— Если бы ты не распускал свои руки и губы, я бы ушла раньше, и меня бы так не поймали. Но ты поцеловал меня, дал надежду, а потом оказалось, что ты просто играл.

Я нервно бросила картошку в ведро.

— Могла бы меня оттолкнуть, — зло сказал Дэниел.

— И оттолкнула бы, если бы поняла раньше, что ты за человек. Но я-то видела тебя другим. Мне показалось, что мы похожи.

— Мы похожи? — практически со смехом спросил Дэниел.

Но мне было плевать. Если он хотел веселиться, пусть веселится. Дэниел снова закашлял и я начала переживать, даже сквозь злость. Нужно попросить у Ариты травы и сделать отвар.

— Да, Дэниел. Мы оба потеряли родителей. Оба чувствовали себя одинокими. Ты добрый, ты лечил кошку, ходил со мной на конюшню и заступился перед Карлом. С тобой я себя чувствовала по-другому, я не чувствовала себя нелепой. С тобой просто хорошо и тепло. И я восхищалась твоей выдержкой, стойкостью, тем, что тебе плевать на мнение остальных. И я влюбилась в тебя, и показалось, что и ты тоже. Но оказывается, что ты просто весело играл.

Дэниел посмотрел на меня. Я смутилась и бросила очищенную картошку в его ведро.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Помогаю тебе, чтоб тебя не выкинули, — сказала я, очищая еще одну. Нужно было работать быстрее. Дэниел молча кинул свой обрубок в ведро. Мы оба молчали. Он все пытался почистить еще хоть пару картошек, а я в это время чистила одну за другой, то бросая в его ведро, то в свое.

— Я не хочу тебе больно делать, — неожиданно сказал он. Я подняла голову и столкнулась с его глазами. — Я ведь сказал, это обстоятельства. Ты хорошая, ты мне тоже нравишься

Я от неожиданности даже ножик выронила, и он стукнулся об стенку ведра.

— Нравлюсь? — зачем-то переспросила и тут же покраснела.

— Да, Лисса. И в отличие от тебя, мне раньше никто не нравился. Ты добрая, хорошая, красивая девушка. У меня вообще было много девушек, но с ними было по-другому. О тебе хочется заботиться, ты так и просишься, чтобы тебя опекали. — Дэниел вздохнул.

— Ну так заботиться, — сказала я. Нравлюсь! Я нравлюсь Дэниелу. Он считает меня красивой.

Это вскружило мне голову. Дэниел поднял мой нож и протянул.

— Ты влюбишься в другого, Лисса. А я с тобой быть не смогу. Так обстоятельства сложились.

— Не влюблюсь, — почему-то сказала я, и в глубине души появилось чувство, что действительно не влюблюсь. В этот момент что-то прочно соединило нас. И теперь мне никто не был нужен кроме Дэниела.

— Влюбишься, ты ведь и Карла любила… — напомнил Дэниел.

— С Карлом было другое, — уверено сказала я. — С тобой я становлюсь лучше. Я ведь сегодня была в столовой одна и знаешь, я учусь у тебя плевать на чужое мнение. Ты делаешь меня лучше.

Я улыбнулась

— Ты меня тоже, — улыбнулся он в ответ.

И мне стало так тепло и хорошо. от его взгляда и голоса.

— Тогда попробуем. Что нам мешает?

— Лисса…

Но не успел он договорить, я перебила.

— Давай начнем встречаться. Будем разговаривать, гулять.

— Мы скоро разъедимся, — напомнил он.

— Я буду к тебе приезжать, — упрямо стояла на своем я. — А ты ко мне. Мы узнаем друг друга лучше. Я очень хочу тебя узнать.

Дэниел улыбнулся.

— Если ты меня узнаешь, я тебе разонравлюсь.

— Нет, — сказала я. — Ты не можешь разонравиться.

Дэниел закашлялся. Его кашель стал хуже. Он вдруг стал кашлять сильнее и сильнее и не останавливался.

Но когда на губах Дэниел показалась кровь, я испугалась и поняла очевидное.

— Дэниел, тебе нужен лекарь.

— Не нужен, — сказал он и снова закашлял. Этот громкий кашель взволновал даже Ариту. Дэниел попытался встать, уронил ведро и оперся руками об стену, продолжая громко кашлять.

— Я позову лекаря, — сказала женщина и побежала куда-то, пока Дэниел пытался откашляться.

— Да что же это такое, — всхлипнула я. Взяв Дэниела за руку, у меня на глаза стали накатываться слезы. Я не понимала, в чем дело.

— Ну что ты делаешь, Лисса, я же могу тебя заразить, — возмутился он. А после этого снова стал кашлять. В комнате появилась мадам Эсма.

Все случилось так быстро, вслед за Аритой вошел лекарь. Я держала Дэниела за руку, пока тот осматривал его.

— Отравление, — сказал он. — Нужно срочно везти парня в столицу.

— Не может быть! — испугалась Арита.

— И чего вы ждете тогда? — скомандовала Эсма. — Увозите его немедленно.

Эсма сказала это громко, но я заметила, как она нервничает, сжимая пальцы.

— И где парень мог отравиться? — спросил целитель. Эсма вздрогнула.

— Кто знает, где он шлялся, — сказала она. — Убирайте его! Он еще заразит кого-то, — добавила она так же нервозно.

Дэниел уже и стоять не мог, но не дал себя взять под руку. Лекарь повел Дэниела, я пошла следом, вместе с Аритой и Эсмой. Он дошел до кареты сам, покачиваясь. Я семенила следом, всхлипывая.

. Когда Дэниел сел в карету он посмотрел в окно. Мы столкнулись взглядами, на глаза выступили слезы.

— Он вернется ведь? — спросила я Эсму. Та посмотрела на меня как на полоумную.

— Нет, конечно, — ответила та.

И тогда я поняла, что вижу его в последний раз. Я посмотрела на карету, на уезжающего Дэниела. Он положил руку на стекло, и я тоже подняла руку.

Щеки заливало слезами. Мы должны еще встретиться. Обязательно должны. Я не могу поверить, что больше не встретимся.

49

Дэниел

— С Карлом было другое. С тобой я становлюсь лучше. Я ведь сегодня была в столовой одна и знаешь, я учусь у тебя плевать на чужое мнение. Ты делаешь меня лучше.

Она смотрела на меня своими огромными глазами, словно перед ней был герой.

«Плевать на чужое мнение… Ты ошибаешься, Лисса. Мне не плевать».

Но вдруг захотелось. Просто забыть обо всем.

— Ты меня тоже, — я сказал это искренне.

Не знаю, чего добивался Мариус, сослав меня сюда, но у него это получилось. Однако не благодаря тому, что ко