– Другая работа – так скоро? – медленно произносит он.

– Пойдем в номер. Здесь слишком много любопытных глаз. Я бы предпочел, чтобы меня никто не видел разговаривающим с тобой. Это будет потом непросто объяснить.

– Тебе не нужно будет этого объяснять.

– Быть политиком означает необходимость объяснять разные вещи. Это моя работа.

«Как будто хоть кто-то из вас хоть когда-нибудь дал удовлетворительное объяснение хоть чему-нибудь, – Кит едва не произносит это вслух. – Всё, чем вы занимаетесь, – это ходите вокруг да около, как говорится, – понапрасну мутите чай».

– Все, что мне нужно, это имя твоего секретаря, его фотография и адрес.

– Это непросто. Возможно, ты не поймешь. – Кадзи идет в направлении эскалатора.

Кит следует за ним. «Он собирается тебя убрать, – эхом отдается в его голове голос призрачной женщины. – Он держит тебя за дурака».

«Возможно, она права».

* * *

Кадзи приводит его в просторную комнату. Двадцать четвертый этаж, номер 2409. В номере стоят большой шкаф и – в самом центре – роскошная большая кровать. Перед стойкой с зеркалом – длинный стол с полным ассортиментом разнообразных косметических средств, разложенных в идеальном порядке. Комната ослепительно чистая – настолько, что политик, которому пришло бы в голову привести сюда девушку, чтобы хорошо провести время, мог бы почувствовать, что это место совсем не подходит для осуществления его грязных намерений. Также рядом с окном есть круглый стол и стул, на который Кит и присаживается. Кадзи остается стоять и осматривает комнату.

– Что-то не так? – спрашивает Кит.

– Нет, все… – отвечает Кадзи, но больше ничего не говорит. В то же самое мгновение он быстро разворачивается и бросается к дверям номера, как будто что-то забыл. «Что это он делает?» – думает Кит, поднимаясь, чтобы посмотреть. Кадзи открывает боковую дверь возле входа. Кит смотрит ему через плечо. Это санузел, где находятся туалет и раковина для умывания. Также там имеется ванна, отделенная от общего пространства стеклянной панелью. Должно быть, включена вентиляция, потому что слышно, как работает вентилятор. Кадзи вновь закрывает дверь, как будто его напугало его собственное отражение в зеркале над раковиной.

– Что ты скрываешь?

Спокойный вопрос Кита, раздавшийся у него за спиной, похоже, обескураживает Кадзи. Он бы, наверное, не так сильно расстроился, если б ему сообщили, что жители Японии умирают от голода на улицах городов.

«Или оружие, или человек», – догадывается Кит. Это две возможные причины, почему Кадзи привел его сюда. Где-то в комнате спрятан пистолет, или нож, или, возможно, какое-нибудь снотворное, которое Кадзи планирует использовать, чтобы его вырубить; в противном случае в комнате прячется кто-то, кто должен выполнить всю грязную работу.

– Расскажи мне о новом задании. – Делая вид, будто он ничего не заподозрил, Кит возвращается на стул возле окна. На улице наконец выглядывает солнце. – Предоставь мне детали касательно твоего секретаря, которого я должен вынудить совершить самоубийство. Я могу приступить к делу без промедления.

– Ну, тут не так уж много деталей, – говорит Кадзи, открывая свой большой портфель и извлекая из него единственный лист бумаги.

Он вручает его Киту. Это резюме. В него вклеена фотография, и поля заполнены от руки явно женским почерком.

– Мой самый старший секретарь.

– Хочешь убить самого старого соратника?

– Я не собираюсь убивать его. Он совершит самоубийство. Верно? – Кадзи говорит достаточно гладко, но Кит чувствует в его словах вымученность.

Он пристально и внимательно смотрит Кадзи прямо в глаза. Видит мелкую дрожь его зрачков.

Не произнося ни слова, Кит направляется в ванную комнату. Над глянцево поблескивающим светло-розовым сиденьем унитаза к стене прикручен стеллаж со стопками аккуратно сложенных полотенец, рядом висит банный халат. Он снимает банный халат с крючка и вытягивает пояс. Взявшись за него двумя руками, рывком растягивает, проверяя на прочность. Довольно прочный. Определенно, достаточно прочный для того, чтобы сделать петлю, которая передавит чью-нибудь сонную артерию.

С махровым поясом в руке он возвращается в номер. Кадзи прижимает к уху свой мобильный телефон, но, увидев Кита, торопливо отключается.

– Ты кому-то звонил?

– Мне не ответили, – голос Кадзи звучит печально.

– Кого ты нанял? – требовательно спрашивает Кит, делая к нему шаг.

– Что?

– Ты нанял кого-то, чтобы убрать меня. Я не прав? Но он не пришел. Хотя ты привел меня в условленное место.

– О чем ты говоришь?

– Мне жаль тебя.

– Да о чем ты?!

– Ты нанял меня на работу. Я выполнил ее, но ты решил, что не можешь мне доверять, так что нанял кого-то еще, чтобы избавиться от меня. Разве нет? Но даже в том случае, если б все прошло так, как ты задумал, ты начал бы беспокоиться о том, можешь ли доверять человеку, которого нанял, чтобы убить меня. Я ошибаюсь? Тебе просто придется постоянно нанимать следующего убийцу, чтобы убить предыдущего, одного за другим. В конце концов, в этой стране живет более ста миллионов человек. Ты можешь продолжать довольно долго. Но это не самый разумный способ ведения дел.

– Ты что, называешь меня дураком?! – Лишь теперь Кадзи выглядит по-настоящему расстроенным.

«Он действительно думает, что он не дурак…»

– Я могу только сказать тебе, что ты очень беспокойный. Есть гораздо более простой способ все решить.

Кадзи немного выпрямляется – на его висках заметен пульс – и смотрит снизу вверх на Кита. Его зрачки уже расширены, а глаза как будто изменили свой цвет. Его увлекают за собой слова Кита, зачаровывают, заставляя его дышать в том же ритме, в котором дышит Кит.

– Все, что тебе нужно, – это умереть.

– Это глупо.

– Ты, кажется, думаешь, что не глуп. – На этот раз Кит произносит это вслух.

– И что мне даст моя собственная смерть?

– По крайней мере, тебе больше не придется беспокоиться, – как нечто само собой разумеющееся, бесцветным голосом произносит Кит.

Сначала Кадзи напрягает все мышцы, как будто он стоит перед гипнотизером и изо всех сил старается не поддаваться гипнозу. Но вскоре его плечи расслабляются, и лицо становится безмятежным, как будто его приступ лихорадки отступил.

Это слишком просто. В глубине души все люди хотят умереть. «Прямо сейчас. Сейчас его время». Кадзи опускается на диван. Напряжение и страх, кажется, полностью лишили его сил.

– Я задерну занавески, – говорит Кит.

Цикада

Он наконец добирается до станции «Токио» и петляет в похожем на наводнение людском потоке, направляясь к восточному входу станции. Не для того, чтобы сесть на поезд, – просто чтобы немного срезать путь. Но дорогу ему перегораживают несколько молодых людей со множеством чемоданов на колесиках, тоже спешащих к станции. Он ощущает вспышку ярости.