Вскоре девушка вышла на поляну и увидела, что за пойнтером гонятся две большие колли. Пойнтер влетел в водоем и начал распугивать плававших там уток. Всполошившись, птицы с громким кряканьем устремились прочь от собаки, а та не оставляла попыток схватить хоть одну из них.

Разъяренный владелец колли стоял на берегу с удочкой в руках. Это был еще крепкий пожилой мужчина, одетый в твидовые брюки, куртку и ботфорты. Он не умолкая кричал на собаку.

Увернувшись от мальчика, который пытался поймать его, пойнтер выбрался на берег и, наверное, решил познакомиться с орущим на него мужчиной. Во всяком случае, подойдя к незнакомцу, мокрая собака отряхнулась, забрызгав смешанной с грязью водой одежду и очки рыбака.

— Я сказал тебе сидеть, негодная тварь! — взревел старик. Молодой пойнтер тут же покорно сел и смиренно опустил голову.

Джесинда смутилась. Она сразу же поняла, что импозантный старик, которому они помешали удить рыбу, был владельцем поместья. Его властный тон свидетельствовал об этом. Догадку леди подтвердил и осторожно приблизившийся к старику бледный, одетый во все черное врач.

— Умоляю вас, милорд, успокойтесь. Вам нельзя волноваться. Это вредно для вашего сердца.

— О, оставь меня в покое, старая перечница, — проворчал граф. Однако его ладонь невольно легла на грудь, туда, где билось больное сердце.

Пойнтер жалобно заскулил и подал графу лапу.

— Уберите отсюда это глупое животное, пока я не застрелил его! Вы, сэр, нарушили границы моих владений! — с негодованием воскликнул граф, поворачиваясь к Маккаллафу, пытавшемуся оттащить собаку. — Что вы делаете на моих землях? Браконьерствуете, а? Пытаетесь подстрелить мою дичь? Бьюсь об заклад, вы решили, что меня нет в поместье!

— Прошу прощения, милорд, но я сопровождал леди Джесинду во время охоты на болотах, когда этот молодой пес неожиданно забежал на территорию ваших владений. Мы приносим вам наши искренние извинения за беспокойство…

— Леди? Какая леди? Герцогиня Хоксклифф? — Граф пренебрежительно хмыкнул. — Нет, это слишком утонченная особа, чтобы бродить по болотам и стрелять дичь. Эти проклятые выскочки из нетитулованного мелкопоместного дворянства не знают толк в стрельбе.

— Вы ошибаетесь, сэр, мне очень нравится это занятие, — промолвила Джесинда и подошла к графу, пряча смущенную улыбку.

Старик протер свои очки в проволочной оправе и, снова надев их, посмотрел на девушку.

— Зачем вам это ружье?

— Я охочусь с ним на куропаток, милорд. Надеюсь, мы не испугали вас. Забери собаку, — велела она мальчику, и тот, схватив пойнтера за ошейник, оттащил его в сторону.

— Нет, не испугали. Если вы, конечно, не подосланный убийца, явившийся, чтобы застрелить меня, — проворчал лорд Драммонд и, внимательнее всмотревшись в Джесинду, вдруг изумленно воскликнул: — О Боже! Да вы вылитая Джорджиана!

— Это потому, что я ее дочь, — сказала она, протягивая графу руку.

Старик машинально пожал ее пальчики и поклонился.

— Значит, вы — маленькая леди Джесинда?

— Да, милорд. Вам это кажется невероятным?

— Вы… — граф сделал неопределенный жест, — вы повзрослели.

— Это так, сэр, в прошлом году я начала выезжать в свет.

— А почему вы не в Лондоне? — спросил граф, убирая носовой платок, которым он протирал очки, во внутренний карман куртки. — Ведь сезон только начался, не так ли? Разве вы не стремитесь найти себе мужа, как это делают все молодые глупые девицы?

Джесинда была шокирована прямолинейностью графа; впрочем, вскоре она нашла подобную манеру поведения более приятной, чем лицемерие и ханжество, свойственные ее знакомым из высшего общества.

— Вынуждена признаться, что меня отправили в сельскую глушь за плохое поведение.

К ее удивлению, старик засмеялся.

— Мне следовало догадаться об этом. В конце концов вы — дочь Джорджианы.

Джесинда с интересом посмотрела на графа.

— Вы знали мою мать, сэр?

— Да, но я всегда держался на безопасном расстоянии от ее чар, — ответил он, и в его серых глазах зажегся лукавый огонек, — Я был дружен с ней. У вашей матери было сердце львицы.

Джесинда затаила дыхание, с восхищением глядя на графа. Перед ней стоял человек, который знал ее удивительную мать! — Не хотите ли принять участие в нашем пикнике, милорд? С тех пор как мы покинули Лондон, я и моя гувернантка лишены приятного общества.

— Мое общество никак нельзя назвать приятным, это вам каждый скажет. Но поскольку для меня общение с молодой симпатичной леди предпочтительнее, чем с мистером Кроссом, я принимаю ваше приглашение.

Джесинда с улыбкой взяла старого графа под руку.

Чувствуя во всем теле ломоту от побоев, Блейд сидел на высеченной из камня скамье в камере Ньюгеитскои тюрьмы. Он опустил голову и обхватил ее руками. От лежавшей на полу охапки гнилой соломы исходил отвратительный запах плесени. Блейд слышал, как в углу копошились крысы. Под потолком камеры было расположено узкое зарешеченное оконце, до которого заключенный не мог дотянуться. Сквозь него в мрачное помещение струился тусклый свет. Стены были влажными от сырости. До слуха Блейда долетали истошные крики заключенного, подвергавшегося жестоким телесным наказаниям.

Блейд знал, что его повесят. На виселице закончат свои дни Нейт и другие члены его шайки. Это было ужасно…

Его людей бросили в общую камеру, а Блейда, как главаря, посадили в одиночку. Он решил, что тюремщики тем самым хотели сломить его дух.

Впервые Блейд побывал в Ньюгейте в пятнадцатилетнем возрасте; Его посадили в эту тюрьму за то, что он украл у пожилого джентльмена шелковый носовой платок. Слезы притворного раскаяния заставили судью сжалиться над подсудимым. Блейд получил тогда за преступление тридцать дней заключения. Отсидев срок, он вышел на волю, намереваясь применить на практике полученные в общей камере знания. Закоренелые преступники не теряли времени даром и обучили подростка воровскому мастерству.

Теперь легавые хотели получить от него сведения о преступном мире Лондона. Блейду обещали в случае, если он согласится сотрудничать с полицией, заменить смертный приговор каторгой в Новом Южном Уэльсе. От него требовалось назвать имена людей, стоявших за тем или иным громким преступлением, а также указать местонахождение ряда преступников, за которыми уже давно охотилась полиция. Блейд выдвинул свое условие: он сказал, что согласится сотрудничать с полицией лишь в том случае, если отпустят на свободу его людей. Однако власти не пошли на это, и Блейд заявил, что будет молчать.

Он не хотел даже думать о том, что сейчас происходило в доме на Бейнбридж-стрит, где располагалось логово «огненных ястребов». О'Делл, без сомнения, предпринял попытку прибрать банду к своим рукам.

Вздохнув, Блейд прислонился к стене и уставился невидящим взглядом в затянутый паутиной угол камеры. Он был близок к отчаянию.