошо, что удалось самый щекотливый вопрос обойти. «Скатай вниз до бедер» — нейтрально получилось.

— Отвернись.

Ладно-ладно, как скажешь.

За моей спиной зашуршала ткань, Кира несколько раз скрипнула зубами и даже один раз тихо застонала. Но помочь не разрешила:

— Не оборачивайся, пока я не скажу.　— Еще с минуту повозилась и, наконец: — Можно.

Мне все же удалось не заржать в полный голос. С трудом, но удалось. Штаны она, конечно, сняла, но зато натянула армейскую гимнастерку на ладонь ниже бедер, да так, что ткань едва не трещала по швам. Еще немного, и пуговицы бы точно полетели во все стороны.

Я присел рядом, стараясь не слишком пялиться на Кирины ноги. Получалось не очень, поскольку они оказались стройными и красивыми. Не полные, но и не худые — все в меру, изящная линия бедра, круглые, почти детские коленки. Кожа под правой покраснела и чуть припухла.

Почти как у Силь.

Неожиданно Кира вздрогнула.

— Тихо-тихо, я еще ничего не сделал.

Она что-то прошептала себе под нос. Потом подняла на меня глаза и спросила:

— Кто такая Силь?

Я чуть не подскочил от неожиданности. Проклятие! Она что, все время мои мысли читала?!

— Понимаешь, я совершенно случайно… — затараторила Кира.