Засмотревшись по сторонам, я не сразу обратила внимание на то, что творится под ногами. А когда заметила, то чуть не завопила от ужаса и не бросилась наутек. В зале было полно зеленых чертей. Они сидели в обнимку с накачивающимися пивом посетителями, сновали между столами или даже сидели прямо на столе, болтая копытцами. Здравствуйте, здравствуйте, духи алкоголизма!

Стараясь унять дрожь, я двинулась вслед за Вацлавом. Что толку бежать, если мне все равно придется с этим жить? Пора привыкать. Один из чертей, скакавших по полу, поймав мой взгляд, замер и обернулся, я смогла разглядеть его целиком и чуть не икнула от ошеломления. Его живот был прозрачным, как бутылочное стекло, и внутри его плескалось что-то похожее на пиво. Черт что-то недовольно пробурчал и метнулся к большой компании, которая сидела в центре зала за длинным столом. По бокам от него располагались столики поменьше.

Зал был полон — посетителей было не меньше сотни, и все они голосили на разных языках, силясь перекричать соседей. Кажется, кроме самих чехов, здесь собрались любители пива со всех уголков мира. Во всяком случае, пока мы шли к свободному столику, я слышала и отрывистую немецкую речь, и темпераментный спор итальянцев, и обсуждение японцев, и непристойный анекдот на русском.

Рябило в глазах и от нечисти — в воздухе витали клубы сигаретного дыма и винные пары, а у столиков, не видимые никому, кроме меня, толпились сотканные из дыма духи никотиновой зависимости и резвились в каком-то диком танце зеленые черти, которых я брезгливо огибала, стараясь их не коснуться.

— Братр! — вдруг раздался оглушительный вопль рядом.

Я увидела, как Вацлав ощутимо вздрогнул и обернулся.

Но это всего лишь опьяневший чех лет сорока перегнулся через стол, практически выложив на него свое тугое от пива пузо, и крепко обнял приятеля. После чего один из чертей запрыгнул на стол рядом с ними и пустился в пляс, а приятели, словно повинуясь его воле, заторопились наполнить кружки.

Прикосновение Вацлава привело меня в чувство. Гончий взял меня под локоть, подвел к свободному столу поодаль и выдвинул стул, на высокой спинке которого я заметила искусно вырезанный герб.

— Это герб Праги? — полюбопытствовала я.

Вацлав бросил короткий взгляд на рисунок.

— Нет, это Плзень. На стульях высечены гербы тех чешских городов, где есть пивоварни. Ну что, отведаешь здешнего пива?

Я стрельнула глазками в сторону черта за соседним столом, который отбивал чечетку, резвясь между кружками, а сидевшая за ним мужская компания, потакая прихоти невидимой нечисти, осушила кружки до дна и затянула нестройным хором немецкую песню. Нет, что-то пива мне совсем не хочется…

Но в этот момент подоспевший к нам официант с грохотом выставил на стол две кружки пива и положил меню.

— Мы же ничего не заказывали, — хотела возразить я, но парень уже удалился.

А Вацлав пояснил:

— Здесь такая традиция — пиво подают сразу. Оно тут особенное, называется «Флековский лежак». Варится только здесь по старинному баварскому рецепту, больше его нигде не попробуешь. Это темное пиво с карамельным вкусом, и многие знатоки считают его одним из лучших сортов. Попробуешь?

— Ты не забыл, что нам еще сегодня с Фабиолой беседовать? — Я строго взглянула на Вацлава.

— Я-то буду предельно в здравом уме и твердой памяти, — успокоил он. — Я же за рулем, так что пить не буду. Хотя, признаюсь, соблазн очень велик. — Он покосился на пенную шапку в кружке. — Все-таки я здесь не был с начала девятнадцатого, и интересно, изменился ли вкус здешнего пива за это время.

Он с такой легкостью произнес это «с начала девятнадцатого», как люди обычно произносят «в конце девяностых». Только люди считают десятилетиями, а вампиры — веками. Вот и вся разница. Я отвлеклась на черта, проскакавшего между столами, и ладонь Вацлава накрыла мою.

— Жанна, — и он проницательно взглянул на меня, — что ты видишь?

— Лучше тебе этого не знать, — пробормотала я, отводя глаза от черта, который нахально показал мне язык.

— Это призраки? — серьезно спросил Вацлав.

Я помотала головой и угрюмо выдавила:

— Духи. И черти. Зеленые.

Губы Вацлава на секунду изогнулись в улыбке.

— Я не шучу, — хмуро сказала я. — Двое уже кружат возле нашего стола, ожидая, пока мы выпьем пива.

Вацлав резко покрутил головой и даже размашисто рассек рукой воздух, словно хотел обнаружить невидимых ему существ на ощупь. А потом с серьезным видом попросил:

— Расскажешь, как они выглядят?

Не хочу портить тебе аппетит, — поспешно открестилась я.

— Самое главное, чтобы он не испортился у тебя. — Вацлав вопросительно взглянул на меня. — Я ведь хотел, чтобы ты попробовала чешскую кухню.

— Не откажусь, — улыбнулась я.

Я проголодалась, а впереди долгая ночь. Если все время смотреть на Вацлава и не опускать взгляд ниже столешницы, то никаких чертей и духов как будто и нет. Не позволю никаким уродцам с копытами испортить наш первый, почти романтический ужин. Хотя какая уж тут романтика в таком-то окружении?!

Пробежавшись глазами по диковинным названиям, я совершенно растерялась:

— Что посоветуешь из здешнего меню?

Вацлав на правах коренного жителя и прежнего завсегдатая пришел мне на выручку. Мы решили заказать два фирменных блюда. Мне приглянулась флековская башта, а Вацлав выбрал запеченное свиное колено. Не обошлось и без традиционных кнедликов — хлебных и картофельных. Уговорил меня Вацлав и на пивной сыр в качестве закуски в ожидании горячего.

Пока Вацлав по-чешски общался с официантом, компания немцев в противоположном углу зала затянула нестройными голосами народную песню, и тут же встрепенулись русские за соседним с нами столиком, загорланив: «Если б было море пива, я б дельфином стал красивым».

Официант отошел, а Вацлав с виноватой миной посмотрел на меня:

— Прости. Привести тебя сюда было дурацкой затеей.

— «Если б было море водки, стал бы я подводной лодкой!» — перекрыли его извинения вопли «певцов».

— Ну что ты! — мило улыбнулась я, дождавшись окончания песни. — Где бы еще я увидела такое количество… зеленых чертей!

Однако моя шутка только еще больше раздосадовала Вацлава.

— Жан, если ты хочешь уйти, только скажи, — отрывисто сказал он.

— Это после того, как ты растревожил мое воображение загадочной флековской баштой? Ни за что на свете!

— А пива-то попробуешь? — Он в растерянности покосился на кружки, а за его спиной выстрелил в потолок зеленый вихрь. Это один из чертей, расшалившись, подпрыгнул высоко вверх и повис на люстре, выделывая немыслимые акробатические кульбиты.

— Нет. Вампира пивом не поят. — Я категорично покачала головой, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. — Никакого алкоголя.