Почему они не простят меня? Я жила для семьи, я не смогу жить без них. Слезы текли по щекам. Я наткнулась на кого-то в коридоре. Олег! Как хорошо, что он здесь. Он всегда понимал меня, мы были одним целым с ним с самого рожденья. Но Олег отодвинул меня рукой, как ненужную вещь, и не глядя, прошел в кабинет к отцу.

Олег.

Она появилась в нашем доме, когда мне исполнилось 13 лет. Отец женился во второй раз, у мачехи была дочь, Анастасия. Не знаю, чем она мне понравилась, но понравилась сразу, как только я её увидел. Она была маленькая, худенькая, с тоненькими ручками и ножками, личико сердечком, бледное, и огромные глаза, доверчиво распахнутые миру. Родители звали ее Ася, сестра называла Анастасией, а я сам придумал ей более подходящее с моей точки зрения имя – Стася. Мне нравилось возиться с ней. Сестра Инна сердилась, а я играл со Стасей, как с занимательной игрушкой.

Её мать была редкой красоты женщина. Стася оказалась копией матери: те же зеленые глаза, каштановые волосы и нежная фарфоровая кожа. Мне нравилось наблюдать, как она взрослеет, наливается красотой, из ребёнка превращается в женщину.

Я не знаю, когда я понял, что люблю её. Мне хотелось бесконечно смотреть на неё, вдыхать аромат каких-то диких трав от её волос, трогать нежную кожу. Я долго не понимал, что меня тянет к ней, как к женщине.

Ей исполнилось 16 лет, она стала красавицей, невероятно похожей на свою мать. Тогда-то мы и поцеловались с ней в первый раз. А случилось это так: мы со Стасей попали под сильный ливень. Мы бежали с ней вместе под проливным дождем. Мокрые до нитки мы ввалились с ней в мою комнату. Она стояла передо мной в тонкой мокрой одежде, которая облипала её стройное тело, ничего не скрывая. Вода текла на пол с её длинных волос. Я хотел вытереть её волосы. Мне снесло голову, когда я подошел к ней. От воды её волосы и тело одуряюще пахли. Я не выдержал, впился своими губами в её пухлый рот. Я ворвался в неё языком, сминал её губы и пил, как вино, её дыхание. И она неумело отвечала мне! Но затем Стася оттолкнула меня и убежала в свою комнату. Я ругал себя за несдержанность и решил больше не смотреть на Стасю: она же считалась моей сестрой.

Я завёл роман с Машей. Она училась со мной и Инной в одной группе, и со второго курса бегала за мной. С Машей у нас отношения не переходили за рамки, чисто платоническое общение. С ней я приятно проводил время. Отношения с Машей не напрягали, она умела себя вести в обществе, могла поддержать разговор на любую тему. Их неё получился прекрасный друг. Хотя иногда в её глазах я читал совсем не платонические мысли, но я не переступал эту черту, и она тоже не решалась. Отец предупредил меня, что «эта девушка – птица высокого полета, не ровня тебе». Он хорошо был осведомлен о степени богатства и влиятельности Машиного отца, а также об его суровом нраве.

В то время я вообще собирался до свадьбы сохранить себя в чистоте. Наверное, повлияло чтение Льва Толстого, к которому меня приохотила Лиля. Она вовремя спохватилась, что я практически не читал ничего по школьной программе. Сочинения за меня писала Инна, я только переписывал. В учебе я был середнячком. Зачем напрягаться? Отец и Инна крепко держали в руках нашу семейную империю. Я знал, что по окончании университета мне на блюдечке с голубой каемочкой преподнесут «тепленькое» местечко в нашем семейном деле. Но Лиля беспокоилась, что я вообще не смогу поступить ни в один ВУЗ, и заставила подтянуться по всем предметам. Систематические занятия исправили положение с математикой, физикой, химией, хорошая память позволила подтянуть историю и географию. Но с литературой была полная катастрофа. Классическую литературу я считал ужасно скучной. Лиля придумывала для нас викторины, ответить на которые можно было только, прочитав несколько страниц книги. Меня задело, что Инна всегда выигрывает и получает приз. Я же не глупее! Понемногу я втянулся, классики оказались интересными, их суждения о жизни, о любви – глубокими. Толстого я стал читать уже для себя. Дождаться своей суженой, одной на всю жизнь, казалось мне правильным и достойным. Удерживаться от соблазна помогали интенсивные занятия спортом. Я много тренировался, ездил на соревнования, занимал призовые места на соревнованиях российского и международного масштаба.

О своей идее воздержания я никому не рассказывал, чтобы не высмеяли. Когда парни из класса или одноклубники спрашивали, как у меня с девочками, я, молча, кивал без подробностей. Меня поддерживал Гарик, темпераментный красавец, таявший при виде каждой юбки. «Правильно. Меня отец учил. Если девочка не соглашается, силой брать не надо. Если девочка соглашается, можно взять, но болтать не надо. Хвастать – это не по-мужски». Мораль, конечно, своеобразная, но не хуже некоторых.

Но жизнь не дала мне воплотить идею. В нашем же клубе занималась Татьяна, любительница жесткого секса. Как я понял из разговоров, она перебрала всех парней. «А ты уже был с ней?» Я неопределенно пожал плечами. Татьяна взялась за меня, но я делал вид, что не понимаю намеков. Это, видимо, её только раззадорило. Она подкараулила меня в мужском душе и внезапно набросилась, как бешеная. Я даже испугался сначала. Но против природы не попрешь, случилось то, что случилось. Секс оглушил меня, как взрыв, но никакой привязанности к Татьяне я не почувствовал. Я был рад, когда она отвязалась от меня и переключилась на новичка.

С тех пор на моем пути время от времени появлялись и исчезали, как бабочки-однодневки, другие женщины. Но что-то изменилось во мне после того поцелуя со Стасей. Я закрывал глаза и видел перед собой зелёные глаза, пухлый рот Стаси. Я чувствовал её дикий аромат. Мысленно я сбрасывал с неё все одежды, чтобы исцеловать каждый сантиметр её тела. Наваждение по имени «Стася» не проходило даже во время секса с другими женщинами. Мне приходилось мысленно представлять её перед собой, чтобы у меня всё получилось с другими.

Я почти перестал бывать в нашем доме, где жила Стася с родителями. Ссылался на нехватку времени. Но и она избегала меня, когда я изредка навещал родителей. Я ловил её взгляд, пытаясь понять, что она чувствует ко мне, но ничего не понимал. Невозможно стало терпеть эту муку, и я не видел выхода.