Маркиз покачал головой:

— Не пойму, как это возможно, что после всех совершенных мной грехов Господь послал мне такое счастье? — И, поцеловав Кассию в лоб, добавил: — Я последую за тобой всюду, как за Вифлеемской звездой, и стану охранять и беречь тебя, и если какой-нибудь мужчина попытается приблизиться к моему сокровищу, клянусь, что убью его!

Это прозвучало так зловеще, что Кассия невольно поежилась:

— Я слышу слова настоящего норманна! Но не тревожься, дорогой, никто в мире не может сравниться с тобой и твоей любовью.

— Именно этому я хотел бы верить, — шепнул маркиз и, приподнявшись на локте, потянулся к ней.

Кассия подумала, что муж хочет ее поцеловать, но он лишь смотрел в ее глаза.

— Завтра, — наконец объявил маркиз, — мы отправляемся в путешествие, чтобы обнаружить и понять наше истинное «я», которое мы всегда прячем от остальных, боясь, что люди осквернят и уничтожат нечто бесценное и дорогое. Но теперь мы навеки вместе и стали единым целым, ничто на свете не сможет разлучить нас.

Его рука легла на ее грудь.

— Мы станем примером тем, кто, подобно нам, искал совершенную, идеальную любовь.

Губы их слились в поцелуе, и лишь когда Кассия смогла снова говорить, слова вырвались сами собой:

— Представляешь, дорогой, все это произошло лишь потому, что ты хотел купить ожерелье, принесшее так много несчастья не только людям, но и целому государству!

— Ожерелье, которое я никогда не позволю тебе надеть, — кивнул маркиз, — но буду всегда хранить, потому что оно привело меня к тебе. Но чтобы выразить свою любовь, я куплю тебе бриллиантовое колье и еще несколько ожерелий из драгоценных камней.

Кассия весело, счастливо рассмеялась:

— Я бы предпочла ожерелье из твоих поцелуев, и настолько ненасытна, что желала бы получить такой подарок не один, а сотни раз!

— И ты его получишь, — поклялся маркиз и начал целовать ее лоб, глаза, маленький прямой носик но, когда Кассия выжидающе приоткрыла губы, нагнулся и припал губами к ее шее.

В своей невинности Кассия не поняла, что это пробудит в ней совсем иные чувства, чем те, которые она испытывала раньше. Пока его губы медленно исследовали мягкость ее кожи, Кассия ощущала, как жгучее пламя медленно распространяется по ее телу, вспыхивает в крови.

Она тяжело задышала и нетерпеливо шевельнулась под ним.

— Это волнует тебя, дорогая? — прошептал маркиз.

— Я… как-то странно себя чувствую.

— Как именно?

— Очень-очень взволнованной и… Голос ее замер.

— И?

— Ты… наверное… будешь шокирован!

— Скажи мне.

— Я… безумно… дико возбуждена. Это плохо?

— Плохо? О моя милая, драгоценная, обожаемая, идеальная крошка жена, именно о таком я мечтал! Это любовь, дорогая, истинная любовь.

— О Вер! — с невыразимой радостью вскрикнула Кассия и, когда маркиз завершил ожерелье из поцелуев на ее шее, затрепетала от охватившего ее блаженства. Он вновь сделал ее своей, нераздельно своей. Они стали единым целым, и Кассия опять услышала пение ангелов и узрела Божественный свет. Счастье наконец пришло к влюбленным, радость, красота и истинная любовь, которые останутся с ними навеки.