— Негусто, — тоном знатока вставил я.

— Долларов, — пояснила Фанни, переходя к правой фигурке. — Это так, шушера, постовая служба, ей, чтобы не было забот, достаточно отстегивать тысяч десять… Рублей, разумеется.

— А третий? — спросил я.

— Это как раз твой приятель из полиции нравов. Ему. надо тоже выложить полторы тысячи баксов. Примерно та же ситуация в других заведениях. С той лишь разницей, что мы платим не патрульным, а участковому.

— Хороший бизнес, — заметил я, разглядывая схему движения денег, и повертел головой, окидывая взглядом стены, изящно декорированные пурпурной шелковой тканью.

Фанни скептически покивала и неожиданно спросила:

— Ты в Греции бывал?

— Нет, а что? Там это дело поставлено на службу государству?

— Не знаю, как сейчас, а прежде было поставлено. У них там, в древних Афинах, еще до нашей эры, был один толковый мужик. Его, кстати, причисляют к славной когорте мыслителей, семи афинским мудрецам…

— Фанни! — искренне восхитился я. — Да ты прекрасно ориентируешься в истории вопроса!

— Возможно, это тебе покажется странным, — грустно отозвалась она, — но у меня вообще-то высшее образование. — Она продолжила, прикрыв ладонью салфетку: — Так вот, этот Солон объявил сообщество женщин легкого поведения государственной светской организацией, а дома терпимости, или как они у них там назывались, — государственными учреждениями. Догадываешься, что из этого вышло?

— Афины в кратчайшие сроки обрели всеобщее благоденствие, достаток и покой на долгие времена?

— Вот именно. Больше того, если б ты бывал в Греции, то, возможно, тебе бы рассказали, что знаменитый храм Афродиты Пандемос воздвигнут на деньги проституток. — Она оперлась локтями о стол и, опустив лицо на ладони, уставилась в угол зала, где девочки пили шампанское. Я полез в карман куртки, достал пятьдесят долларов.

— Это много, — заметила Фанни. — С тебя тридцать по старой дружбе. — И уточнила: — Кто?

— Ну хотелось бы нечто изящное… — В нескольких словах я набросал портрет хрупкой девочки, напоминавшей одуванчик, — той самой, что сошлась на сладком ринге с Бэмби.

— Тоня? — переспросила Фанни. — Откуда ты ее знаешь?.. — Потом спохватилась:. — Ах да. Ты же был там, видел ее…

— Кстати, как твои сотрудницы оказались в том стильном подвале, да еще в таком экзотическом шоу?

— Да как… Поступил заказ. Пять девочек на вечер. В детали клиенты особо не вдавались, просто сказали, что девочки нужны для какого-то рекламного шоу. Почему бы нет? Я, правда, начала было переживать, явилась туда сама. Вообще-то я там уже бывала пару раз. И поначалу колебалась. Но девочки не возражали. Все лучше, чем лежать под клиентом. Ну а остальное ты, кажется, видел.

— Так как насчет Тони?

— Увы, — она развела руки в стороны, — она на вызове. Где-то за городом. Там клиенты устраивают пикник на природе. Будет только завтра к вечеру.

— Жаль, — вздохнул я.

В самом деле жаль. Неплохо было бы, во-первых, спросить у нее, откуда она знает одного маленького симпатичного олененка. И во-вторых, что ей нашептал Киса перед финальным боем? Она поддалась Бэмби, это было очевидно.

— Тогда пусть будет именинница… — Я кивнул в сторону праздничного стола.

Она сидела спиной ко мне, но я ее узнал. Она, единственная из всей компании, находилась в тот памятный вечер в подвале и тоже выходила на ринг. Я подвинул купюру в сторону Фанни, взял со стола на треть опустошенную бутылку «Бифиттера».

— Надо немного выпить. Все-таки у человека день рождения. Да, и вот еще что, — я огляделся, — а где у тебя тут… Как это принято выражаться? Номера.

— Я снимаю в этом доме квартиру. Средний подъезд, третий этаж, налево. Маша знает.

Разумно, отметил я про себя. Вполне невинное кафе, в котором собираются девочки. Сидят за столиками, покуривают, посасывают коктейль. Время от времени удаляются в компании с кем-то из посетителей и возвращаются через часик — благо апартаменты в том же доме. И кто бы мог подумать, что это не просто место отдыха, где можно выпить и закусить, а маленький, уютный бордель.

Я сунул бутылку во внутренний карман куртки, встал, сделал шаг от стола, но тут же вернулся, поднял лежащую рядом со свечой ручку, набросал на салфетке контур еще одного человечка, плотно заштриховал его и пометил знаком вопроса.

Фанни пристально следила за тем, как от фигурок, начертанных ее рукой, к тому, что изобразил я, протянулись несколько стрелок. Потом подняла на меня задумчивый взгляд и покачала головой:

— Не советую. Это опасные игры.

Я знал это. Суммы над стрелочками волновали мало. Меня все больше занимал тот заштрихованный персонаж, что исчезал на глазах, — Фанни порвала салфетку на мелкие кусочки.

Должно быть, я не слишком хорошо рассмотрел ее в тот вечер — увлекся водочкой в баре.

Она оказалась хорошенькой: среднего роста, с несколько размытыми, правда, чертами овального лица, однако эта невнятность с лихвой компенсировалась поразительно глубоким взглядом красивых карих глаз. Поднявшись на третий этаж, мы миновали узкий коридор, прошли в уютно обставленную комнату, главным предметом обстановки которой была роскошная кровать. Девочка начала расстегивать пуговки на блузке.

— Успеется. Давай немного выпьем. — Я поднял стакан. — С днем рождения, Маша. Извини, что вытащил тебя из-за стола.

— Ничего. Работа есть работа.

Она бросила взгляд на стоящие у кровати часы, выжидательно глянула на меня: время идет, а мы сидим.

— Ничего, успеем. — Я встал, подошел к окну, выглянул во двор. Там было пусто и темно. — Я бы не отрывал тебя от праздничного стола. Ждал Тоню. Она мне понравилась… Откуда она взялась в вашей фирме?

— Вообще-то начинала она не так, как большинство из нас.

— Вот как… И где же?

Маша откинулась на спинку кресла и увела взгляд в потолок — он блуждал там достаточное время, прежде чем она решилась ответить на мой вопрос.

— В модельном бизнесе.

Вот это новость, отметил я про себя, хорошая новость.

— А потом что-то у нее случилось. Толком не знаю что… Ходили слухи… будто она хотела немножечко развести очень важного клиента на деньги.

Еще одна новость. И тоже занятная.

— Стоп! — покачал я головой. — Что-то я не могу понять. Откуда в модельном бизнесе клиенты, пусть даже и очень важные? Я так понимаю, эти длинноногие девочки ходят себе по подиуму, меняют наряды и опять ходят — до тех пор пока не найдут себе доброго и богатого мужа.

Она неопределенно пожала плечами.

«Развести на деньги», если я правильно ориентируюсь в современной специфической лексике, означает одно: девочка решила подзаработать, шантажируя какого-то почтенного дядечку. Как она могла заставить его выложить деньги? Разве что шантажом, — наверное, пригрозила предать огласке подробности их постельных забав.