Пиздец, как это часто бывает, подкрался незаметно и, видимо, застал Боню в неудобной позе!

Зайдя однажды в его дневник, я увидела, что хозяин пребывает в истеричном состоянии, а свита пала. Но скосил детей гламура не внезапно начавшийся финансовый кризис, не арест друзей-олигархов в Куршавеле и не пармская ветчина второй свежести. Нет, они тупо не прошли проверку на вшивость, устроенную неугомонным Боней.

Как следовало из Бониных откровений, несколько дней назад выдался у него скучный вечерок. То ли в дорогом сердцу клубе канализацию прорвало, то ли любимые парчовые шортики на попке разошлись, но сидел наш Боня дома и скучал. И уж не знаю, каким сквозняком надуло ему в голову мысль проверить на наличие душевного педикулеза своих избранных друзей, только сделал наш герой анкетку дяденьки так лет за 60, с самыми, что ни на есть, гаденькими характеристиками — стар, похотлив и глуп. Но — богат! Анкетка гласила, что упомянутый ее владелец, разбогатев на спекулятивных сделках (далее следовал полный перечень сделок, дабы читающий мог составить примерное представление о размере богатства мышиного жеребчика), и ныне, пребывающий в тоске и печали по причине сердечного одиночества, ищет хозяйку своей новой виллы на юге Франции с доходом 15 тысяч евро в месяц. А иначе — содержанку на твердом окладе, от которой взамен требуется не так уж много — услаждать взор юными статями и тешить немолодую плоть хозяина миллионов сексуальными играми весьма сомнительного толка.

Впрочем, как следовало далее, похотливый старикашка достаточно писали комментарии в Бонин дневничок, на все лады сочувствую другу, атакованному продажными женщинами, и гневно клеймили последних. Они упивались собственной непорочностью, и превозносили Боню, как духовного лидера на фронтах войны с падшими людишками, коими заселен этот несовершенный мир. Они делились впечатлениями о европейских курортах и хвастались фотографиями с новых вечеринок, они так любили друг друга, эти красивые и успешные дети гламура.

Пиздец, как это часто бывает, подкрался незаметно и, видимо, застал Боню в неудобной позе!

Зайдя однажды в его дневник, я увидела, что хозяин пребывает в истеричном состоянии, а свита пала. Но скосил детей гламура не внезапно начавшийся финансовый кризис, не арест друзей-олигархов в Куршавеле и не пармская ветчина второй свежести. Нет, они тупо не прошли проверку на вшивость, устроенную неугомонным Боней.

Как следовало из Бониных откровений, несколько дней назад выдался у него скучный вечерок. То ли в дорогом сердцу клубе канализацию прорвало, то ли любимые парчовые шортики на попке разошлись, но сидел наш Боня дома и скучал. И уж не знаю, каким сквозняком надуло ему в голову мысль проверить на наличие душевного педикулеза своих избранных друзей, только сделал наш герой анкетку дяденьки так лет за 60, с самыми, что ни на есть, гаденькими характеристиками — стар, похотлив и глуп. Но — богат! Анкетка гласила, что упомянутый ее владелец, разбогатев на спекулятивных сделках (далее следовал полный перечень сделок, дабы читающий мог составить примерное представление о размере богатства мышиного жеребчика), и ныне, пребывающий в тоске и печали по причине сердечного одиночества, ищет хозяйку своей новой виллы на юге Франции с доходом 15 тысяч евро в месяц. А иначе — содержанку на твердом окладе, от которой взамен требуется не так уж много — услаждать взор юными статями и тешить немолодую плоть хозяина миллионов сексуальными играми весьма сомнительного толка.

Впрочем, как следовало далее, похотливый старикашка достаточно развращен, чтобы не брезговать и содомией, так что загорелые юноши со спортивными торсами тоже вполне сгодятся.

Составив сию провокацию, наш Боня бегло закинулся с этой анкеты на странички своих подружек и дружков.

