Они провели в сочувственной беседе около часа, после чего Джордж отправился домой.

— Пало-Альто, Пало-Альто, — окликнул его вслед Сапиенса — благословение, проклятие или шутка, повторяемые слишком часто.

Однако он испытал некоторое облегчение по поводу того, что Джордж ушел до намеченного визита Нила Адмирари. Вместе с ним пришла и Лулу, и Сапиенса впервые услышал о том, что они поженились.

— О, на самом деле мы были тайно женаты вот уже несколько лет, — небрежно заметил Нил.

— Не стану спрашивать, что это значит.

— Никогда не спрашивайте у профессионального журналиста, что он имеет в виду, — усмехнулась Лулу.

— Скажу, что вы оба кажетесь мне счастливыми.

К несказанному удивлению Сапиенсы, Лулу опустилась на колени, увлекая за собой Нила, и попросила благословения.

— Ваш брак ведь был освящен в церкви, разве не так? — с тревогой спросил епископ.

Порой окружающие видели в его образе жизни презрение ко всем условностям.

— Да, в Сан-Диего.

— Это достаточно близко.

Сапиенса в благословении простер над ними руку, лишенную перстней. Затем Лулу помогла Нилу подняться на ноги. Сапиенса не смог бы ответить, почему ему так нравится эта пара, особенно Лулу. Его неприязнь к журналистике была обильно подпитана в нелегкие годы работы в Вашингтоне. Ему хотелось верить, что дело тут не в том, что Лулу писала о нем лестные материалы, особенно после того, как он был назначен в Санта-Ану. Нил считал, что город был назван в честь знаменитого генерала.[44]

— По-моему, все обстояло как раз наоборот.

— Сейчас его можно переименовать в честь генерала Арройо.

Сапиенса закатил глаза. Он надеялся, что эта тема закрылась с отъездом Джорджа Уорта, но, в конце концов, эти двое были журналистами, а ограбление в храме в Мехико оставалось главной темой новостей, вместе с сообщениями о вооруженных столкновениях повстанцев в горах и пустынях юго-запада. Однако Лулу и Нила в первую очередь интересовало таинственное присутствие дона Ибанеса на долговременной стоянке аэропорта Сан-Франциско.

Как выяснилось, человек, который был там убит, в прошлом работал в ЦРУ.

— Все говорит о том, что это была сорвавшаяся попытка вернуть образ, — добавила Лулу. — Там также находились Игнатий Ханнан и его люди.

— Убитый агент был связан с Теофилусом Грейди.

— Ханнан предлагает выкуп в миллион долларов за возвращение образа.

Но Сапиенсу заинтриговало присутствие дона Ибанеса.

— А как дон Ибанес объяснил свое присутствие на стоянке?

— Кто знает? Он вернулся к себе в поместье.

Сапиенса бывал там; ему устроили обзорную экскурсию.

Он стоял в копии храма в Мехико, совершенно равнодушный, размышляя о том, сколько на это все пошло денег, которые можно было бы использовать на благо беднякам прихода. Казалось, дон Ибанес прочитал его мысли. Сапиенса уезжал от него, увозя чек на солидную сумму.

— И еще там был Винсент Трэгер, выдававший себя за водителя дона Ибанеса.

— Трэгер?

Еще один бывший сотрудник ЦРУ. Ханнан в прошлом уже прибегал к его услугам.

— Судя по всему, у вас полно ниточек, которые нужно распутывать. — Казалось, Сапиенса спрашивает, зачем они пожаловали к нему.

— Мы подумали, что вы можете замолвить за нас словечко дону Ибанесу.

— Я с ним едва знаком.

— Он о вас очень высокого мнения.

Временами бывает очень трудно не найти удовольствие в подобных похвалах — порочное удовольствие, не сомневался Сапиенса. Больше всего его пугало, что в действительности он такой же комедиант, как Мигель Арройо, привлекает к себе внимание тем, что старается быть как можно незаметнее. Некоторые епископы последовали его примеру и перестали носить епископские регалии, кроме как во время богослужений. По своей первой реакции Сапиенса понял, что должны были думать о нем самом. Смотрите, какой я простой.

— И как мне его убедить? Если я попробую?

— Лоури, повар в приюте рабочих-католиков, подозревает, что дону Ибанесу известно, где находится похищенная реликвия.

Джорджу повезло, что у него оказался такой человек в Пало-Альто. Ах, какие беседы он вел с Лоури! Тот, возвратившийся к вере своей молодости после многих лет приверженности коммунистической идеологии, похоже, навсегда потерял ту почтительность, с какой миряне относятся к священнослужителям, особенно к епископам.

— Вы и палатки будете шить? — Лоури засунул в зубы свою зловонную трубку.

— Только после того, как переживу одно-два кораблекрушения.

Однако замечание Лоури связывало Сапиенсу со святым Павлом, с первым поколением епископов, апостолами, от которых на протяжении столетий вели свою родословную все епископы.

И вот сейчас, отвечая двум журналистам, Сапиенса сказал, что у него нет времени и желания отправляться в Напа-Вэлли.

— Вы могли бы ограничиться телефонным звонком.

Словно чтобы доказать их неправоту, Сапиенса заглянул в справочник и набрал номер особняка. Ответила Клара, дочь дона Ибанеса. Она приходила к Сапиенсе, когда решила не оставаться в приюте рабочих-католиков Джорджа Уорта. Клара сказала, что лучше уйдет в монастырь. Сапиенса согласился, что подобная нищета не для нее. Но, еще говоря это, он усомнился в том, что его поддержка ее решения утешит Клару надолго. Настоящая проблема заключалась в ее чувствах к Джорджу Уорту. Так что ни о каком монастыре речи быть не могло.

— О, ваше преосвященство, отца сейчас нет дома. Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Просто попросите его перезвонить мне. Дело несрочное.

Лулу и Нилу не понравилось последнее дополнение, но они тем не менее поблагодарили епископа. Он проводил их до машины, сжимая в руке бумажку, на которой Лулу записала номер своего сотового телефона. Она просила позвонить, как только будет ответ от дона Ибанеса.

Тем временем Сапиенса отправился в Пало-Альто, чтобы переговорить с Лоури.

Засунув большие пальцы в кобуры, Теофилус Грейди стоял перед панорамным окном, откуда открывался величественный вид, который он не замечал, размышляя над новостями из Сан-Франциско. Морган — теперь это было очевидно — оказался предателем, однако Грейди уже давно догадывался об этом благодаря Глэдис Стоун. До сих пор еще не поступали известия от групп, отправленных следить за Морганом. Грейди казалось, он окружен людьми, которым нельзя доверять, однако подозрительность является бичом добровольных помощников закона. По определению они действуют вне закона, их преданность условна, так как же от них можно ожидать преданности своему вожаку? Но наконец долгожданное известие пришло. Два «Хаммера» были в пути, и они зажимали Кросби в клещи.