— Ой, — произнесла Сюзи в трубку, а затем, с неуместной улыбкой, промолвила: — Боюсь, что Вуди был вынужден уйти домой, сэр Джек. Полагаю, у него разыгрался радикулит.

При случае надо будет ее поправить насчет «Вуди». «Вуди» шофера зовет сэр Джек. Вроде бы не совсем дура, ну что ей стоит сказать «Вуд»?

— Вызовите кого-нибудь другого.

Последовало бормотание с вопиюще неподходящей интонацией: бодрая констатация фактов вместо глубокой скорби из-за того, что планы начальника срываются.

— Они все выехали, сэр Джек. Обслуживают конференцию. Может быть, вызвать вам такси?

— Такси, девочка? ТА-КСИ? — Этот ляп был столь ужасен, что сэр Джек почти развеселился. — Вы воображаете себе, что начнется на бирже, если меня сфотографируют садящимся в такси? Пятьдесят пунктов? ДВЕСТИ? Женщина, в вашей пустой головке шариков не хватает. ТАКСИ! Достаньте мне лимузин, limousine, — повторил он с французским прононсом, демонстрируя, что шокированное неодобрение можно сочетать с юмором. — Нет, — призадумался он. — Нет, Пол меня отвезет. Согласны, Пол?

— Вообще-то, сэр Джек, — сказал Пол, не глядя на Марту, но думая об участке ее кожи позади и выше левой коленки, о разнице между пальцем и языком, между плотью, одетой в шелка, и плотью как таковой, между ногой и ногой, — вообще-то у меня встреча.

— Верно-верно, встреча. У вас встреча со мной. Мы встречаемся, и вы меня везете к моей тетушке Мэй. Так что найдите себе, блин, фуражку, дегаражируйте свой хренов служебный «ягуар» и отвезите меня в Чорливуд.

Член Пола, уже поднявший было голову в предвкушении свидания, юркнул назад в норку. На Марту Пол взглянуть не посмел. Ему было плевать, что начальник унизил его прилюдно — фортелями сэра Джека тут никого не удивишь, — но Марта… Марта. Три минуты спустя он обнаружил, что, согнувшись, открывает заднюю дверь своей собственной машины. Сэр Джек недобро замешкался, выжидая — пока Пол не отдал ему честь неуклюжим, заимствованным из какого-то полузабытого военного фильма жестом.

— Вы очень любезны, — раздался из-за его левого уха голос, когда привратник поднял шлагбаум в более отработанном салюте. — Несколько мелких замечаний — уверен, вы не сочтете мои советы оскорбительными. Ваша машина — а, по совести говоря, МОЯ машина — выглядит так, точно только что гналась вслед за лисой задним ходом по вспаханному полю. Неотмывабельное в погоне за несъедобным, если разрешите скаламбурить. Прежде чем меня везти, всегда меняйте галстук на какой-нибудь попроще — желательно простой черный. И последовательность событий должна быть вот какая: фуражка снимается и зажимается под мышкой левой руки, вы распахиваете дверь, вытягиваетесь по струнке, отдаете честь. Capito?

— Да, сэр. — Вот только Пол скорее изобразит эпилептический припадок, чем пройдет через все это еще раз.

— Хорошо. А Марта, бьюсь об заклад, вас дождется и еще слаще поцелует. — Пол машинально покосился на зеркало — и увидел, что сэр Джек, предвосхитив этот порыв, смотрит на него с презрительным торжеством. — Не отвлекайтесь от дороги, Пол, ваше поведение абсолютно недостойно шофера. Ну конечно же, я «знаю». Я знаю все, что мне нужно знать. К примеру — да будет это вам утешением, — я знаю, что на свете очень мало вещей, которые от ожидания портятся. Рисовая каша, конечно, и суфле, и доброе старое бургундское. Но женщины, Пол? Женщины? Мой опыт гласит: отнюдь. А говоря начистоту — прошу не считать мой намек неуместно-непристойным, — совсем наоборот.