Вот так и настигло нашего наивного друга самое страшное открытие в его жизни. Оказывается, он не только всю жизнь спал с проститутками, но еще и ел, танцевал, ездил в одной машине, а с одной проституткой мужского пола даже пользовался однажды общим бритвенным станком!

Потому что все его богатые друзья и подружки тут же закидали старца любовными письмами, где клятвенно божились в любви к пенсионерам, выражали полную готовность прислать свои фотографии ню и соглашались на гораздо более низкий оклад в связи с финансовым кризисом!

Далее ошарашенный Боня стал забрасывать удочку насчет демо-версии с почасовой оплатой, и после недолгого торга уломал всех владельцев Бентли переспать со старичком по цене 3 тыс. час.

Боня был убит. Он оскорблено удалил свою анкету, и уехал зализывать раны куда-то в Неаполь. Ну, или к бабушке в деревню под Харьковом, уж чего не знаю, того не знаю…

Вечером я получила несколько странное письмо от Кирилла, 32: «Предлагаю золотой дождь, недорого, 3,500 в час».

— Енто, простите, как? — Поинтересовалась я, заранее страшась ответа.

— Я пописаю тебе в рот. — «А? Что? Ёпт, мама дорогая!»

— Чего замолчала? Не хочешь? — Проявил настойчивость «золотой писун».

— Это что же, мне, за мои же деньги будут гадить в рот да еще цельный час? — Возмутилась я. И тут же поддалась царящей на сайте атмосфере «купи-продай». — Предлагаю альтернативный вариант! Я и сама, при желании, могу быть зашибательской дождевой установкой, и тоже совсем недорого:

— 5000 — мелкими брызгами;

— 10 000 — крупными;

— 15 000 — душ «Шарко».

Влад, 41:

— Вы бы хотели познакомиться с сетевым эксгибиционистом?

Пышка:

— Упаси Бог!!!

Влад, 41:

— Может, Вы и правы…

Лето выдалось тошнотворно-жарким. С учетом питерской влажности, выносить это пекло не было никаких сил. Моя комната накалялась за день так, что расставь я по углам тазики с березовыми вениками, вполне можно было открывать платную парилку. Спать было невозможно, я обливала постель холодной водой, но уже через 5 минут было ощущение, что я только что сходила под себя, а еще через 10 минут простыни были абсолютно сухими. Выносить такую жару в середине большого города, будучи окруженным тоннами раскаленного кирпича и асфальта было невыносимо, и мы с девчонками решили сбежать за город. У Лилькиной родственницы была небольшая дачка в пригороде и мы, прихватив Юльку с мальчишками, отправились туда.

После безвылазного сидения в городе открывшаяся взору зелень казалась нереально яркой, запахи разнотравья кружили голову.

Юлькины мальчишки бегали по двору, как юные щенки, несчастные дети мегаполиса, которые приходили в восторг от гусеницы на ветке или улитки в траве. Они тут же подружились с соседской собачонкой и наперебой таскали ей сыр и сервелат из нашей провизии, за что вечером собачка обильно удобрила все кусты вокруг дома и ухоженные гравиевые дорожки.

Мы накрыли стол во дворе, накормили пацанов, натопили баню. От запаха дыма у меня всегда тревожно щемило сердце: это был запах детства. Когда мне было 7 лет, маман, окончательно запутавшись в своих любовных метаниях, отослала меня к бабушке на Кубань. Бабушкин дом находился недалеко от железной дороги, по вечерам мы брали санки и шли на станцию. Там мы собирали уголь, который высыпался из товарных вагонов и валялся вдоль рельс. Дома мы растапливали большую беленую печку, и всю ночь от нее пахло дымком, и горели красные огоньки тлеющего угля. С тех пор запах растопленной печи вызывал тоску по детству, и настраивал на плаксиво-романтический лад. Впрочем, вполне возможно, этому так же способствовали 2 бутылки коньяка, выставленные Лилькой.