Именно поэтому Виктор и отказался от инициативы участкового. Проверку сигнала намного безопаснее было провести из дома Ирины Макеевны, появившись там под прикрытием. На всякий случай параллельно к месту должна была выдвинуться на «Патриоте» тревожная группа отделения «Аркадия» – по другой дороге. Для координации с ней Козуб взял у дежурного рацию.

– Значит, давайте еще раз уточним, Ирина Макеевна, – подался Виктор вперед, когда «БМВ» тронулся с места. – Нас вы называете исключительно по именам: Сергей и Виктор. Мы же упоминаем имя вашего сына. И ссылаемся на то, что он нанял нас для проведения у вас ремонта. Кстати, как отчество вашего сына?

– Павлович! Павел Павлович! – повернулась к Логинову Ирина Макеевна. – Но мне кажется, что это совершенно излишне, полковник. Эти соседи постоянно слушают музыку…

– Возможно. Но давайте все-таки сделаем так, как я говорю, Ирина Макеевна, – сказал Логинов. – И называйте, пожалуйста, меня по имени.

– Хорошо, Виктор…

Немного повиляв узкими приморскими улочками, Козуб приблизился к Фарфоровому переулку. Там он притормозил и по рации вышел на связь с экипажем «Патриота». Милиционеры сообщили, что уже на месте. Тревожная группа, по плану, должна была находиться с другой стороны Фарфорового переулка у въезда на большую автостоянку.

Козуб сунул рацию в карман и свернул. Дом Ирины Макеевны находился примерно посередине Фарфорового переулка. Он был небольшим, но двухэтажным, да еще с чердачной комнатой под стреловидной крышей, отчего издали здорово смахивал на голубятню. Интересующий их дом по соседству тоже был двухэтажным, но современным – с плоской крышей. Собственно, это скорее был аккуратный коттедж, явно построенный по стандартному проекту. Окна на втором этаже не светились. Первый этаж не просматривался из-за примерно двухметрового добротного забора, окружавшего соседскую усадьбу.

У Ирины Макеевны забор был чуть пониже и попроще. Козуб мягко притормозил. Логинов быстро выбрался из машины и тут же услышал доносившуюся из соседского двора приглушенную музыку. Там работал FM-приемник.

– Прошу, Ирина Макеевна! – проговорил Виктор, помогая старушке выбраться из машины. – Сергей, папку мою возьми!

– Хорошо, шеф! – ответил Козуб.

Хотя их и не могли видеть, он для правдоподобия прихватил из бардачка какой-то файл. Ирина Макеевна отперла калитку. Та открылась с легким скрипом. Виктор с Козубом следом за хозяйкой вошли во двор. По дороге к крыльцу Логинов уловил запах машины из-за забора. Так пахли только новые и достаточно дорогие импортные авто.

Сообразив, что внедорожник стоит почти перед воротами во дворе соседней усадьбы, Виктор проговорил:

– Ну что, показывайте фронт работ, Ирина Макеевна! Сейчас прикинем перечень и объем, а подробную дефектную ведомость завтра составит мой мастер! Он подъедет часиков в десять-одиннадцать! Вас устроит?

– Да, конечно, Виктор!

– Сергей, посмотри, что там с отмосткой, трещины есть? А мы пока в доме пройдемся!

Козуб ответил:

– Понял, шеф!

Ирина Макеевна отперла входную дверь и включила свет в небольшой прихожей. Виктор для вида прошелся с ней по комнатам первого этажа. Когда в дом вошел Козуб, Виктор негромко велел ему:

– Ты поизображай тут массовку, а мы поднимемся на чердак!

Не включая свет, Виктор с хозяйкой поднялись на второй этаж. Оттуда в чердачную комнату вела винтовая лестница. Ирина Макеевна заметно запыхалась. Виктор, посмотрев наверх, сказал:

– Давайте я дальше сам, хорошо? А вы пока с Сергеем чаю внизу попейте!

– Как скажете, Виктор, – неожиданно легко согласилась Ирина Макеевна.

Хозяйка развернулась и двинулась по лестнице вниз. Логинов быстро взобрался на чердак. Устроенный на нем своеобразный пентхаус имел три окна. Одно выходило в сторону переулка. Два других – на соседние усадьбы. Все три окна были открыты, поэтому шуметь было крайне нежелательно, и Виктор немного подождал, чтобы глаза привыкли к темноте.

После этого он осторожно двинулся вправо. У окна, выходящего на двор Ройзмана, стояло плетеное кресло, накрытое пледом. Виктор невольно покачал головой. Ирина Макеевна, несмотря на то, что ей в силу возраста подниматься по лестницам было уже нелегко, явно любила сиживать на чердаке. Заодно удовлетворяя свое любопытство в отношении соседей. Наверняка многие из ее жалоб участковому произрастали как раз из этих посиделок.

Обогнув кресло, Виктор осторожно приблизился к окну сбоку. Ракурс на соседское подворье оказался не слишком удачным. В дальнем конце двора Ройзмана был устроен навес. Под ним горел плафон. Именно оттуда доносились звуки радио. И там кто-то сидел. Но разглядеть, кто именно, было невозможно из-за навеса.

Виктор прикинул, не спуститься ли на второй этаж, однако тут же отказался от этой идеи. За забором в усадьбе Ройзмана росло дерево. С чердака в соседский двор можно было заглядывать через его верхушку. При спуске же на второй этаж дерево видимость должно было закрыть.

Виктор осторожно проверился насчет возможного контрнаблюдения, однако оба боковых окна второго этажа соседского коттеджа были закрыты жалюзи. Уяснив это, Виктор бесшумно повернул плетеное кресло боком и присел. Рано или поздно соседи Ирины Макеевны должны были показаться из-под навеса. Поэтому нужно было просто ждать.

И пару минут спустя Виктор увидел сперва крепкие загорелые ноги, а потом и вынырнувшего на дорожку парня. Парень был во вьетнамках и тонких красных шортах. Мускулистое тело отливало бронзовым загаром. Однако Виктора интересовало лицо парня, а его толком видно не было, поскольку плафон светил сзади.

Виктор подался чуть влево и замер. Парень взбежал на крыльцо и вошел в дом. В тот же миг на первом этаже зажегся свет. Виктор, не меняя позы, покосился в сторону навеса. Там никаких движений не происходило. Дверь дома осталась приоткрытой, и примерно минуту спустя оттуда донесся шум смывного бачка.

Вскоре после этого парень вышел на крыльцо, одновременно выключив свет в доме. Его лицо было освещено всего лишь секунду, но этого Виктору хватило с лихвой. Лицо у парня было правильной формы с заостренным подбородком. На лоб спадала косая черная челка. Это был не Сахно.

Спустившись с крыльца, чернявый скрылся под навесом. И почти сразу же оттуда послышалось:

– Сява, хорош дрыхнуть! Пора в Аркадию собираться! Слышь!

Следом из-под навеса донесся протяжный зевок, и хрипловатый голос проговорил:

– Перенырял я сегодня! Не заметил, как вырубился… Вано вернулся?

Несмотря на работающее радио, голоса говоривших под навесом на чердаке были слышны достаточно хорошо. Судя по услышанному, пока невидимый Сява Иваном Сахно тоже не был, поскольку говорили оба парня на русском без намека на украинский выговор.

– Иван к знакомому своему заходил, но скоро будет…

– К французу?.. – спросил Сява.