Хихикнув, как водевильный распутник, сэр Джек раскрыл свой портфель. Пока они продвигались медленными рывками среди влажно моргающих фар, Мыслелов перебирал в уме известные ему наизусть рациональные объяснения произошедшего. Самомнение сэра Джека пожирает столько кислорода, что он искренне считает: красть этот живительный газ из легких окружающих — вполне резонно и справедливо. Сэр Джек — нормальный дотошный начальник, платит он хорошо и ждет взамен безупречной службы, а за всякий сбой кто-то должен отдуваться. Просто пришла твоя очередь на этой неделе, в этот день, в эту наносекунду, хватит обращать внимание на ерунду! Вывод: унижение было совершенно неоправданным, но сама несправедливость, сама экстремальная форма, в которую было облечено недовольство, указывает, что сэр Джек вовсе не имеет на тебя зуб. Альтернативная версия: он имеет на тебя зуб, и это факт — потому-то и выбрал тебя в шоферы, выделил из общей массы и дал тебе это понять. Будь ему плевать, он бы не напрягался. Со стороны сэра Джека — почти что признание в любви.

Все это Пол твердил себе, пока пробка перед светофором постепенно рассасывалась. Поскольку иначе он был бы обязан слегка крутануть руль — вот та-ак, к примеру, — и, направив «ягуар» на встречный грузовик, прикончить начальника и себя. Вот только любой служащий «Питко» скажет, чем дело кончится: Пол превратится в отбивную под татарским соусом, а сэр Джек бодрым шагом выйдет из раздавленной машины и упоенно расскажет о щедрой душе Провидения первым же телевизионщикам, добравшимся до места катастрофы.

После часового молчания, за время которого у Пола — и он это заметил сам — до предела съежилось чувство собственного достоинства, они выехали в пригород, полный мокрых берез и мерцающих огоньков домовой сигнализации.

— Здесь. Два часа. Кстати, мои шоферы никогда не пьют.

— Дождь, сэр Джек. Может быть, подвезти вас к дверям?

— Зонтик. Сверток.

Пол вытерпел неловкую процедуру с фуражкой, дверью и отданием чести, затем проводил глазами сэра Джека, зажавшего под мышкой бумажный пакет с бутылкой шерри. Пол залез назад в машину, швырнул фуражку на пассажирское сиденье и потянулся к телефону. Прости, Марта, прости, что я не смел на тебя взглянуть. Надеюсь, ты меня не презираешь, не ненавидишь. Я тебя люблю, Марта. А насчет сэра Джека ты права, ты всегда права, вот только мне не хотелось глядеть в лицо фактам. Завтра я, возможно, заговорю по-другому, но сегодня ты права. Все в порядке? Или я тебя потерял? Я ведь не потерял тебя, правда?

Набрав номер до половины, Пол застыл: кровь вновь прихлынула к его щекам, а с ней вернулся разум. Ну естественно: начальник наверняка получает перечни всех телефонов, по которым звонят из всех служебных машин. Таких деталей сэр Джек никогда не упускает. Потому и насчет Марты догадался, это как пить дать. А если Пол позвонит ей сейчас, сэр Джек узнает и придержит этот факт в своей слоновьей, злопамятной памяти до какого-нибудь момента — момента неподходящего, прилюдного.

Значит, телефонная будка. По нашим временам редкость. Пол стал колесить по пустынным улицам, сворачивая наугад. Собаки и их хозяева, респектабельный алкоголик, ковыляющий домой с грузом, никаких будок… и вдруг в двадцати ярдах впереди, на кривой улочке с особняками, еле-еле освещенной копиями викторианских газовых фонарей, его фары высветили полосатый зонтик, какими пользуются при игре в гольф. Вот гадость. Что теперь — проехать мимо или резко затормозить? Что ни сделай, все выйдет нехорошо — или сэр Джек найдет резон, почему это нехорошо. И вообще перед тем как выйти, он наверняка запомнил пробег машины, чтобы потом содрать с Пола за липший бензин.